«Потому что мои лидерские качества, которые ты, кстати, не оценил, требуют выражения», — ехидно ответил я.

«Насколько я знаю, в других кланах ты сразу получил бы место заместителя, или помощника, как там у вас? Что, это никак не подойдёт твоим лидерским амбициям? Поруководить дадут, и даже столько навалят, разгребать замучаешься».

Я хотел снова упрямо ответить, что это не то, но понял, что меня так и будут гонять по кругу.

«Отец, чего ты хотел сказать?» — спросил я, поняв, что пока он не выскажет свою «правду-матку», не успокоится.

«А потому что это и есть этот самый патриотизм», — отец хотел ещё постучать мне пальцем по лбу, но я отстранился.

Тогда он этим пальцем показал на стену, за которой в соседней комнате стоял вирт-кокон.

«Всё это: ваши кланы, сражения, политика… Вы же играете в жизнь! Здесь вам страна, значит, должна и всё такое, а там вы готовы, жертвуя временем и силами, развивать свой клан. А как новички какие придут, и чего-то ещё требуют, так их в шею гоните, так?!»

«Ну, возможно…»

«Тогда что это, а?» — отец победным залпом выпил остывший чай.

Я промолчал, раздумывая пока над общим детальным ответом. Главное, срезать его почётче, чтобы наверняка, а потом побыстрее выпроводить, пока он будет продумывать свою контратаку.

«Вот и вы играете там в жизнь! За свои кланы жопы рвёте, развиваете с нуля, поднимаете, воюете за территории, за ресурсы. А как из вирта вылезаете, так тут всё прям по-другому, все люди — розовые пони… Мир, дружба, котики!»

Я не удержался от лёгкой улыбки. А они там в своей военке, видимо, времени зря не теряют.

«Он у тебя в крови, патриотизм этот, сын. Ты и сам это знаешь, поэтому и сублимируешь в своём «патрике»! Другие страны спят и видят, как бы…»

«Отец, ты в одном прав», — вдруг сказал я, — «Мы именно что «играем»».

Неожиданно вспомнившийся разговор заставил меня поморщиться. Да, всё-таки вбил в меня отец этот самый стержень. И, как бы там не распинался сейчас передо мной Шугабой, я отлично чувствовал, что человечество в опасности.

Вот только решать, как это сделать, буду я, со своим опытом «сублимирования».

— …а мы потом начали терять людей больше, чем отбивать у Надсмотрщиков. Вот так упёрлись в потолок, и болтались, как планктон… — продолжал Шугабой, — Они качались, становясь сильнее. Да ещё и за нами стали охотиться. Этот урод, Кинжал который, он же и создал этих Охотников…

— Погоди, — я тряхнул головой, — Я не ослышался. Тот «убийца», да?

— Да. Такой же, как ты был, талантливый весь из себя, — он едва не выплюнул, — Геймер!

Так вот откуда у него такое к нам отношение… Странно, почему он раньше об этом не рассказал.

— Так тот зубастый хмырь был с вами?

— Был, был, планктон драный, — Шугабой набычился, — Мы так и не оправились после того урона, что он нам нанёс.

Крутыш и Брутыш кивнули, подтверждая слова ордынца, и теперь я с настоящим интересом собрался выслушать историю, как же Изгои докатились до такой жизни.

Эдварда Кинжала они отбили у Надсмотрщиков, когда у них было уже довольно много народа, около тридцати игроков.

— Погоди, — я поднял руку, и шёпотом спросил, — А сколько вас сейчас?

— Нас? — Шуга заметно скис от этого вопроса.

— Ну да, вас, Изгоев.

— Ну, то есть, нас вместе со мной, с Брутышом, с Крутышом, с Щекодавом?

— Да, да, — я почуял небольшой подвох.

— И с Совой Опаской?

— Шуга…

Ордынец сел рядом с близнецами, начал складывать пальцы.

— А тебя считать? — спросил он.

— Как пожелаешь. Так сколько?

Шугабой упрямо замолчал, но ответил Брутыш:

— Двенадцать вместе с Совой.

Я присвистнул, потом тоже плюхнулся на пол, обхватил голову руками. Мать вашу пиксельную! Сопротивление, блин…

— Но у нас есть кузнец! — словно оправдался Шугабой, — Ему только пули отливать научиться, ты же видел у Совы винтовку?

— Пули?! — я поднял голову.

