— Прости… — тихо мямлю, — Я…Я хотела сюрприз тебе сделать и…прости.
— Алис, поговорим потом. Я позвоню.
Это все. Он просто уходит, оставляя меня здесь одну, а я мнусь. Смотрю ему в спину, как он набирает скорость, ловко маневрируя между приезжими и встречающими, и понимаю: возможно, это конец.
Олег
— …мам! Мам!
Ни в какую. Мама идет быстро в сторону остановки и даже не думает оборачиваться, хотя слышит меня — я знаю. Черт. Черт! На кой хер Алиса вообще притащилась на вокзал?! Вот кто ее просил?! Проклятая девка!
— Мама, да стой ты!
Наконец я ее догоняю и за руку оборачиваю на себя, но она тут же от меня отшатывается. Смотрит так…ужасно. Знаете, когда ты чувствуешь, насколько сильно в тебе разочарованы? Вот это мой случай. Прямо сейчас дико хочется в душ, но я прикрываю глаза и тихо вздыхаю.
— Мам, я все объясню…
— Что ты мне объяснишь?! — повышает голос, а потом делает на меня шаг и шепчет, — Как ты мог, Олег?! Как же Алена?!
О нет. Только не здесь. Если Алиса и сейчас вынырнет откуда-то внезапно — все, это точно будет фиаско. Поэтому я беру маму под руку и веду в сторону такси, а сам шепчу ей на ухо:
— Не здесь.
— Олег, ты…
— Мама! Не! Здесь!
До дома мы добираемся быстро, но молча. Тишина в очередной раз оседает на мне все тем же липким слоем мерзкой слизи, которая давит на грудь и мешает дышать. Я не знаю, что мне говорить. Что тут скажешь? Только правду. Я этого не хочу. Мама у меня женщина из простых, а еще смелая и боевая — жизнь научила. Столько лет рядом с алкашем — по-другому и быть не может, но это не всегда хорошо. Я не хочу скандала, потому что ничем он не поможет — только хуже будет, это очевидно, но, боюсь, мама этого не понимает и не поймет.
А выхода будто и вовсе нет. Его просто нет! Сказать ей, что я влюбился в Алису? Это не вариант, она сразу почувствует ложь — снова, спасибо папочке. Мне придется рассказать правду, а потом думать, как локализовать ее последствия.
Твою мать. Я так устал об этом думать…
— …Ну короче вот так.
Выложил коротко и по сути. Мама сидит напротив на кухне, молчит, смотрит на свои руки. Думает. Пытается все уложить в своей парадигме понимания мира: для нее то это дикость. Заставлять какого-то человека встречаться, любить против воли! Для нее любовь — только настоящая, только по желанию. И если любовь — только верная, одна. Для меня тоже. Она меня этому и научила, как и тому, что в семье не изменяют — это больно. Я же рос совершенно в других условиях, по факту то: отец гулял и пил, а мама работала и терпела. Поэтому я знал, что у меня так никогда не будет, поэтому я всегда опирался исключительно на ее принципы, потому что правильные они. И что по итогу?
— Так, — говорит наконец она и кивает, — Значит…Степан Андреевич заставляет тебя с ней встречаться? Ты этого не хочешь?
— Мам, не…
— Олег, я задала вопрос!
Строгость моментально задавила все остальные чувства. Строгость и злость: вон, вижу, как глаза горят, и это плохо, поэтому пододвигаюсь ближе, сжимаю ее руки и хмурюсь.
— Мам, послушай. Выбора нет — он посадит Серегу.
— Он так сказал?!
— Он сказал, что помогать будет только при таких условиях.
— Но Сережа уже уехал!
— Срок давности не прошел, мам.
— И что это значит?! Ты что…теперь навечно повязан?!
— Алиса — ребенок еще…
— Чертова сука она, а не ребенок!
— Мам…
— Что?! Думаешь, она не знает?! — злобно усмехается она, — Да черта с два! Наверно папашку своего сама и подбила!
— Я не думаю, что она…
— Олег! Ну что ты как маленький?! Она с пеленок получает все, что хочет! Ту олимпиаду выиграла, здесь выиграла, поступила в университет без проблем! Да все папаша ее проплатил! Все это знают!
— Мам…
— Нет, нет, нет! Мой сын им не игрушка! Вот сейчас пойду и…
Уже встает, решительно так, поэтому мне приходится сжать ее руки сильнее и насильно опустить обратно на место. Теперь уже во мне просыпается эта фамильная строгость…
— Нет, мам, я со всем сам разберусь!
— Олег, но…
— Мам! Не влезай! Если не хочешь сделать хуже — просто не лезь! Я сам решу все эти проблемы!
