Они шли по присыпанному смесью песка и пепла ровному дну Каньона, с удовольствием вдыхая чуть затхлый, но теплый воздух. Казалось, что там, наверху, и не было зимы… Клубы ржавого тумана, скрывавшего головы, отодвигались назад с каждым шагом, пока, наконец, стены Каньона не разошлись в стороны, туман отнесло вправо, открыв перед ними жутковатую картину.

Там, впереди, почти все видимое пространство было заполнено висящими в воздухе камнями. Были среди них и крупные глыбы, были и мелкие гладкие камешки, были просто комья земли, на которых благополучно, не обращая внимания на странности окружающего мира, росла сочная зеленая трава. На одном из таких зеленых островков Тэйн даже заметил какое-то живое существо; усилив зрение, он разглядел шиаза, небольшую птицу с выродившимися в два роскошных, но совершенно бесполезных веера крыльями, популярный майрский деликатес и украшение дамских туалетов.

Дождавшись Река, он указал ему на птицу.

— Сможешь достать?

— Зачем? — испуганно спросил тот.

— Пора запастись припасами в дорогу. Жрать хочешь?

Воришка судорожно сглотнул. Потом нервно закивал головой.

Стоило ему сделать шаг в сторону камней, как вся эта замершая в воздухе масса немедленно пришла в движение. Камни стремительно понеслись ему навстречу и уже через несколько мгновений первый ряд с силой обрушился им на голову. От самых первых Тэйн успел увернуться; следующий — огромный обломок скалы — сбил его с ног и отшвырнул к стене каньона. Когда он попытался подняться, проносившийся мимо кусок земли, тот самый, с шиазом сверху, опрокинул его обратно, обсыпав комьями, жухлой травой и драными перьями. Подавившись землей, Ройг лег на живот и долго отплевывался, потом поднял голову, сразу же получил какой-то мелочью по затылку, охнул и вжался в пыль. Рек кряхтел, всхлипывал и ругался где-то совсем рядом.

— Ты как, живой? — окликнул он своего спутника. Не услышав ответа, приподнял голову, рискуя получить очередным камешком по затылку, и огляделся. — Что ты там делаешь?

Рек замер в дурацкой позе на спине, медленно водя головой из стороны в сторону.

— Пытаюсь посчитать количество летающих камней, — ответил тот.

— И что?

— Их тут тысячи!

Либо у воришки плохо с арифметикой, либо у него в глазах троится, решил Ройг. Либо он уже спятил. От страха. Тоже не лучше.

Тем временем Рек попытался перевернуться и сразу же получил куском скалы по голове. Некоторое время они замерли в неподвижности, не зная, что предпринять. Наконец Тэйну надоело лежать и ждать пинка в спину, он пополз вперед по-пластунски, стараясь не отрываться от земли. Несколько раз на него обрушивалось что-то тяжелое и мягкое, один раз чувствительно долбануло по макушке, отчего он ткнулся носом в пыль и потом долго чихал и отплевывался, но снова упрямо пополз, загребая пыль руками и коленями. Через какое-то время ему удалось выбраться на открытую площадку, оставив летающие осколки далеко позади. Он удачно поднялся на ноги и прижался к стене, наблюдая за поведением летающих обломков.

Рек последовал его примеру. Тэйн замер, глядя на дрейфующие в его сторону глыбы. Потом осторожно, плавно, не делая резких движений, переместился влево. Глыбы не заметили изменения его позиции. Тогда он чуть ускорил шаг — и почти сразу же одна из ближайших стремительно подлетела к нему и припечатала к стене. Отскочив, она зависла рядом, словно раздумывая, что делать дальше. Тэйн подождал, пока песок и грязь сами осыплются с него, и продолжил плавно перемещаться вдоль стены маленькими шажками. Глыбы не замечали его движения, мирно вертелись на месте, изредка сталкивались друг с другом, словно играя в пятнашки, Тэйн крался, как вор, и в конце концов впереди замаячило чистое пространство.

Оставив летающие камни позади, он не решил и дальше не спешить, продолжив перемещаться медленно и плавно вдоль стены каньона, словно исполняя старинный и немного чудаковатый танец.

— Не в первый раз замечаю, — проворчал Тэйн, когда его невезучий спутник, пользуясь той же стратегией, оказался рядом. — Почему-то некоторые старые магические аномалии терпеть не могут резких движений. К чему это они такие нервные?

