Сжимаю ее грудь. Алисе это нравится. Она отрицает, сразу хватается за мое запястье, но я сдавливаю остро-стоящий сосок сильнее, и она стонет, а через миг сдается окончательно. Так, господа, принцесса понимает, что не такая она и хорошая. Да, именно так это и бывает — Алиса начинает дышать чаще, а потом взрывается. Ее мелко потряхивает, изнутри меня сжимает, и нет, она не притворяется. Она просто не смогла больше сдерживаться, и я уже не вижу смысла. Кончаю следом, а потом мы валимся на постель. Вообще забавно. Почти каждый наш секс — это своего рода игра. Она притворяется монашкой, а я ее страшный дьявол, который абсолютно безжалостно ее порочит. И да, я снова выиграл.
Нирвана. Нет, меня все устраивает, это факт. В постеле у нас проблем нет, да и кому не понравится? Алиса слишком красива, но, жаль, на этом все. Кукла она, я ее так и называю. Девчонка думает, что это мило, потому что понять не может, осознать отказывается, что это действительно значит. Да и плевать. Свою часть договора я выполнил. Как только она кладет руку мне на грудь и придвигается ближе — я встаю и иду в душ, а сам про себя один и тот же вопрос каждый раз задаю: когда же ты поймешь наконец, что плевать мне на тебя?!
Но она не понимает. Для Алисы это все слишком сложные материи, вместо этого она готовит мне завтрак. Когда я выхожу из душа и одеваю привычный костюм, на столе меня уже ждет пара тостов, кофе и каша, которую она как раз мешает. Не успела доварить, а в глазах такое извинение, будто она у меня все деньги украла и сбежала с любовником.
А может и хорошо бы если да? Пришел бы в нашу трешку, а ее нет и одна записка: Олег, наш брак был ошибкой, я люблю другого. Прости. Прощай.
«Я бы даже не переживал, вот честно, только рад был бы от нее наконец избавиться…» — размышляю, задумчиво намазывая масло на тост, — «Плевать мне на эту квартиру. Ее папаша может ей подавиться, я вполне могу снять себе жилье, даже купить его…»
Благо состояние позволяет не думать о таких мелочах. Бизнес мой в гору пошел так круто, что я меньше чем за год расплатился с тестем — красота да и только. Ушел я в строительство, в чем неплохо разбираюсь — папаша мой бригадиром когда-то был. Ему, конечно, до меня далеко, но многому научил, а в армии поднатаскали сильнее — теперь я просто гуру. Сначала дома обычные строил, потом выиграл тендер и мне доверили целый поселок, а теперь вот бьюсь за еще один тендер на торговый комплекс…
— Олег, ты меня слушаешь?
Нет. Не слушаю, Алиса, иди ты в жопу.
Мой взгляд, однако, она не видит — все еще спиной стоит, потом только поворачивается, когда я себя уже контролирую. Ставит передо мной тарелку, а я цыкаю.
— Алиса, блин, я сто раз просил тебя не добавлять никаких чертовых ягод!
— Но также вкуснее!
— Мне нет! — повышаю голос, смотрю на не строго, а она опять взгляд тупит в пол, как овечка несчастная, — И хватит строить из себя чертову жертву! Я сто раз говорил, что сам могу сделать себе еду, но если ты взялась — делай, как я хочу!
— Прости…
Здравствуй, тон полумертвой лебедессы. Боже! Побыстрее бы уехать в офис. Сегодня понедельник, мы поэтому так много говорим в принципе, обычно я домой возвращаюсь не раньше ночи, а на утро все еще настолько усталый, что говорить сил нет. И мне плевать. Вот реально. Я как белый шум включаю и вообще ее не слушаю — вот какие навыки в браке ты приобретаешь.
— Олег?
Господи. Ну что еще?!
— Что? — отвечаю все-таки спокойно, сам слишком занят тем, чтобы выловить из каши все ее «вкуснее».
И вроде бы, да? Сожри ты их молча, а я просто не могу и все тут! Это принципиально. Я хочу сам выбирать, что есть, раз мне не дали выбрать, на ком жениться.
— Я говорю…что может быть мне к врачу сходить? Или…нам вместе лучше?
О нет. Нет-нет-нет! Нет! Только не эта тема, умоляю. Только не она!