Он это серьёзно? Какие пули, нафиг, когда у врагов космолёты с плазменными пушками?

— Да, пули! — Шуга ударил кулаком в ладонь, — Это только начало…

Поморщившись, я сунул руку в инвентарь и вытащил зелёный навык, на который ордынец с братьями уставились, как на НЛО. Хотя теперь, наверное, НЛО бы их меньше удивило.

— Вот, бери, — я шлёпнул сферой по ладони ордынца, — Надеюсь, теперь всё, проблем не будет? Победим?

Шугабой сильно смутился и просипел в ответ что-то неразборчивое, напоминающее «спасибо».

А я не знаю, что на меня нашло. Пять минут назад сам собирался нагнуть весть Параллакс, а теперь словил хандру после признания ордынца, что их предали.

Непроизвольно я повернул голову в ту сторону, где за стеной пещеры далеко-далеко раскинулась столица исхюров Фаэтон. Огромный мегаполис, над которым реют космические крейсеры, и которым все в округе платят дань пингом.

Потом я снова глянул на Хойро, прыгающего с красным от волнения пятачком перед новичками. Сюда, к сюнэ, их прислали чуть меньше двадцати. Если я правильно прикидываю, то исхюры к себе, конечно же, подключают намного больше людей

Эйкины только при моём появлении толпу увели, и, по словам свина, делали это уже не раз. А у синих исхюров в любом случае игрового народа больше, чем у эйкинов.

Там наверняка сотни, если не тысячи игроков, под покровительством других очагов. Тысяча, наверное, у одних только исхюров…

А у нас тут?

А у нас тут одетая в лохмотья кучка Изгоев, зависшая на 0-вом и 1-ом рангах, и могучий союзник, который радуется единственному пополнению в 17 полных нубов.

И пули! Теперь мы сможем делать пули!

Да лопни твой пиксель, Саня, что за хандра на тебя накатила?

— Архар, — с лёгкой тревогой позвал Шугабой, который всё это время внимательно наблюдал за мной, — Ты с нами?

Ну да, он же сотрудник, и должен уметь читать лица. А на моей физиономии, наверное, было много написано.

Мне даже не надо было дальше слушать, что там натворил этот Эдвард. Если Кинжал действительно не дурак, то он быстро понял весь расклад сил. На этом сервере давно свои тру-папки…

Выйти на связь с эйкинами и договориться о чём-то труда не составит. Да просто сдохнуть разок, и вот ты уже на алтаре воскрешения, предлагаешь гоблинам план, как ополовинить кучку Изгоев.

— Я так понял, — тихо выговорил я, — Этот Эдвард Кинжал тоже предложил какой-то хитрый план?

— Ну, он нам втирал, что мы топчемся на месте, и что надо развиваться, — нервно бросил ордынец, — Красиво так говорил. А учитывая то, что у него успехи были круче, чем у нас, мы легко поверили.

— Эдвард как раз и предложил попробовать сотрудничать с желтокрылыми. Он много что предлагал.

— Как же он вас подставил?

— Ну, предложил рискованный вариант, — пожал плечами Шугабой, — Попробовать напасть на караван эйкинов, перевозящих в столицу товары и пинг для оплаты. Ну, это теперь мы знаем, что для оплаты Тарифа.

— Караван?! — я чуть не охрип, — Сколько ж они платят?

— А я не знаю, — ордынец пожал плечами, — Наверное, много, раз там целые телеги насыпаны. Хотя я так и не увидел, что там был пинг.

— А почему не на челноке? — задумался я, — У них же корабли. Загрузил целый отсек, да повёз в столицу по воздуху.

Сам я лихорадочно пытался представить, это сколько же эти гоблинские отрыжки платят?! Целый караван!!!

— Архар… — ордынец снова помрачнел, — Вот ты сразу задал этот вопрос — «почему не на челноке»? А мы тогда не подумали даже! И этот Кинжал, грёбанный планктон, всё радовался, прыгал, затуманил нам мозги своим «скиллом»!

— Скиллом?

— Ну да, говорил что-то вроде «скилл решает», и всё такое…

— Ага, — со вздохом кивнул Брутыш, — Он ещё приговаривал… Как же там?

Крутыш охотно подсказал:

— «Караваны грабить», так он говорил, и всё повторял. «Параллакс — это игра, где можно грабить караваны», и он всю жизнь об этом мечтал. Говорил, что для нас он герой Дженкинс.