По улицам родной Тулы я еду быстро. Обычно, вообще, стараюсь не нарушать правил дорожного движения, но сегодня все обстоит немного иначе. Я очень спешу. Очень! Мы с папой договорились встретиться после моего последнего экзамена, и я безумно хочу показать ему свою зачетку. Полгода назад мы с ним поспорили: закончишь на отлично первый курс, получишь наконец машину. Пока же я передвигаюсь на самокате. Знаю, так себе это, не настолько круто, как у моих подруг, у которых уже есть машины, но ничего. Мне всего восемнадцать, в конце концов! Я самая младшая. Догоню еще и даже перегоню, дайте мне только время!

С таким вот боевым настроением, я наконец попадаю к его работе — администрация Тулы. Мой папа — мэр, и я безумно им горжусь! В Туле его очень любят и ценят. Наш город вообще знаменит тремя ремеслами — пряники, самовары и оружие, — но в области очень хорошо развито фермерство, а папа очень это дело поддерживает. Он вообще за народ, его поэтому так уважают: все знают, что он справедливый и честный. И что меня безумно любит. Нет, серьезно, об этом знают просто все! Я — папина принцесса, хотя скорее даже не так. Я папина Алиса в стране чудес. Он часто смеется, что так удачно угадал с моим именем, я же нет, нет, а улечу в свои мысли так высоко и совсем не слышу, что там происходит на земле.

Вот прямо, как сейчас. Я слишком отчетливо и рьяно представляю, какую машину хочу — красненький Мерседес, — поэтому совершенно не вижу, что там происходит на земле. То есть вокруг меня. Паркуя самокат, я разворачиваюсь, чтобы вбежать по ступенькам, и…

Бам!

Врезаюсь в кого-то с такой силой (даже непонятно как), что его бумаги рассыпаются салютом в небо, а я валюсь на землю и бьюсь ладонями о шершавый асфальт.

— Ау…

Этот кто-то цыкает, но подходит ко мне и протягивает руку.

— Все в порядке?

Я, кажется, умерла и попала в рай. Когда я поднимаю глаза, то вижу высокого, молодого брюнета. У него широкие плечи, сам он в голубой рубашке, которая подчеркивает хорошо слаженное тело, а его руки…Вот прямо, как на всех картинках в пабликах: с отчетливыми канатами вен и длинными пальцами. Но главное взгляд его…Он такой серьезный, взрослый и…сильный что ли? Я таких не встречала никогда. Конечно, меня окружают мальчишки, а это…мужчина.

Я в ауте. Как завороженная вкладываю руку в его, и меня тут же бьет электрическим током, стоит нам соприкоснуться. Незнакомец неожиданно усмехается. Он действительно такой серьезный, что мне кажется и не может вовсе смеяться, а нет — может. Улыбка у него такая красивая, и зубы ровные, белые, а когда он тянет меня на себя, словно я вовсе ничего не вешу, понимаю — он еще и до ужаса сильный.

— Настолько сильно стукнулась?

Что? О боже…я что-то сказала это в слух?! Краснею, но глаз оторвать от его не могу. Они у него не голубые, а будто синие, как штормовое море. И губы у него красивые, и отчетливая, выдающаяся линия нижней челюсти — он просто идеален, и это меньшее, что я могу о нем сказать.

Как по башке шарахнуло.

Вообще, мне восемнадцать, совсем скоро девятнадцать будет, но я клянусь, я такого ни разу в жизни не чувствовала. Надо мной часто подтрунивают подружки, мол, Лиса, когда ты уже откроешь свое сердечко? Тебе восемнадцать. Хочешь девственницей умереть? Конечно нет. Не хочу. Но что я могу сделать, если не могу никого себе найти? Я этого очень хочу, если честно — узнать, что же такое любовь, о которой так много говорят, пишут стихи, песни, романы? Я вообще искусство с детства обожаю, а что это такое? Оно ведь насквозь пропитано любовью, картины — любовь; музыка — любовь; театр — тоже любовь. Любовь и страсть. А у меня сплошной штиль…

Поправочка. До этого момента.