Рек выдал содержательный ответ, из которого становилось ясно происхождение колдунов эпох нынешних, ушедших и будущих, их потомков до двенадцатого колена, особенностей их физического строения и особо извращенный образ мыслей.

Опасливо озираясь по сторонам, они медленно тронулись дальше.

Каньон постепенно расширялся, дно его уже не было таким гладким, как раньше. Стали попадаться камни — большие рыжие валуны с бурыми пятнами, чем-то напоминавшие торчащие из-под земли клыки. Зимнее небо медленно темнело — над Каньоном сгущались сумерки.

Тэйн прошел уже почти половину поля камней-клыков, когда впереди, из-за покрытого рыжей порослью валуна всплыл темный клубок, развернувшийся в призрачную фигуру, которая постепенно выросла в большеголового уродца, покрытого зеленой шерстью, с выпученными глазами, кривыми козлиными ногами и длинным хвостом. С подбородка свисала жиденькая бороденка, из пасти раздавались звуки, напоминавшие то ли смех, то ли лай. Развернувшись во весь рост, чудище приобрело законченность и плотность, опустилось на землю и двинулось прямо на них.

— О Прародительница, это же Небесный дьявол! — в ужасе прошептал Рек, едва не упав назад. Ройг попятился, минуя камни, и едва не споткнулся.

Уродец семенил в воздухе, немного не доставая копытами до земли. Выглядел он в точности как изображение дьявола Лаха в героических сказаниях, сагах и детских сказках. Оказавшись рядом, он наскочил на Тэйна, но тот успел увернуться, оттолкнув призрачное тело руками. Гадостное ощущение — словно в горячий кисель попал. Лающий хохот призрака больно резал уши. Когда Лах надвинулся на Река, тот с воплем кинулся назад, споткнулся о валун и растянулся на земле. Издавая гогочущие звуки, призрак опустился на него сверху и принялся подпрыгивать на теле парня, хватая его кривыми длинными пальцами. Рек визжал и вертелся, пытаясь сбросить козлище, но что-то ему мешало. Зрелище, откровенно непристойное и до безумия смешное, вызывало совершенно однозначные ассоциации.

Тэйн поднял булыжник, собираясь разделаться с призраком-насильником так же, как до этого с летающими головами. В этот момент из-за другого валуна всплыл еще один темный сгусток, превратившийся в обнаженную женщину. Казалось, все мужские пристрастия были совмещены в ней одной и доведены до абсурда. Черные волосы до бедер казались гривой мифического животного; кожа — натянуто-гладкая, белая до синевы, того и гляди взорвется ненастоящим соком. В глазах, огромных и синих, не было ни капли мысли, отчего они казались стеклянными. Груди — два круглых, надутых шара-бурдюка, подпрыгивали на ходу, словно мячики. Очень узкая талия и непомерно широкие бедра напоминали перевернутый кубок, а выпуклые, мясистые половинки зада — причудливый плод яггэ, произраставший на юго-восточном побережье Ахтана. И черные заросли внизу живота… Дьяволица Эйе, ночной кошмар перебродивших от воздержания юнцов. Да, на бумаге ее изображали гораздо скромнее. В сказках непристойного содержания, весьма популярных в Эргалоне среди юношества, Эйе, оборотную сторону Койе, рисовали обольстительной красавицей. Но это… Ройгу захотелось, как и Реку, заорать и убежать, когда это порождение чьей-то перевозбужденной фантазии двинулось на него. Он швырнул камень — тот застрял в теле Эйе с непристойным чавканьем. Тэйн пятился, пятился, пока лопатками не уперся в стену Каньона. Вопли Река и лающий смех козлоногого Лаха продолжались, а пышная фигура, опустившись на землю, медленно дрейфовала, поворачиваясь из стороны в сторону, давая разглядеть себя во всех пикантных подробностях.

Она была уже в нескольких шагах от него, когда он вызвал первое, что пришло в голову, точнее, нарисовалось почти автоматически кончиками пальцев — знак Небесного огня. Ройг швырнул в лицо Эйе огненный сгусток — тот пролетел ее насквозь, проделав дыру, в которую он увидел темно-синее пятно неба. Он швырнул второй, третий, потом наскоро сплел Небесный огонь в сеть и набросил ее на безумную фигуру. Огненная сеть съела дьяволицу почти полностью, оставив несколько ошметков, которые осели на землю и растаяли. Он создал еще одну сеть, с мелкими ячейками, и подойдя к Реку, накинул ее на овладевшего им демона, который теперь казался больше и плотнее, чем вначале.