Подъем у меня был ранний, еще только рассвело, но от широты души я не стала будить жениха сразу. А сначала я привела себя в порядок, выпила чашечку кофе и только после этого безжалостно распахнула шторы в гостиной. Шаэн никак на это не отреагировал. У меня потеплело на душе от вида его побитой физиономии, прямо пролилось бальзамом на мое самолюбие. В гриме рядом с ним я остро чувствовала каждое несовершенство своего облика. Не должно у мужчин быть таких ресниц, губ, волос… Это против правил природы. А вот опухший глаз, ссадина на лбу и потрясающие синяки несколько нивелировали неотразимость жениха. Хотя и в этом было какой-то разбойный шарм.

Я поставила принесенную с собой аптечку на журнальный столик и присела на краешек дивана.

– Шаэн, вставай.

– Это уже второе утро в твоем обществе. И оба раза пробуждение просто отвратительное, – пробубнил он, не открывая глаз.

– Ты уверен, что проблема во мне?

– И голос по утрам у тебя мерзкий!

– Пора на службу, – продолжала я настаивать.

– Я уволился, отстань от меня и дай поспать, – от меня нагло отмахнулись.

– Ты не можешь уволиться. Во-первых, нам надо узнать, когда Фиджассы не будет дома, а еще лучше эту ситуацию ускорить.

Он застонал:

– Ну давай, добивай. У тебя всегда есть «во-вторых».

Как мило, что он узнал меня так хорошо за короткий срок нашей помолвки. Я покладисто продолжила:

– А во-вторых, терпеть не могу бездельников! Поднимайся, ты же хотел есть. У тебя есть шанс позавтракать.

Шаэн буквально позеленел.

– Сейчас я и думать не могу о еде, – он жалобно посмотрел на меня единственным открывающимся глазом. Но я была непреклонна.

– Все равно не понимаю, зачем вставать в такую рань. Рабочий день в министерстве начинается в десять, – капризы продолжались. Это напомнило мне, как я поднимала дочь по утрам.

– Ты же не собираешься идти в палаты в таком виде? – я подцепила пальцем лохмотья, валявшиеся рядом с его ложем. – Тебе как минимум надо сменить рубашку, а лучше вообще всю одежду. Хотя я все еще могу одолжить тебе костюм евнуха.

­– Милая, ты повторяешься, шутка считается удачной, только когда она оригинальна, – съязвил жених.

– Не переживай, моего воображения хватит на долгие годы, – я многообещающе посмотрела на него и достала из аптечки хирургический скальпель. Шаэн отшатнулся в ужасе.

– Спокойно, я не настолько обидчива, – это было смешно. ­– Но надо что-то сделать с твоим фингалом. Не бойся, без глаза не оставлю. Мне одноглазый жених ни к чему.

Пара мелких надрезов, и гематома начала сдуваться. М-да, а вот что-нибудь подложить, я не догадалась. Ну так я и не на лекаря училась. Отправив пациента умыться, я принялась перебирать содержимое аптечки.

– С такой росписью на лице я никуда не пойду, – мрачно оповестили меня, когда утренние процедуры были завершены.

– На этот случай у меня тут кое-что имеется. Тебе повезло. Ну почти, – порадовала я Шаэна, помахав пузырьком. – Это средство поможет ликвидировать твои боевые раны, но должна предупредить, у него есть побочные эффекты.

– Что ты опять придумала?

– Это мими-восстановитель, – пояснять не пришлось.

– Редкая вещь. Где ты его взяла?

– Когда ты перестанешь задавать неуместные вопросы? – не могу же я ему и впрямь рассказать, где. Внучка участвовала в совместных испытаниях с одним засекреченным некромантом из королевства. По традиции что-то там у них пошло не так, и после устранения последствий инцидента партнерша с ней поделилась этим прекрасным зельем.

– Может, у тебя в подвале сидит сам Николас Бранхерст?

– Я произвела настолько хорошее впечатление? – порадовалась я, но жених совершенно не разделял мое гордости:

– После обряда я о тебе все узнаю. Абсолютно все.

– А вот это правильная мужская позиция: все интересное – после обряда.

– Так чем мне грозит восстановитель?

