Сглатываю, осознавая, что неизвестная мне крошка Диана, ощущается все ярче. Похоже я уже начинаю свыкаться с мыслью, что я ее отец.

И неизвестно, до чего бы я додумался, если бы не начавшие подтягиваться обратно в конференц-зал каратели. Приходится поспешно брать себя в руки, а то не нравится мне пристальный взгляд Катарины, которым она сканирует меня. Чертовка!

Вайолет

Встреча с Ханной разбередила старые раны. Вспомнился Док. Вспомнились родители. Умом я всегда понимала, что они не виноваты в том, что их жизнь оборвалась так рано, но я винила их в том, что они бросили меня. И если время залечило рану от смерти матери и отца, то рана от ухода Адама еще кровоточила.

Несмотря на все не самые хорошие поступки, этот вампир оставался для меня лучшим мужчиной. Никто не проявлял ко мне столько заботы и внимания, как Док. Да, были воспитатели, была директриса детского дома, с которой мы до сих пор в хороших отношениях, но только с Адамом я чувствовала себя… защищенной. Ему я открывала свои тайны и мечты, с ним обсуждала успехи в исследованиях. И пусть кто-то скажет, что Док преследовал свою цель – я добровольно согласилась на искусственное оплодотворение – но я верю, что не была для него подопытной мышью. Об этом говорит степень его доверия к нам с девочками. Он посвятил нас в свою тайну, познакомил с Эвелин и взял обещание заботиться о ней.

Адам любил дочь. Искренне. В ее присутствии у него загорались глаза. Он смотрел на нее с любовью и нежностью. Да и Эвелин чувствовала себя самой важной женщиной в его жизни. Отца она любила… и любит. Надеюсь, нам все-таки удастся вытащить ее из того состояния, в котором она пребывает.

За окном стремительно темнеет. Пора закрывать шторы. Днем вампиры никак не могут заглянуть внутрь. При дневном свете мы теряем все свои сверхспособности. Никто, конечно, не отменяет других средств наблюдения, но прежде чем снять в аренду это жилище, я убедилась, что в доме напротив живет пожилая пара, а значит, вести оттуда слежку не удастся.

Все это шатко. И до тревожного звонка, когда меня вызвали в королевскую резиденцию, мне было спокойней. Я придерживалась нехитрого плана: если надо куда-то выехать, загоняла машину в гараж, где могла без проблем погрузить дочь на заднее сиденье. Окна тонированы. Ребенка никто не видит.

В доме же на день окна задернуты лишь тюлем. Ночью всегда закрывала плотными шторами. С девочками мы условились не разговаривать ни по телефону, ни через интернет о Диане. Все было просто. А теперь…

Каждый шорох заставляет мое сердце замереть. Уже вторую неделю я плохо сплю. И просыпаюсь от ужаса, потому что во сне раз за разом у меня отнимают мою крошку.

Самое главное, что моя паранойя имеет под собой основания. Я чувствую, что за мной следят. Не могу определить, кто и откуда (на то они и каратели), но постоянное ощущение чужого взгляда в спину, заставляет кровь леденеть.

Все эти дни я искала пути отступления и, кажется, наконец-то разработала приемлемый план.

Отмашку к его осуществлению на днях мне дали сами каратели. Если они думали, что поступивший в клинику молодой вампир, не вызовет подозрений, то зря. Возможно, еще пару месяцев назад я бы и не обратила на это внимания, но сейчас… Я знала, что воины продолжают копать под меня и вынюхивать все. И, боги, связь с Доком и его исследованиями лишь малая часть моих преступлений. Вот если они раскопают иное…

Я не могу потерять Диану, а они обязательно ее заберут, когда всплывет та грязь, в которую я нырнула однажды.

Нет. Мотаю головой отбрасывая неприятные воспоминания и дурные мысли. Все будет хорошо – повторяю про себя как мантру. Это помогало раньше. Поможет и сейчас.

В дверь раздается звонок, а следом, пока я не успела испугаться, ритмичное перестукивание.

Открываю и сталкиваюсь взглядом с Мией.

– Клининговая служба. Вызывали? – бойко произносит подруга.