Нет. Сейчас определенно что-то меняется, внутри моей груди будто взорвались тысяча салютов, а мурашки так и бегают туда-сюда. Я мужским вниманием не обделена, но со мной такое впервые происходит. Я ведь к парням как отношусь? Они забавные, я могу с ними посмеяться, общаюсь и не боюсь, но что-то большее — нет. Чувствую каждый раз, что не то. И одноклассники — не то, теперь одногруппники — не то. Мужчины, которые подходят, чтобы со мной познакомиться — все не то! И я уже даже начинаю думать, что это со мной что-то не то, но не теперь. Я смотрю на него и понимаю — он то самое. Высокий еще такой, с моим среднем ростом, я достаю ему едва ли до плеча…Идеально как будто.

— Простите, — блею, краснею, мнусь, — Я…я не хотела. Так случайно вышло…

— Ничего страшного, — усмехается он в ответ, а потом осматривается и чешет затылок.

Я наконец вспоминаю, что все его документы разбросаны вокруг нас, как рис на свадьбе. Глупо улыбаюсь этому внезапно пришедшему в голову сравнению, но потом сразу прихожу в себя и округляю глаза.

— Ой! Ваши документы. Я помогу!

Быстренько присаживаюсь и начинаю собирать, а они разле-етаются…Я поэтому краснею еще больше, а когда он тихо смеется, виновато поднимаю глаза.

— Простите…я правда не хотела, я…

— Не переживай, половина уже улетела, так что разом все снова распечатаю.

— А…вам не влетит? — тихо спрашиваю, снова поднимаясь на ноги, он в ответ слегка жмет плечами, — Если вы здесь работаете, могу помочь.

— Правда?

— Ну да…есть полномочия.

Снова смешу его, сама улыбаться не могу перестать, заправляю прядь волос за ухо и смотрю на здание администрации, откуда как раз выходит папа.

— Алиса?

Папа у меня невысокий, крупный мужчина, с добрыми глазами и открытой улыбкой. Он не пугает обычно, ему так и хочется улыбаться в ответ, а вот этот парень как-то вдруг сдувается. Я это замечаю сразу по тому, как он тупит взгляд в землю, поэтому выступаю вперед, когда папа подходит, и киваю на документы.

— Я тут случайно толкнула…видимо твоего подчиненного?

— Все то она подмечает, — усмехается в ответ папа, а потом смотрит мне за спину, — Лиса, да? Вся в мать!

— Извините, Степан Аркадьевич, я…

— Расслабься, Олег…

Олег…Его зовут Олег…

— …Она же сказала, что это случайность. Кстати, познакомься, Алиса. Это Олег — мой новый помощник. Олег — это Алиса. Моя дочка.

* * *

Выкинуть его из головы — невозможно. Так это обычно и происходит, да? Когда влюбляешься? Наверно. Я ведь продолжаю быть рассеянной и продолжаю улыбаться, медленно мешая холодный лимонад трубочкой, пока папа говорит по телефону. Он привез меня в наш любимый ресторан, чтобы отметить окончание моего первого года учебы на педагогическом — пошла по стопам мамы, так сказать, и вроде как я собиралась выиграть наш спор? Я, если честно, не помню совсем — только об Олеге и могу думать. А еще о том, как мы попрощались. Папа сказал, что мы часто будем общаться: теперь Олег занимает место его старого помощника, и, если папа не отвечает, я буду звонить ему. Я-БУДУ-ЗВОНИТЬ-ОЛЕГУ! Ой, как краснею…

— Алиса? Алиса!

— Что?

Папа улыбается, потом закатывает глаза и указывает на мою зачетку, которую я все тереблю в руках.

— Ты хотела мне что-то показать, кажется?

— Ах да, точно!

Гордо открываю первую страницу и переворачиваю так, чтобы он мог видеть — там одни пятерки! Так то! Теперь улыбается папа, пробегая глазами по строчкам, но меня уже не интересует машина. Меня интересует Олег, и я аккуратно так спрашиваю.

— Пап, а что за новый помощник? Почему ты уволил Василия Георгиевича?

На самом деле мне неинтересно почему, но прикрыться то надо, да? Его прошлый помощник мне не нравился. Вечно он на меня странно смотрел… Папа это тоже замечал, поэтому морщится теперь, закрывает зачетку и откладывает ее в сторону.

— Вася перестал справляться, ему уже отдохнуть пора. А Олег? Что ж. Пришел ко мне сам, только что закончил университет, и я подумал, почему не дать шанс?

— А где он учился?

— Там же, где я.

Значит в Военном университете Министерства обороны РФ по специальности «Юриспруденция». Сильно.