В этот вечерний час Володя, как и подобает инвалиду труда, был слегка навеселе. Но лучшее, как известно, всегда враг хорошего, поэтому он долго и на все лады расписывал мне преимущества моего положения: лодка под охраной, в секретарской тепло, сухо, и полы недавно мыли, — надеясь, что я войду в его положение благодетеля и разжалоблюсь. Но я долго притворялся непонимающим, решив про себя, что расплачусь потом.

Утром отправился знакомиться с Чкаловском.

Городок походил на большую деревню, застроенную главным образом деревянными домами и избами. Центр же вполне цивилизован — панельные пятиэтажки, магазины на каждом шагу.

Директор музея Чкалова Лукин Валерий Павлович принял меня в своем переделанном из чердачного помещения тесном кабинетике. Автор книги о действующем музее, журналист, самодеятельный художник и фотограф, влюбленный в русскую старину, в провинциальные городишки с их немудрящей прелестью и трогающим сердце захолустным покоем. Некоторые акварели, которые он показывал мне, перекликались с его фотографиями, и несли на себе следы настроенности на лирическую волну, патриархальный русский романтизм и даже, как это обыкновенно бывает, космизм. Русский космизм самым прямым образом вырастает из русского провинциализма. Картины и акварели Лукина выставляются в салонах Нижнего Новгорода и неплохо расходятся при чисто символической цене в десять-двадцать долларов. Получается прибавка к жалованью, которое задерживают вот уже третий месяц.

В интерьерах музея представлен знаменитый комбинезон Чкалова на гагачьем пуху, в нем он перелетел Северный полюс, чтоб приземлиться в Америке. Тут же парашют, с ним летчик отправился в свой последний полет, — парашют, который не спас. Вокруг гибели Чкалова много слухов и мифов. Во всей этой истории даже при самом поверхностном ознакомлении открывается немало странностей. Летчик отправился в испытательный полет на самолете, техническое состояние которого внушало серьезные опасения: перечень дефектов и недоработок опытного образца Ил-180 конструкции Поликарпова, заактированных отделом технического контроля завода, занимал несколько страниц и достигал сорока восьми пунктов. На самолете отсутствовала система регулируемого охлаждения, это-то и привело, по мнению специалистов, к отказу мотора в морозный день (минус 25?). Установка защитных жалюзи была предусмотрена, но не была выполнена. За день до полета во время рулежки сломалась тяга нормального газа, — конструкция управления газом также оказалась ненадежной.

Незадолго до полета Сталин предложил Валерию Чкалову занять пост наркома внутренних дел, на что летчик ответил отказом. По одной из версий, гибель Чкалова могла быть спланирована и подготовлена всесильным Лаврентием Берия — действующим наркомом внутренних дел, до которого могли дойти слухи о предложении вождя. По другой — в авиакатастрофе замешан сам Сталин, уставший от Чкалова, досаждавшего вождю своими ходатайствами за арестованных органами и безвинно репрессированных. Такие, как Чкалов, — прямодушные, яркие личности, завоевавшие всемирную славу, становились слишком неудобны и с какого-то момента даже опасны для правящего режима. Гибель в авиакатастрофе — что может быть логичней и удобней для завершения звездной карьеры пилота, снискавшего любовь миллионов сограждан...

У нас было немало выдающихся летчиков, проявивших свой талант, мужество, летное мастерство в воздушных сражениях, установлении мировых рекордов, испытаниях новых образцов воздушной техники. Почему же мы называем великим лишь одного из них — Валерия Чкалова? В чем феномен Чкалова — пилота, летавшего на давно устаревших поршневых самолетах, не сбившего ни одного вражеского аса и не вывезшего ни одного зимовщика с северной льдины, летчика, чья деятельность пришлась на начальный, довоенный, во многом романтический период развития авиации?

При управлении тогдашней несовершенной техникой многое зависело от личности пилота, летчик — это почти всегда означало: герой. Героической представлялась сама профессия летчика. На памяти одного поколения авиация совершила гигантский скачок от первых фанерных летательных аппаратов и до многомоторных самолетов с металлической обшивкой, способных к осуществлению трансконтинентальных перелетов. Бурное развитие авиации меняло представление человека о своих возможностях — раскрепощало дух человека, всегда по природе своей стремящегося к первопроходству, к покорению вершин и барьеров, кажущихся непреодолимыми, вселяло гордость и уверенность в своих силах. Совершенное одним человеком словно умножало силы других. Чкалов был одним из первых, если не первым, в ком чудесным образом слились личность и профессия — кипучая, романтическая, выдающаяся личность и героическая профессия, потребовавшая приложения всех этих качеств. Важным в Чкалове было все — и не в последнюю очередь место его происхождения. Великий летчик просто обязан был родиться на Волге — и он на ней родился! Важна была внешность — поразительная внешность киногероя, словно вышедшего из павильона киностудии «Мосфильм». По-мужски выразительное лицо Чкалова, широкая улыбка, недолгая, но блистательная жизнь, до последнего вздоха отданная небу, на долгие годы стали эталоном образа русского летчика.

Дом Чкалова утопает в цветах и зелени. Посетителей музея встречают пестрые цветочные клумбы. На территории построен ангар, под крышей его выставлены самолеты 30-х годов, в испытаниях которых принимал участие Чкалов, подаренный ему правительством «паккард» и речной глиссер.

Но настоящей жемчужиной этого собрания бесценных раритетов является легендарный АНТ-25, на котором Чкалов в компании с Байдуковым и Беляковым перелетел Северный полюс. Стартовав 18 июня 1937 года с подмосковного аэродрома, АНТ-25 начал беспосадочный перелет СССР–США. Через 63 часа 16 минут самолет приземлился неподалеку от американского города Портланд, преодолев 12 000 километров. Был установлен мировой рекорд дальности полета без посадки.

Кабина самолета поражает своей теснотой. Трое смельчаков провели в ней двое с половиной суток, сменяя друг друга за штурвалом, борясь с холодом, обледенением, нечеловеческой усталостью от перенапряжения сил. В ту пору на самолетах не было автопилотов и современных усилителей рулевой тяги, пилотирование и удержание самолета на курсе требовало от пилота ежеминутного и ежесекундного внимания, предельной концентрации, недюжинных физических усилий. У экипажа имелся набор продуктов, а также пачка североамериканских денег — 15 тысяч долларов, громадная по тем временам сумма, выданная на обзаведение костюмами, обувью и представительские расходы. Перед стартом каждому члену экипажа глубоко промыли кишечник. Лежа на кушетках, авиаторы шутили: «Какой же ты герой — без порядочной клизмы?..».

Не так давно в Чкаловск приезжали американцы с деловым предложением: продать им за любую сумму АНТ-25. Получив отказ, группа американцев — энтузиастов и исследователей истории авиации — загорелась новой идеей: построить точную копию этого самолета и совершить перелет по маршруту Ванкувер–Россия. С этой целью они обмерили самолет сверху донизу и улетели в Америку осуществлять свой проект. 

В третьем часу пополудни погрузил рюкзаки в лодку и приготовился к отплытию. Расплатился с Володей за постой. Оказалось, на смену ему никто не пришел, Володя дежурил бессменно, и днем и ночью. Поселившись в своей дежурке, он превратился в непременную принадлежность этого берега, словно часовой, о котором забыли.

Спустя два часа вхожу в зону, которую нельзя назвать иначе как зоной экологического бедствия — стоячая вода перед дамбой заражена гниющей плесенью. Плавучие ковры серо-коричневой дряни, издающей зловонный запах, преграждают мне путь, временами я буквально продираюсь сквозь заросли цепляющихся за весла водорослей. Ничего подобного мне прежде видеть не приходилось. Мне страшно смотреть на больную воду. Я осторожно опускаю в нее весло, стараясь делать это без брызг, чтоб не замарать лодку и свою одежду этой зловонной субстанцией. Достаю фотоаппарат и фотографирую воду, покрытую слоем цветущей плесени. Но никакая, даже самая совершенная пленка не в состоянии передать омерзительный запах — запах тления, распада, химических токсинов, режущих легкие словно ножом.