Тесс рискнула всей своей жизнью.

— Вы слышали, что я сказал?

Глас погибели. Норт навис над ней, даже громадней и свирепее, чем во время их зловещей первой встречи. На этот раз на его виске по-настоящему вздулась жила.

— Что на вас нашло? — Он рассек рукой воздух. — Совсем из ума выжили? Что вы надеетесь выиграть от такой лжи? И ведь не просто лжи! О нет. Это же Гранд-Каньон вранья! — Он говорил и говорил, от его едких слов коже Тесс впору было покрыться волдырями. Норт схватил ее за локоть и поволок к входной двери, но резко остановился и снова начал на нее кричать: — Куда именно, по-вашему, это приведет? В каком темном уголке вашего мозга вы решили, что это сработает?

Тесс ответила честно:

— Это единственное, что смогла придумать.

— Придумать? Да вы совсем не думали!

Она схватила его за руку.

— Вы же все для них записали, да? Вы сказали им, что она должна спать на спине и нужно терпеливо относиться к кормлению. И… Что, если что-то пойдет не так? Что, если они попытаются позвонить нам, когда у нас нет сигнала? Вы дали им номер телефона врача? — Тесс застонала. — Что я наделала?

— С Рен все будет в порядке, — утешил Норт. — А вот с вами — нет!

Она не могла справиться с ним прямо сейчас, только не когда Рен, возможно, плакала навзрыд. Тесс требовалось уйти. Куда-нибудь. Куда угодно. Она схватила свой телефон — единственный путь к ее ребенку — и сбежала, оставив Норта пребывать в ярости.

— А ну вернитесь!

Тесс устремилась к своей хижине, единственному убежищу, которое пришло на ум.

«Пожалуйста, Птичка. Покажи сегодня все самое худшее. Ты ведь можешь! Ты просто должна!»

Что, если Рен не послушает?

За лицо цеплялась паутина, по тропе перебежал олень. Тесс с такой скоростью пробежала по мосту, что затрещали доски. Норт не следовал за ней — либо потому, что боялся убить ее, либо понял, что ей нужно время. Она вошла в хижину. Там царила благословенная пустота.

Когда унялось сердцебиение, Тесс позвонила Фионе Лестер в гостиницу и узнала, что Деннинги устраиваются. Понятно, что Фионе было любопытно, почему ребенок с ними. «Друзья семьи», — пробормотала Тесс и прервала связь, прежде чем Фиона успела задать еще какие вопросы.

Знание того, что Деннинги не улетели в Нью-Джерси с Рен, ничуть не успокаивало. Они в любой момент могли переменить свое решение. Тесс раздвинула шторы, схватила метлу и снова ее бросила. Следовало залезть в кровать и заснуть, но она места себе не находила от беспокойства. Нашла тряпку и смахнула пыль, накопившуюся за последний месяц, но могла думать только о Рен и о том, что делать с шатким карточным домиком, который построила для себя вместе с Иеном.

Тесс заметила свою Bluetooth-колонку и вынесла ее на улицу. Двор устилали опавшие ветки и разбросанные бурей листья. Тесс поставила динамик на разбитый стол для пикника, сбросила куртку и включила музыку.

Джастин Тимберлейк.

Она позволила песне пробрать ее до костей.

«Давай, чувак. Делай свою работу. Дай забыться в твоей заводной толпе. Работай, Джастин, потому что я едва держусь на ногах».

Прошло так много времени с тех пор, как Тесс пыталась танцем избавиться от своих чувств. Она задрала голову. Вьющиеся волосы упали на спину. Когда она крутанулась, деревья над ней закружились. Тесс вдохнула запахи скунса, сосны и креозота. Прохладный воздух пробирался сквозь копну ее волос, овевая кожу на голове.

«Я не стану бояться зла, Джей Ти. Потому что ты со мной».

Следующей вступила Бейонсе. Славная Бейонсе.

«Ты сама мать, Бей. Ты поймешь. Присмотри за моим дитя, ладно?»

Ее движения становились все более беспорядочными, рваными. Заболело колено. Но она не остановилась.

— Вы что, глухая?

Слова явились словно из прошлого. С того первого раза, когда она его увидела.

Тесс остановилась. Глубоко втянула воздух. Опустила руки и попыталась отдышаться. Она знала, что Норт не оставит ее надолго. Даже удивительно, что он дал ей столько времени, чтобы взять себя в руки.