Но Алиса не собирается давать заднюю. Она смотрит на меня твердо, в кои то веки показывает характер, но лучше бы ей притормозить. Нарвешься, девочка, ой нарвешься…
— Алис, давай не…
— Олег, это важно! Мы женаты уже два года, и… — понижает тон, как благородная девица, — …Олег, мы не предохраняемся, а я не могу забеременеть…
Вот оно. То, чего я боюсь, как огня — дети. Помню, как я мечтал о маленьком, светловолосом мальчике, который будет взрывать мои серые будни, радовать, а потом и девочку можно было бы, но…Но. Чертово но. Моя жизнь теперь в принципе состоит из этих самых «но», а главное сидит напротив. Я ведь от Алены хотел детей, а не от дуры набитой.
Нет. Теперь я детей не хочу. Если будут, привяжут меня к ней на всю жизнь, а я планирую развод, когда ее папаша покончит со всеми своими намерениями. Лет пять примерно, на это мы договорились. Еще три года и все. Так что нет, никаких детей — если откровенно, я ее таблетками кормлю на всякий случай. Знаю, что дичь, делаю это аккуратно и исключительно под надзором врачей, но Алиса, как с ума сошла — она только о детях и думает. Вот куда тебе их?!
— Зачем ты понижаешь голос, если мы одни? — спрашиваю, стараюсь увести разговор, но Алиса не сдается.
Твою мать. Ну какого…
— Олег, ты меня слышал?! Вдруг что-то не так! Может быть…может со мной что-то не так?! Надо пройти обследование. И тебе тоже. Прости, но…это же ненормально и…
Каждое ее слово — гвоздь в гроб моего спокойствия. Я держусь-держусь-держусь, пока она говорит-говорит-говорит. Обследования. УЗИ. Ребенок. Нам нужен ребенок, Олег. Я хочу ребенка. Что?! Вынь да положи, да?! Алиса хочет — Алиса получает?! Хочешь и его, как куклу, себе присвоить?!
Так она выводит меня из себя окончательно. Я резко подрываюсь, стул падает на пол и громко бьет по мраморной плитке, а тарелка с чертовыми ягодами летит в светлый гарнитур. Не разбивается — жаль. Я бы с удовольствием разбил всю ее любимую посуду, а еще с большим удовольствием весь этот чертов брак.
— Я сказал тебе — нет! Ты дура что ли!? Сколько можно говорить об одном и том же?! Или что?! Ты не знаешь, что такое «нет»?! Так почитай гребанный словарик, идиотка! Все! Я на работу!
Срываю пиджак и уверенно иду к выходу, а там хватаю ключи и вовсе покидаю это напудренное сверху донизу жилище, где от меня по факту и нету ничего — там все Алисино только.
* * *
День проходит интенсивно. Знаю, что я сорвался дома и должен написать жене, как всегда делаю, но сейчас мне не до нее. До обеда я плотно занят переговорами с поставщиками материалов, а после захожу к архитекторам, чтобы проверить проект. Андрюха уже там. Да, я его перетянул к себе, можно сказать у государства выкрал, так как прекрасно знаю, что этот человек способен продать все, что угодно. Помню, когда в пятом классе были, и нам задали на биологии прорастить фасолину, он провернул просто потрясающую аферу. Дома сделал сразу десять штук, а в школе продал их нашим одноклассникам и параллеле. На вырученные деньги мы ели булочки еще неделю, а в узких кругах Андрюха зарекомендовал себя, как «малиновый пиджак». Я его так до сих пор в шутку называю, и сейчас усмехаюсь. Он точно и есть «малиновый пиджак» — вон как посматривает на нашу новенькую Карину. Молодая девчонка, только универ закончила, взяли ее, как стажерку, а Андрюха на нее глаз положил. Вообще ни одной юбки не упускает, и меня абсолютно не замечает, так что приходится его пихнуть, чтобы вернуть с небес на землю.
— Ты чего?! — шипит на меня, я ему в ответ.
— Прекрати. Мы работаем.
— Я и работаю…
— Серьезно. Прекрати.
— Ты чего нервный такой? Твоя что ли устроила сцену? Очередную.
Алису в моем кругу не особо жалуют. Ну как? Мои друзья, настоящие друзья, точно. Она для них, как кость в горле, малой вообще открыто ее гасит. Он тоже вернулся в Тулу сразу после той отсидки, теперь учится под боком. Хорошо это, мать без него слишком уж нервничала.
Теперь нервничать надо мне. Чтобы тормознуть брата, что иногда бывает очень сложно, приходится прикладывать много усилий. И это только один из пунктов в моем длинном списке, хотя почетный все еще отдан «детям».
