И вот появилось сияние. Тому показалось, что оно еще прекраснее, чем сияние голубых и розовых хрусталей в Царстве Снежной Королевы. Сияние росло, окружало его. Он не только видел, он был в этом сиянии. Он плавал, он утопал в нем.

— Где я? — спросил он, не в силах выносить это блаженство.

— Здесь, — ответил серебряный голос, и вслед за ним появилась женщина, похожая на серебряную рыбку, такой она была легкой и гибкой, так сливалась она с сияющей воздушной волной, так танцевала в ней.

— Где — "здесь"? — прошептал Том.

— В том, что есть.

— Но откуда это взялось?

— Оно всегда было здесь, Том, только тебя здесь не было. Ты не умел войти. Ты все время шел от минуты к минуте, от часа к часу, от дня ко дню. А мы находимся в щелке между минутами и днями. Вот когда ты остановился в Стране Безысходности, когда не побежал за бегущей минутой, тут-то ты и заметил эту щелку, которая между. И — вошел. Сперва ты увидел костер гномов. Это был вход в тишину. А тишина ведет в то, что есть. Ты шел, шел и вошел…

— Ну, а дальше? Что будет дальше?

— И дальше будет то, что есть. Все дальше и дальше, все глубже и глубже, пока не найдутся все потери, пока не встретишься с тем, с чем расстался, пока не кончится вся боль, пока не придешь туда, где смерть изнемогла…

Иди, Том… иди…

***

— Ну, Правитель, да что же ты спишь! — говорила между тем Баба Яга громовым шепотом.

— Может, и тебя зачаровала луна? Сегодня она так рассиялась, точно хочет ни одного темного уголка не оставить. Прямо негде голову спрятать. Да неужели ты позволишь ей так сиять?! Она вылезла из зеркал Снежной Королевы, и такой стоит лунный звон, что оглохнуть можно. Вставай и прекрати это!

— А, это ты, старуха…

— Да, старуха… Интересно, как ты без этой старухи добудешь бессмертие… Спишь, поддавшись лунным чарам, как самый обыкновенный простофиля, а пока ночь пройдет, а с ней и надежда на бессмертие.

— А есть надежда, старуха? В самом деле, есть? Ты ведь не по телевизору выступаешь, ты мне на ухо скажи. Есть?

— Конечно, есть. Зря я, что ли, тебя будила? Вставай и иди к Волшебникам. Главное, надо знать, как с ними разговаривать. Про бессмертие — молчок. Скажи только, что тебе необходимо очутиться в Царстве Волшебных Зеркал. Они поморгают своими огнями, но отказать — не откажут. У них тоже есть правила, которые они обойти не могут. А мы вот ихнюю щелку обойдем.

— Обойдем?

— Ну, разумеется. Неужели же в щелку лезть? А уж если ты попадешь к Снежной Королеве, то все. Бессмертие тебе обеспечено.

— Я еще не совсем понял.

— Чего тут понимать? Ты станешь соправителем Снежной Королевы.

— Я?! Со-правителем???

— Да, тут ничего не поделаешь. Без нее не обойтись. Ее даже беречь придется. Видишь ли, она владеет волшебными зеркалами. Только от ее света в зеркалах появляются образы того, что есть. Они выплывают из зеркал и светят на весь мир. Как эта Луна. Так вот, — они будут появляться, а ты будешь их заслонять. И всей земле будет казаться, что это ты светишься на весь мир. Но все светящиеся образы появляются и скрываются, уступая место другим. Ты же будешь бессменным. Уж раз ты туда пришел — все. Ты-то никому места не уступишь. Все эти белоснежные церемонии окончатся с твоим приходом.

— Послушай, мудрая старуха, — сказал изумленный и слегка помягчевший Правитель. — А не будет ли там, у Снежной Королевы, несколько…холодновато… А?

— Стыдись, Крокодилиссимус! Что тебе ее холод, когда в тебе жар всей преисподней?! Ты что, забыл, что ты огнедышащий? Ты ведь всесильный! Ну, так соберись с силами!

