— Смешной случай.

— У начальника ОБХСС взяли больше, чем было у директора ювелирного.

— Ив заключение несколько слов телезрителям от себя… привет, пожелание, полезный совет.

— Полезный совет дам. Если кто узнал меня, не надо звонить по 02, хуже будет. А мне ничего не сделают — время такое.

Собрались русские как-то после бани и решили, что пора бы начать жить хорошо!., с семнадцатого числа. А какого месяца — все равно.

Один сильный духом и чистый после бани человек подумал и сказал:

— Сперва надо нравственно возродиться!., а там оно само пойдет.

И все айда нравственно возрождаться. Для начала переименовали взятки в подарки, шум — в свободу слова, грабеж — в предпринимательство.

Тут же кое-кто и возродился. Но остальные, глядя на них, впали в оторопь.

Потом пришло предложение из глубинки:

— Давайте, чтобы хорошо жить, учиться у природы… у муравьев, у пчел… давайте работать, как лошади.

Идея всем понравилась.

Но при поименном голосовании выяснилось, что одни хотят трудиться не как муравьи, а как морские котики… на лежбище. Другие хотят жить исключительно, как щуки. Четыре голоса было за канареек, два, что ли, или три за болонок. Семеро согласились жить, как свиньи, один желал всю жизнь честно нести яйца. А за лошадей голосов что-то совсем не было. Не прошло предложение.

Само собой, были и глупые идеи. Например, один инвалид ума предложил, чтобы каждый на Руси занимался… своим делом.

В диковинку это, но раз демократия, то попробовали — дня начала посмотрели, не выйдет ли чего путного, если споим делом займется каждая из трех ветвей власти. Конечно, эксперимент тут же сорвался. Видимо, природа резких скачков не любит.

Реальных было всего одно предложение — от членов КГБ с тридцать седьмого года. Главное — многие знали, как за дело взяться. Мороки никакой — лишить дыхания врагов хорошей жизни… всего-то.

Но как сглазил кто!.. Споткнулись об тайны арифметики — как ни составляли списки, а всякий раз получалось ровно в два раза больше, чем всего жителей на планете.

Было и одно умное предложение — считать гуманитарную помощь… Солнцем! То есть как бы естественным источником жизни, который умрет уже гораздо после того, как человечество вырвется из колыбели и разбредется по космосу навроде цыган.

Предложение приняли единогласно, но тут вместо помощи пришел счет за просроченные долги.

А больше предложений не было, пошли затяжные дожди, и все прокисло. И уже только весной один старенький старичок предложил всем миром выступить против секса!.. Никакой прибыли от него, дескать, нету, а силы уходят большие.

В общем-то такое положение дел насчет сил и прибыли было везде, но что-то обрушились против секса.

Радикалы предлагали ввести для секса комендантский час. С одиннадцати вечера до шести утра. А с шести утра до одиннадцати вечера, чтобы не собирались кучами по два и больше человек.

Патриоты потребовали вообще покончить с этим делом… так сказать, обрубить раз и навсегда, а то оно сильно отвлекает, даже когда Отечество в опасности.

И ученые начали думать, но тоже отвлеклись.

Тогда пошли на обман, заладили по телевидению прямые трансляции с заседаний Верховного Совета. И народ клюнул сперва — уж очень оказалось похоже на секс, но потом все поняли: то, да не то.

И врачи сказали:

— От того, что на Верховном Совете происходит, детей быть не может… это только вредная привычка.

Последнее предложение пришло совсем недавно. Его родил в тишине своей головы один глухонемой мужик.

Суть вот в чем:

— Нефти у нас много, но она кончится. И золота у нас много, но и золото кончится. А вот чего у нас много и ни когда не кончится… так это глупость. Вот бы направить ее энергию себе на пользу!

И все сейчас думают, как приспособить глупость себе на пользу.

Если придумают, то, конечно, догонят и перегонят все развитые и недоразвитые страны.

Но скоро снова банный день. А вот после него и дальше захотят русские хорошо жить или им еще какая блажь в голову вдарит… неизвестно.

Надо подождать немного.

— Ну, здравствуй!

— Здравствуй. Смотри в сторону, будто мы не знаем друг друга.

— Смотрю… Ай и постарел ты! Ай и поседел! На дедушку стал похож. Помнишь дедушку-то, который у большой дороги жил?

— Как не помнить?.. А и ты не помолодел!

— На нервах все, на обещаниях.

— Дети как?

— В университетах… американских. Твои где?

— Мои там же… преподают.

— Ай и пожирнел ты! На бабушку стал похож. Помнишь бабушку-то, которая в лавке работала?

— Как не помнить? А и ты не похудел!

— Да ведь без движения все. Сижу и говорю — вся работа.

— Отложил на черный-то день?

— Отложил в Цюрихе, в центральном банке.

— Хороший банк… То мой банк. А и полысел ты! На папу стал похож, когда он в ЦК КПСС работал. Помнишь папу-то нашего?

— Нашего папу из ЦК КПСС я не помню.

— И я нашего папу не помню.

— Ладно, хорошего понемножку. Свиделись — прощай. Нельзя нам вместе на виду — бросается, что близнецы, разговоры пойдут.

— Прощай, братка. Вот как развела нас жизнь. А ведь с одного начинали.

— Не горюй, братка. Говорят, одним и кончим.

тут человек один из окна выбросился. Конечно, пьяный, конечно, с первого этажа. Но расшибся здорово!., хотя до земли не долетел. Зацепился штаниной за что-то, об стену сильно вдарился.

Вдарился и висит себе. А я как раз мимо шел, я всегда там мимо хожу. Ну, вижу, разбился человек вдребезги, подхожу, может, помочь чем.

Он закурить попросил. Дал ему закурить… Погода хорошая стоит, суббота. Солнце выглянуло.

Жена его в окно выглянула. Видит, висит он, не мешает никому, успокоилась.

Люди стали собираться. Тут же, конечно, районное начальство подъехало:

— По случаю чего демонстрация?.. У нас нет коренных противоречий. Скоро уж точно всего полно будет. Большая просьба — разойтись.

Народ депутатов выдвинул, те загалдели:

— Это не демонстрация. Если бы на каждом доме висело по человеку, тогда это демонстрация. А так — несчастный случай, от жены выбросился, но не разбился.

Начальство тогда посмотрело, не на той ли он штуке висит, за которую флаги цепляют, нет ли политического момента. Он не на политическом висит, они уехали.

Погода хорошая стоит, народа столпилось прорва. Женщины, конечно, плачут, дети играют. Суббота, в общем.

Кавказец один поворачивает этого пьяного, чтобы солнце его со всех сторон одинаково припекало. Ну и висит он, в небо смотрит.

Народу уже — ступить некуда. Цветы лежат у стены, пионеры караул выставили, комсомольцы кооператив открыли, двое в рясах свечи продают.

Тепло, суббота с самого утра.

Ну и, конечно, митинг начался. До мордобоя не дошло, правда… только до многопартийности. «Тигры демократии» объявились, «коммунисты-рецидивисты», «монархисты». Эти говорили, что царевич Дмитрий жив, не зарезали его. «Сексуальных меньшинств» чего-то много сразу образовалось.

Я хотел сперва в какую-нибудь партию вступить — чего делать-то? Потом смотрю — публичный дом открыли, совместное предприятие. Думаю: может, там интереснее.

Там интереснее, но там только за доллары, а за рубли дают… кисть… с краской, можешь написать чего-нибудь на заборе.

Пенсионерам бесплатно давали… без очереди. Сразу им кисть в руку — пиши что хочешь.

А вообще кто чем занимался.