– Если ты сейчас его примешь, то через час выглядеть станешь как новенький, но он будет тянуть из тебя силы. Сонливость и слабость на весь день гарантированы. Я бы порекомендовала каждые три часа делать перерыв хотя бы на тридцать минут, а то можно натворить дел. Поэтому постарайся сегодня в палатах не принимать никаких важных решений.

Шаэн схватился за голову и снова застонал:

– Как я смогу туда пойти и смотреть дяде в глаза? Я же стащил у него владыческое кольцо!

– Уж как-нибудь сможешь. Тебе же его потом возвращать. И лучше бы нам провернуть все побыстрее, пока его не хватились.

Сощурившись, он окинул меня взглядом:

– Я страстно мечтаю свернуть тебе шею! На что ты меня толкаешь?

– Я толкаю тебя к счастливой семейной жизни. Тебе понравится, вот увидишь, так что страстно – это хорошо. Пей давай.

Самой мне ни разу не доводилось пользоваться этим средством, поэтому я с нескрываемым интересом ждала, когда Шаэн проглотит зелье.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Какая гадость, – жениха перекосило, он взмолился: – Дай хоть чем-нибудь закусить!

– Весь хладошкаф в твоем распоряжении, – широким жестом я указала в сторону кухни.

– Ты обещала меня покормить! – возмутился Шаэн.

– Я спасаю тебе жизнь, последствия от моей стряпни непредсказуемы.

Будущий муж сверлил меня взглядом, взывал к моей совести, но быстро понял, что безуспешно, и нога за ногу поплелся в указанном направлении.

До меня донеслось с кухни:

– Это все, что у тебя есть? Мне этого хватит только на пару бутербродов! – голос был полон неподдельного страдания. Надо же, мими-восстановитель действительно работает быстро, аппетит уже прорезался, хотя несколько минут назад Шаэна мутило при мысли о еде.

– Тебе этого хватит на один бутерброд, – поправила я его, решив присоединиться к трапезе. – Второй ты сделаешь мне.

– За что мне это? Меркантильная, жуликоватая, да еще и прожорливая невеста. Я же всегда поступал разумно, ни во что не ввязывался и делал все как следует!

Он так сердито жевал, что его мужская досада выглядела как мальчишечья обида.

– Как следует? – я расхохоталась. – Да ты даже в бордель сходить нормально не смог!

– Это я от неопытности, – огрызнулся жених. – Первый раз вышел так себе. Исправлю при первой же возможности.

– Ну-ну. Доел? – я вновь протянула ему парик.

Шаэн попытался запахнуть камзол на голой груди, но потом махнул рукой.

– В конце концов, это твоя репутация пострадает, если заметят выходящего отсюда неодетого мужчину. Ноги б моей здесь не было, но к вечеру я вернусь.

Я выпроводила выглядевшего уже почти небитым, но все еще несчастным, Шаэна и надела шляпку. У меня тоже есть неотложные дела. Надо бы обеспечить счастливый конец нашей сказке.

Изнутри храм выглядел более впечатляющим, чем снаружи. Пришедшего сюда встречали величественная тишина, освежающая прохлада и тонкий ненавязчивый аромат благовоний. Каким-то чудом несмотря на все войны последних столетий жрицам удалось сохранить большую часть исторического убранства. Среди тщательно отреставрированных статуй и декора встречались настоящие шедевры древнего искусства. На самом деле, здесь давно уже не толпились прихожане, богине любви молись редко – только если какая влюбленная без взаимности девица попросит у нее помощи – но культ был еще жив.

Я разглядывала статую, изображающую одну из ипостасей богини, когда услышала за спиной:

– Хотела бы я сказать, что рада тебя видеть, но в храме лгать нельзя.

Я оглянулась, откуда-то из-за колонны ко мне вышла Хадзима, старшая жрица.

– А я-то надеялась на теплую встречу, ты разбиваешь мне сердце!

– Ха! Твоим сердцем можно забивать сваи, - хмыкнула она. – Кое-что неизменно, но вот выглядишь ты несколько неожиданно.

Как деликатно Хадзима обозначила мою внезапную дряхлость, на нее не похоже.