— Ты решишь?! Как ты это решишь?!
— Твои скандалы — курам на смех! Ничем они не помогут, почему ты этого не понимаешь то, а?! Ты сделаешь только хуже! И все насмарку! — рычу, резко ее отпускаю и отхожу к окну, после сразу закуриваю.
Нельзя этого делать, особенно при маме, но я много курить стал, и сейчас — не исключение. Патовая какая-то ситуация…
А мама вдруг смягчается. Она подходит ко мне со спины, обнимает и шепчет.
— Олежа, ну все, все…не буду я скандалить.
— Это не поможет, ты должна наконец понять. И если ты думаешь, что мне это все нравится…
— Я так не думаю, но что ты будешь делать?
— Я пока надеюсь, что она остынет, и ей наскучит весь этот фарс.
— А если не наскучит? Вдруг она замуж за тебя захочет? Как же Алена, Олежа?
— Мам, ну не рви ты мне душу!
Повисает пауза, которая вызвана моим повышенным тоном и моими нервами. Снова знаю — кричать на маму последнее дело, но правда. Зачем она это говорит?! И мама понимает, что зря зашла на эту территорию, потому что обнимает сильнее и шепчет.
— Ничего, ты со всем справишься, мальчик мой.
— У меня есть идея, — произношу, а на кончике языка горечь, и я прикрываю глаза, совсем шепотом добавляя, — Но она мне совсем не нравится. Дерьмовая, знаешь? Прямо совсем.
— Какая?
— Не хочу говорить в слух. Тебе.
Молчит еще пару мгновений, а потом также тихо шепчет.
— Мы поговорим об этом всего один раз, Олежа. И никогда больше не поднимем эту тему, я тебе обещаю.
— Мам…
— Говори. Я все-таки жизнь прошла, могу посоветовать что-то.
— Это грязь.
— Постель?
Не отвечаю, но она понимает и пару раз кивает.
— Понятно. Как это поможет?
— Она девственница, боится, хочет после свадьбы только. Андрей говорит, что это может помочь.
— Она подумает, что тебе только это надо и отстанет?
— Типо того.
— А если нет?
Снова не отвечаю, но что уж? Раз зашел так далеко…
— Он предложил… — вздыхаю, — Короче сделать это так, чтобы она испугалась и близко ко мне не подошла. Никто же не будет меня винить за то, что мне нравится в постеле. Так бывает. Не сошлись взгляды.
— Понимаю. Делай.
— Что?
— Думаю, что это хорошая идея. Делай. Может помочь.
— Я не хочу…
— Это не измена, Олежа.
— Да ну?
— Алена об этом никогда не узнает.
— Я буду знать.
— Справишься.
— А Алиса? Ты понимаешь, что первый раз — это важно. Я не хочу ее травмировать.
— Это имя даже не произноси, — рычит, потом отстраняется от меня, и когда я смотрю ей в глаза — они пылают, — Переживет. Делай, что должен и думай о себе. Она о тебе не думала, когда к папаше своему бежала.
— Мам…
— Нет, Олег. Делай. Знать будут, как людей воли лишать! И эта сучка навсегда запомнит, что мужчина ей не игрушка, он тоже имеет свои желания. Делай. А я спать. День был долгий, завтра рано на работу.
Она уходит и не оборачивается, а я так и стою у окна. Сигарета тлеет, дым сбивается у потолка и дышать сразу нечем — дерьмовая ситуация со всех сторон. Ну вот правда! А еще телефон вибрирует…И, черт возьми, я знаю, кто на том проводе мне пишет.
Глава 4
Олег
Пока не передумал, беру телефон и кидаю короткую смс-ку:
Вы
Заеду?
Тут же приходит ответ, будто она сидела все это время и не выпускала телефон из рук.
АС Конечно
Самое противное, что скорее всего действительно ведь сидела. С ее последнего сообщения, которое она мне прислала прошло уже двадцать пять минут, и я не сомневаюсь, что она все это время ждала. Из-за этого я чувствую себя просто ублюдком, но мне же нужно чем-то загасить этот горький привкус на языке? Поэтому я оправдываюсь словами матери: обо мне ведь никто не подумал, когда разворачивал все эти движения, я почему должен? И пусть не верю, что Алиса в сговоре, это уже и неважно как будто. На первый план выходит злость, и мне требуется пара мгновений, чтобы ее потушить, прежде чем подняться за десятый этаж ее новостройки. Уже до боли (при том в прямом смысле) знакомый маршрут. Я его ненавижу. Каждую ступеньку, по которой я ступаю, чтобы потянуть время — ненавижу.