– Да. Проходите, – и пока вампирша вместе с молчаливым старшим братом следуют за мной, продолжаю играть свою роль. – В гостиной нужно почистить мебель. Да и на ковре случайно посадила жирное пятно. Никак не могу отмыть. На кухне… ужасный пол! Хозяйка не предупредила, но он из натурального камня. А вы же знаете, что натуральный камень и сок от лимона несовместимые вещи… Так что так, – завершаю, когда парень спустя пять минут дает мне отмашку завязывать с болтовней.

– Чисто, – сообщает Рэн. – Внутри прослушки нет, а от наружки я поставил глушилку.

– Больше всего меня волнует машина, – говорю парню. Он, понятливо кивнув, направляется в гараж. Я обдумала в голове много вариантов, как за мной могут следить. Вариант с машиной и прикрепленной к ней следилкой самый актуальный. И если он подтвердится, то в ближайшие сутки я буду «делать ноги».

Мия плюхается на диван, складывает руки на груди и взглядом показывает, что внимательно меня слушает. Делаю вид, что не замечаю ее намека, но когда бы это останавливало девочку-куколку.

– Вайолет, во что ваша троица вляпалась?

– Поверь, лучше, если вы с братом будете меньше знать.

Мия кривит пухленькие губки. Красивая вампирша. Упругие кудряшки, большие глаза, которыми она умело заглядывает в самую душу, губки бантиком. С виду действительно куколка. Кто не знает Мию, подумает, что это глупенькая девочка с замашками блондинки. Сочувствую тем, кто покупается на этот образ.

Мы с девчонками познакомились с Мией и Рэном в детском доме. Долго брат с сестрой там не задержались. Оказалось, что сбежали от богатых родителей, дабы показать характер. Мы тогда с девочками считали, что они просто с жиру бесятся, раз убегают из теплого и сытого места. Как оказалось после, дома их ждала по большей части прислуга. Брат с сестрой все время были предоставлены самим себе, пока их родители колесили по миру и прожигали деньги на приемах. Обычная жизнь Элиты.

Сейчас же детки выросли, отделились от родителей и имеют свое дело. Правда не всегда их делишки совсем законные, но кто бы их словил.

– От Ханны давно нет вестей, – Мия продолжает сверлить меня взглядом. – Бри все носится со своими трупами. Как не позвонишь, все ей некогда – резать кого-то надо. И ты нас совсем забыла. Не звонишь, не приезжаешь.

– У меня были дела. Извини.

– Дела, из-за которых теперь ты просишь проверить дом на прослушку?

– Что-то вроде того.

– Вайолет…

– Ми, я бы с радостью тебе рассказала, но я не хочу подвергать вас опасности. Тут замешаны каратели, а если вы засветитесь…

– Каратели?!

– Тише, – шикаю на нее. Не хватало еще, чтобы проснулась Диана, и мне пришлось бы объяснять вампирам, откуда у меня в доме ребенок. – Да, каратели.

– Да уж, – кривится Мия. – паршивые ребятки. Один раз я на них нарвалась. Хорошо, что у них было добродушное настроение и меня «помиловали», – она пальцами показывает кавычки, продолжая держать кислое выражение на лице.

– Интересно, что ты натворила.

– Проспорила Рэну угон тачки. Ну как угон, – начинает оправдываться она. – Просто взлом. Я бы ее отогнала до ближайшего угла и там бросила. Кто ж знал, что тачила принадлежит карателю, – она передергивает плечами. – Я ж почти ушла от них, а их девка оказалась ловчей. Хорошо, что меня не бугай здоровенный сбил с ног, а то б потом от стенки отскребали. В общем, я состроила невинную мордашку, верзила поплыл, ну и отпустили с миром. Вот.

– Прямо так отпустили?

– Ну да. Сначала правда наручники нацепили, но я осознала содеянное, раскаялась и согласилась тачку этому козлу вымыть.

– Мыла? – хмыкаю.

– Вот еще. Пусть сам ее языком вылизывает, говнюк. На меня еще таким плотоядным взглядом ни один мужик не смотрел. Ясное дело, что у него на уме было. Как и у всех мужиков, – фыркает куколка.

Да уж, с такой внешностью трудно заставить окружающих воспринимать тебя всерьез.

– Есть следилка, – появляется в дверях Рэн. – Хорошо запрятали, но чтоб я не нашел, – улыбается он самодовольно. – Я пока не снимал…