Он стоял на том же месте, что и в то первое утро. Вместо красно-черной фланелевой рубашки на нем была белая футболка, которая плотно облегала тело. Волосы были такими же непослушными — густые и темные, вьющиеся на шее. Норт больше не выглядел так, словно собирался задушить Тесс, но и не казался дружелюбным. Он выключил динамик, как и в первый раз, заставив мать-Бей замолчать.

— Вы понимаете, что завтра утром, когда они появятся — если они появятся — вы должны сказать им правду.

— Они появятся! — воскликнула Тесс. — Им придется.

Норт был неумолим.

— Вы должны сказать им, что соврали про весь этот брак.

Она опустилась на уцелевшую скамейку и внимательно посмотрела на осыпающийся кирпич под ногами. Ткнула в него носками.

— Это было бы так ужасно? — тихо спросила Тесс. — Жениться?

— Вы серьезно? — Листья разлетелись под его ботинками, когда Норт двинулся к ней. — Вы ведь ни на секунду не верите, что я соглашусь с вашим безумием?

— Может быть. — Тесс посмотрела на него. — Вам только и нужно сказать им, что мы поженимся. После этого мы сможем их остановить.

— Они намерены стать частью жизни Рен! По-вашему, как долго это будет работать?

Тесс уперлась руками в бедра и начала говорить быстрее, слова вылетали одно за другим, пока она пыталась донести ими суть дела.

— Допустим, нам нужно пожениться. Подумаешь? Что вообще значит брак? Особенно для нас двоих. Кого это волнует, кроме Деннингов? Мы умеем держаться подальше друг от друга, и не похоже, чтобы мы не ужились вместе. Вы могли бы получить свое драгоценное одиночество, а я… Ну, я точно не знаю, что собираюсь делать, но точно не с вами. Я подпишу любой брачный договор, который вы захотите, чтобы защитить те деньги, которые вам не нужны. Никакой разницы!

— Я хочу рисовать вас, а не жениться!

Тесс моргнула.

— Если мы поженимся, вы сможете рисовать меня сколько угодно. Это… Это комплексная сделка.

— Я не торгуюсь.

Норт отвернулся.

Тесс встала. Каким бы безумием это ни казалось, она не могла сдаться.

— Вы когда-нибудь читали об этих невероятных людях, которые делают великие жесты? Жесты, навсегда меняющие жизнь? Подобно… донорству почки. Или построить школу. Или… спасти кого-нибудь из-под машины. Вот что это будет. Ваш великодушный жест.

Норт повернулся к ней.

— Вам нужна почка? Об этом подумаю. Но на вас не женюсь.

Она впилась ногтями в ладони.

— Вам нужно бы сделать такую малость, и это изменило бы ее жизнь.

— Вы называете женитьбу «такой малостью»?

— Разве вы не хотите оставить Рен? Хоть чуть-чуть?

— Это тут ни при чем.

— Все дело только в этом! И брак для меня не был бы таким ужасным, как вы думаете. — Даже она не верила тому, что плела, поэтому попыталась убедить их обоих. — Мы вроде как друзья, если вы считаете другом человека, с которым вы можете быть собой. Кого-то, кого не нужно удивлять или скрывать от него свои недостатки. Мы видели друг у друга самое худшее. По крайней мере, я надеюсь, что это ваше худшее, потому что вы видели мою худшую сторону. И со дня на день мы с Птичкой переберемся сюда, в хижину. Вы даже знать не будете, что мы рядом. Разве вы не видите? Ничего не изменится.

— Вот только я буду женат, чего никогда не значилось в моих планах на жизнь.

— Только пока чернила не высохнут на документах. Когда я точно буду знать, что Птичка моя навсегда — мы можем расстаться. — Тесс искала что-нибудь, что угодно, что могло бы его убедить. — До тех пор… вы можете заниматься сексом столько, сколько хотите.

Одна из этих темных бровей взлетела.

— Вы имеете в виду, что вы можете заниматься сексом столько, сколько хотите.

— Что в лоб, что по лбу. — Тесс бросилась дальше. — Будет справедливо признаться вам… Я… — Она сглотнула. — Я хорошо поднаторела в искусстве соблазнения.

Гораздо лучше, чем хотела.

— Выражаетесь, как куртизанка восемнадцатого века.