– Вы считаете, нам нужно остаться? – спросил Олеар тихо.
– Да, – ответил Даор. – Все самое важное и все самое интересное ближайшие дни будет происходить именно здесь. Эти пауки, оказавшиеся в общей тесной банке, начнут грызть одних и сплачиваться с другими, и перестроят саму структуру власти и союзов Империи. Держать руку на пульсе, наблюдая за ними, тебе будет очень полезно. Кроме того, все найденные новые артефакты точно будут попадать в руки директории Приюта, а значит, и в мои. И если у Пар- Оола хватит наглости напасть, то эта схватка также произойдет в Фортце.
Он не упомянул еще одну причину, о которой Олеару знать было не обязательно: девочка оставалась в Приюте. И если на орден нападут – а на него нападут, это было лишь делом времени – то Алана будет в безопасности, только если он, черный герцог, окажется рядом. Эта причина занимала в его разуме столько пространства, что Даор с интересом подумал, не главная ли она, и не дал себе однозначного ответа.
Он собирался предложить Алане уехать, но знал, что она откажется. Пока девочка боялась его и пока не была уверена, что он не собирается ее убить или использовать, она бы и шагу с ним не сделала туда, где осталась бы без защиты. Это было неудобно, но Даор уважал подобную осторожность, снова отмечая, что при всей своей боязливости Алана умела принимать правильные решения, не поддаваясь даже очень весомому авторитету силы. И это качество существенно отличало ее от женщин, считавших свое умение броситься в любовный омут с головой восхитительной особенностью, которая должна была служить проявлением их страстности и которой они думали покорять мужчин. После нескольких брошенных им невзначай слов такие родовитые красавицы из шкуры вон лезли, чтобы доказать, что доверяют ему, надеясь умилить черного герцога и заставить его почувствовать себя их защитником. Он всегда смотрел на эти ужимки снисходительно.
Алана вообще мало походила на женщин, которых Даор встречал, и тем более на тех, с которыми делил ложе. Он улыбнулся: и будучи простой безымянной служанкой, товаром, Алана ухитрилась его заинтересовать. Может быть, потому, что не пыталась? Ее хотелось защитить, хотя она заботилась о своей безопасности сама и никакой защиты не просила.
– Мастер, – тихо обратился к нему Олеар, прерывая поток приятных воспоминаний. – Юория скорее всего ушла через портал. Вы не хотите узнать, в порядке ли она? Вдруг ей требуется помощь?
– Она безусловно ушла через портал, но я бы не стал о ней беспокоиться, – отозвался Даор. – Учитывая ее происхождение и абсолютную бесполезность как воина, если ее и поймали, попытаются мне продать. Если же ее забрали те, кто не знают о семье Карион, и она уже мертва, я заменю ее.
– Как? – спросил Олеар, еще больше бледнея.
Даор внимательно посмотрел на ученика и ощутил досаду. Тот почти был готов расплакаться. Его чрезмерная привязанность к Юории сейчас была некстати, и то, что он не успел реализовать свою страсть, и все еще находился во власти этого любовного морока, делало Олеара уязвимым.
– Она жива. В ее ребро встроен артефакт, с помощью которого я могу отследить местоположение и состояние Юории. Если с ней что- То случится, я позволю тебе пойти спасать ее, при условии, что это не повредит тому, что ты должен будешь сделать по моему приказу.
– Ч- Что? – не сдержал удивления Олеар.
– Тебя это удивляет? – иронично осведомился герцог. – Она женщина семьи Карион и мой актив. А я привык относиться к своим активам внимательно.
– Так вы можете пойти и спасти ее? – с надеждой спросил Олеар.
– И не пойду, – усмехнулся Даор. – Полезно будет потом просмотреть ее память, и чем дольше она среди забравших ее людей, тем информативнее это окажется в итоге. И будет не лишним немного сбить с нее спесь. – Он немного помедлил, решая, добавлять ли неприятную для Олеара, но важную для понимания происходящего подробность, но пришел к выводу, что Олеару эта информация пойдет на пользу: – Артефакт работает ограниченно, что говорит о его близости к другим артефактам.
– Вы не знаете точно, где она? – понял Олеар, и как- То жалко скукожился. – Артефактов много в Пар- Ооле, да?
– Пока не знаю, мне нужна поисковая сфера, – равнодушно ответил Даор. – Сфера в Обсидиановом замке. Не вижу смысла сейчас возвращаться туда.