И Крокодил собрался. И пошел к Волшебникам. Все случилось именно так, как рассчитывала Баба Яга. Они поморгали огнями, но открыли Царство Волшебных Зеркал. И Крокодил вошел это голубовато-розовое и серебристо-белое сияние.

Нет, пусть нам не говорят, что он ничего не почувствовал, не оценил. Это не так. Зачем упрощать? Он оценил торжественную красоту этих мест. Даже есть предание (никто этого не видел, но предание есть), что из глаз его вытекла слеза. Одинокая Крокодилова слеза.

— Ну, здравствуй. Белая, здравствуй, Хрустальная! — сказал он, увидев неподвижно стоявшую и светящуюся Владычицу. — Не ждала гостя?

Снежная Королева молчала.

— Не очень-то ты приветлива. Но я и без приглашения пришел. И не в гости. Я не привык быть гостем. Я — хозяин. Такой же, как ты. Я согласен делить с тобой власть. Пока, — не удержался и добавил он.

Слабая улыбка тронула губы Снежной Королевы, но вскоре ее сменило все то же ровное голубовато-розовое свечение.

— Цвета мы переменим на более яркие. Но кое-что и оставим, пожалуй. — Он оглядывался вокруг и по-хозяйски примеривался к реформам, как вдруг раздался тихий голос Владычицы Света:

— Ты здесь не хозяин.

— Гм… У нас равные силы. Белая. Ты вызываешь образы, но я заслоню их собой. И весь мир будет видеть, что есть Я, а больше ничего нет. И ты ничего, ничего не сможешь с этим поделать. К тому же твой холод мне не страшен. А что касается моего жара, то неизвестно, не запросишь ли ты пощады…Так что ты или сработаешься со мной, или…

И тут вдруг она посмотрела на него таким прозрачным, таким пронизывающим взглядом, что на одно короткое мгновение ему стало не по себе: даже вспомнился тот взгляд Смерти, который он видел во сне.

— Я не буду твоей соправительницей. Этого не будет.

— Вот как?! Но ведь я не уйду отсюда.

— Я знаю. Я сама уйду.

— То есть как это? — растерялся Крокодил. — Кто это может уйти по доброй воле? Кто это не боится уйти?

— Тот, кто собрал свет, тот и не боится уйти. Ему нечего бояться — он нашел то, что есть. Я живу для того, чтобы собирать свет. Когда я исчезну, останется свет. И я буду тогда в нем, как он сейчас во мне.

— Что, что все это значит?!

И вдруг Крокодилу стало нестерпимо страшно. Он закричал. Он раскрыл пасть. Он дохнул огнем, но… Перед ним стояло удивительное существо, которое его совершенно не боялось. Совсем не боялось и совсем от него не зависело. Нисколько. А он, великий Крокодилиссимус, целиком зависел от этого, существа, которое называло себя Владычицей Света.

Он с радостью растоптал бы ее, но… если Ее не будет, не будет и его.

— Только тот, кто не боится умереть, может стать бессмертным — тихо говорит она.

— Только тот, кто готов умалиться и пройти через волшебную щелку.

— Щелка?! Опять о ней?! Так ее не избежать? Постой! Куда же ты!

Но Она точно не слышит его. Она становится все прозрачнее, все легче. И голос Ее все тише, тише… Что, что такое она говорит?

Королева говорила и таяла на глазах. Таяли хрустали, таяли зеркала, таяли образы, проплывавшие в них, таяли, расплывались, исчезали очертания Крокодила. Нет очертаний, нет никого, но сияние есть. Оно дрожит, мерцает. Вот уже только след от сияния, но какой теплый, какой нежный и чистый сиреневый след!.. И — флейта, флейта!..

— Я здесь! Я здесь, моя девочка!

— О, наконец-то! Наконец ты мне ответил! Сколько же я звала, сколько искала тебя!

— Ты звала? Ты искала?! Это я миры обошел, чтобы найти тебя!

— Да, Том. Может быть. Том. Но ведь это ты покинул меня. Я все время оставалась здесь. В том, что есть. А ты ушел.

— Да… Я ушел… Но, Господи, я пришел… Пришел! И пускай будет то, что есть, и не будет того, чего нет!