Лаская мою грудь, Матвей закрывал глаза, а я внимательно наблюдала за каждой его реакцией на себя. Молодой зверь, необузданный, не видевший настоящей любви женщины. Я чувствовала его на ментальном уровне. И это привлекало меня еще больше. Потянулась к его ширинке, расстегнула ее, а после начала стягивать мокрые джинсы вниз. Он сразу мне помог, а после вернул мое тело на себя, притянул к себе. Уверенным поцелуем набросился на меня, втягивая мою кожу в свой рот. Одним движением его руки взяли кружевную ткань моих трусиков, и я услышала треск. Он просто порвал их, не в силах больше терпеть и сдерживаться.

Вошел в меня резко. Ворвался в мое пульсирующее пространство, полное мучительного желания скорее его почувствовать. И я в один момент поняла, как внутри все сжимается, как дрожит мое тело от близкого оргазма. Руками схватила Матвея за плечи, прижалась лицом к его щеке и застонала на ухо. Измученная, но получившая желаемое. Сжав мои бедра, он помогал мне двигаться на нем уверенно и резко. С каждым толчком все сильнее и быстрее. После такого спокойного и мягкого начала такой секс казался мне нереальным. И мое тело казалось мне не моим, потому что еще никогда я не чувствовала такого приятного напряжения внутри, такого состояния блаженства. И он словно зверь, дикий и неподвластный, все ускорялся и тяжело дышал, готовый зарычать в какой то момент.

Волна удушья, его рука на моей шее. Перекрыл мое дыхание, украл его, заставил таки подчиниться. Вторая его рука в моих волосах, крепко держит их, а я все продолжаю скакать на нем, не смотря на усталость и на аномальное сердцебиение. Я близка к финалу, я готова задохнуться в его руках, только бы это не заканчивалось. Лишь бы Матвей никогда не отпускал меня. Всю жизнь готова провести в этой машине, чувствуя его в себе. Одним ударом меня настигает оргазм, и я кричу. Матвей кончает вместе со мной, я чувствую это, чувствую тепло. Руки отпускают мое горло и волосы, и я обессиленная падаю в его объятия. Ласкает мою спину, а я вся дрожу, не могу перевести дыхание. Такая безумная волна адреналина, страсти. Это наваждение, это волшебство. Такого просто не бывает в настоящей жизни. В моей то уж точно!

Мой мобильник закричал на весь салон машины, и я судорожно потянулась к нему. Дыхание все еще сбито, руки дрожат. Да что там руки, все тело дрожит после такого мощного оргазма. Сердце бьется так быстро и сильно, что я чувствую его пульсацию всем телом. Добравшись до мобильника, я наконец-то подняла трубку, даже не смотря, кто звонит. Сейчас мне было вовсе не до этого.

- Оксана, Оксаночка! Прости меня, я такой дурак! Я люблю тебя! – Голос Леши меня парализовал.

Матвей все еще был во мне, и я не могла пошевелиться от нахлынувшей паники. Тело онемело, губы не шевелились, пересохли и сжались. Старалась выдавить хоть какой-то звук и не могла. Матвей отвернулся, закрыл глаза, а на лице самая прискорбная эмоция – улыбка разочарования.

- Оксан, я дома, а тебя нет? У тебя все в порядке? – Голос из трубки явно взволнован и омерзительно пьян.

- Все хорошо, я скоро вернусь, – наконец-то смогла выдавить из себя.

А на лице Матвея заиграли желваки, и руки его сжались в кулаки, положенные на мою обнаженную спину.

- Я люблю тебя, Оксаночка, прости меня. Я такой дурак, милая. Такой дурак. – Алешка вздохнул, а у меня сердце сжалось.

Что же я наделала! Это самый низкий и мерзкий поступок за всю мою жизнь. И не потому, что Леша расстроится. Потому что реакция Матвея неоднозначна и непонятна мне. Он с грустью отводит туманный взгляд, натягивает фальшивую улыбку.

- Я тоже тебя люблю. Скоро буду, не беспокойся. – Повесила трубку и отшвырнула телефон.

А после торопливо слезла с Матвея. Он еле заметно вздохнул и начал одеваться. Даже не смотрел в мою сторону.

Я думала, что поступаю несправедливо по отношению к нему, пока не начала сладко стонать ему на ухо, не начала изгибаться как сиамская кошка в его руках, не забилась в незабываемом экстазе, а сейчас я чувствовала себя самой последней шлюхой на земле. Как я могла пойти на этот шаг? Отведя глаза, я закрыла грудь рукой, и ногу закинула на ногу.

За окном машины все еще дождь, и мощные капли стекают по стеклу. Окно запотело, и в нем отражалась какая то окаменевшая тревога. Моя тревога, живая и трепещущая. Матвей молча вышел из машины, хлопнул дверью, отчего я вздрогнула. Он запустил в салон свежий холодный воздух, и он меня отрезвил. Вернул в мою серую пустую реальность. Поверить не могу в произошедшее. Может, это просто сон? Мне показалось, мне почудилось!

Нет, не показалось и не почудилось! Только такая как я могла так поступить. Этим поступком я перевернула себя самолично, вывернула душу, словно кипельно-белый пододеяльник, а после встала на него грязными ногами, вытерла их. И я задохнулась от собственной боли, от отчаяния, от горечи произошедшего.

Мне нужно было вернуться в квартиру к человеку, с которым я была так долго, с которым делила постель, с которым была счастлива.

Была.

Это слово как лезвие резануло по горлу. И я задохнулась в истерике и слезах, горячих и мучительных.

Матвей

Я шел вперед как можно быстрее. Давно уже должен был быть дома, но нет, задержался из-за этой шлюхи.

Взрослая.

Красивая, как дьяволица. С пьянящим, отравляющим взглядом.

Женщина на миллион.

Я задавался вопросом, чем так зацепила? Как смогла лишить последней капли здравого смысла, чтобы я накинулся на нее в машине.

Секс был что надо. Охерительный. Ни красотки с техникума, ни клиентки дядькиного салона так не умели, чтоб одним пальцем поманить и свести с ума.

Чертова мерзавка. Мысли только вокруг нее и вертятся. Этот льющийся смех, волнующий тембр голоса, дурманящий запах. Идеальная даже в своих недостатках.

Отдалась. Журавль в руках, пойманный с самой высоты голубого неба, прирученный на несколько минут. А потом, как гаечным ключом по голове…

Я слышал каждое его слово из трубки, каждую ноту в его не трезвом голосе, его страдание, его боль. Я понял, что он обидел ее сегодня, поэтому она сбежала, но наткнулась на меня. Я стал ее игрушкой, ее личным способом отомстить своему мужу, или кто он там.

Даже думать об этом не хотел, но в голове снова и снова его отвратительный голос, испортивший момент телефонный разговор:

«- Оксана, Оксаночка! Прости меня, я такой дурак! Я люблю тебя! Оксан, я дома, а тебя нет? У тебя все в порядке? - Все хорошо, я скоро вернусь.

- Я люблю тебя, Оксаночка, прости меня. Я такой дурак, милая. Такой дурак!

- Я тоже тебя люблю. Скоро буду, не беспокойся.»

В горле все драло от нахлынувшей волны удушающей боли. Полное бессилие и омертвление всех моих нервов.

Когда он позвонил, я весь превратился в один оголенный провод. Старался не показывать этого внешне, но все равно не смог. Она заметила, я точно знаю. Руки на ее спине так сильно сжались в кулаки, что костяшки жалобно заныли, молили меня о пощаде, о том, чтобы я расслабился. Но вместо этого я лишь сильнее напрягся.

И ее последние слова свели с ума. Она любит его, любит сука ненормальная.

Любит так, что придет сейчас к нему и ляжет с ним в одну постель.

После того, как стонала в моих руках, после того, как скакала на мне. Чертова наездница! Идеальная, красивая, но такая мерзкая и отвратительная одновременно.

Она свела меня с ума с первого взгляда, с первого ее прикосновения, когда тонкие злосчастные пальцы разглаживали клейкую ленту пластыря моем лице. Когда она нервно улыбнулась, когда вышла в нелепом халате.

Ее образ застрял в голове, и я не могу от него избавиться. Ее изгибы, ее красивая грудь и крепкие бедра, ее темные манящие глаза. Ее приоткрытый от жаркого дыхания рот, издающий глубокие стоны. Я проникал в нее, насаживал на себя, я лобзал ее кожу, я доставлял ей, мать его, неземное удовольствие. Еще не с одной женщиной я такого не чувствовал. Такого безумия. Секса в машине во время ливня у меня не было никогда, и я почему-то думал, что больше никогда и не будет.