– Но Юория в порядке?
Даор вздохнул, давая Олеару еще минуту, чтобы прийти в себя.
– Если бы она умерла, я бы знал. Олеар, если ты сейчас же не возьмешь себя в руки, то и мое предложение более не будет в силе. Подумай, с каким пылом она бросится тебе на шею, и как страстна будет, если ты ее спасешь, и прекрати поддаваться панике, как эти ничтожества. Ты сейчас в шаге от того, чтобы перейти границу, почти указываешь мне, что делать. Я прощаю это только потому, что ты расстроен.
– Простите, – пробормотал Олеар, вставая.
– Меня куда больше беспокоит Вестер, – проговорил Даор. – Он продержится недолго. Тебе придется взять его на себя.
– Как? – покраснел Олеар.
– Не как Юория, – усмехнулся Даор. – Но пусть служит тебе со всем возможным пылом.
– Слушаюсь, – поклонился Олеар. Теперь он стоял куда прямее и, похоже, все- Таки смог совладать с собой. Лицо его приобрело жесткое выражение, глаза поблескивали.
– Я начинаю думать, что зря игнорировал Пар- Оол, считая их дикарями, – задумчиво сказал Даор.
– Где герцог Карион? – громко спросил Ингард, не замечая Даора и Олеара за завесой.
Даор взглянул на Сина: тот проигнорировал его взгляд, и Даор улыбнулся.
– Я осмотрю порталы, – ответил он на не заданный еще, но вполне закономерный вопрос, сворачивая защитную завесу.
– И скажете нам… – начал было герцог Синих земель, Ив Стелер, но его жена схватилась за широкий рукав его платья. Ив вырвал у нее руку нервным жестом, и встретился взглядом с Карионом, после чего и сам прикусил язык и смущенно сел. Даор посмотрел в глаза и Данике, но она тут же спряталась за мужа. Синие герцоги мало появлялись в свете, и Даор почти никогда не имел с ними дела, но сейчас поставил себе мысленную зарубку: еще одна семья, где герцогиня играет первую скрипку, лучше ориентируясь в расстановке сил, чем номинально правящий супруг.
– А что с портальной почтой? – подал голос герцог Коричневых земель Георги Петьер. – Мы можем проверить, перехватывают ли ее. У нас есть на этот случай… – Он с сомнением обвел присутствующих взглядом, и Даор усмехнулся про себя: большинство герцогов, какое бы единство они ни демонстрировали перед лицом опасности, подозревали своих союзников и были настороже. – У нас есть кодовые слова. Я могу послать письмо и по ответу сказать, получили ли его мои люди.
Его сестра, Йорданка, одна из трех присутствующих женщин, прижимала к губам платок. Голова ее была покрыта кружевной шалью, и она выглядела как монашка. Зачем герцог Петьер позволил ей присутствовать на совете, большинству было не очевидно. Мало кто замечал скрытый под корсетом крест, так похожий на змеиный крест Аланы.
– Сделайте это, – согласился Син.
– Я предлагаю окончательно определиться, кто из нас пользуется предложением директора Сина и собирается остаться в Приюте, – раздался чистый женский голос. Лианке Веронион встала во весь свой немаленький рост и обвела присутствующих взглядом. – Нам стоит проголосовать. Хочу высказать свое мнение: если кто- То из герцогов решит уйти порталом, это поставит под удар нас всех. Я остаюсь до выяснения обстоятельств. Мои люди тоже остаются со мной. Если понадобится, они отправятся в Желтые земли пешком или верхом.
Лианке осталась стоять, держа ладонь высоко и не шевелясь, будто это не стоило ей и малейшего усилия. Повисла тишина.
Даор усмехнулся. Герцогиня Желтых земель была известна своим несгибаемым характером и острым как бритва умом. Она говорила именно то, что следовало сказать, и момент для этого выбирала подходящий.
Над столом поначалу неуверенно, а затем все быстрее и быстрее поднимались руки. Герцоги смотрели друг на друга, а маркизы и бароны – на герцогов. Всего за минуту проголосовали все. Единственным, кто остался сидеть, развалившись в кресле, и не отпуская подлокотников, был Сфатион Теренер. Казалось, его совсем не смущали неодобрительные взгляды, направленные в его сторону, он только улыбался себе под нос. Наконец, Теренер встал и громогласно, глядя прямо в глаза Сину, заявил:
