– Зато мне – нет.

Полковник откинул одеяло, сел на койку и продолжил:

– Угадай, почему система выбрала тебя? Ты единственный, кто экономил боеприпасы! Никому не пришло в голову валить на тренажере корабль-матку пушкой! Когда мы это поняли, то хотели тебя вернуть и отменить миссию! Но ты уже был далеко. На наше великое счастье.

Хантер оживился. Он сцепил пальцы в замок, сел и сказал:

– Ваша хитроумная система полна глюков! Ее надо дорабатывать!

Полковник вздохнул.

– Наверное, надо. Но теперь нам некуда торопиться. Миссия завершена, угроза устранена. Надеюсь, ты останешься в Десантном Корпусе пилотом. Вы нам нужны, первый уорент-офицер Кларенс Т. Хантер!*

– Я хочу окончить университет и поехать на практику. Мне остался последний курс.

– Не смею препятствовать. Но сначала – лечиться! Как ни говори, а полные психи в Десантном Корпусе ни к чему.

– Можно подумать, вам подойдут слегка сдвинутые по фазе, – вырвалось у Хантера.

Полковник не сдержал улыбку.

– Сегодня «Тикондерога» стыкуется с базой. Через пару дней прилетит врач – Лилианна Андреевна Тимофеева. Медицинское светило галактического масштаба. Вдвоем вы сядете на транспорт и полетите на Питон-4 – в санаторий.

Хантер почесал в затылке и сказал:

– Не хочу. Можно мне лечиться на Полигоне?

Полковник выразительно пожал плечами:

– Странное пожелание – вместо курортной планеты лететь в забытую всеми дыру. Но если Лилианна Андреевна сочтет возможным, пожалуйста. Прошу простить, мне пора идти. Завтра из экспедиции возвращается крейсер «Бодега-бэй»*. Меня переводят на него командиром десантной группы.

– Поздравляю, – Хантер выдавил что-то вроде жуткой улыбки.

– Тринадцать лет кораблик где-то болтался, – сказал полковник и вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь.

Хантер достал из коробочки медаль. Тяжелая. Интересно, что это за сплав? На лицевой стороне звездолет на фоне термоядерного взрыва бомбил планету с орбиты. На обороте сияла надпись: «За жестокость».

– Да уж, – сказал Хантер сам себе.– Пожалуй, такой наградой можно гордиться.

Он откинулся на подушку и закрыл глаза. Снова спящая красавица улыбалась ему сквозь прозрачную стенку контейнера, снова «Луч» мчался по чужим коридорам, и в который раз мир за бездной сверкнул ослепительным пламенем.

* Может показаться, что Галактическая Конфедерация только и делает, что воюет. На самом деле Звездный Флот и Десантный Корпус многофункциональны. Они выполняют функции МЧС, обеспечивают безопасность при исследовании планет, проводят дальнюю разведку. В общем, выполняют самую грязную работу. Не зря желающих сменить «рутину на романтику» находится не очень много.

* Генри Зае – древний император, который прославился тем, что завоевывал планеты, разрушая их ковровой термоядерной бомбардировкой с орбиты. Медаль его имени выдается человеку, уничтожившему целиком враждебную цивилизацию. Впрочем, существование императора не подтверждено. (На самом деле это пасхалка).

* Пилоты в десантном корпусе на вес золота. К сожалению, их работа считается одной из самых тяжелых и непрестижных. Разумеется, и полковник, и профессор Невтриносов начали рвать бедного Хантера на части. Тем более что профессор давно мечтал получить на Полигон постоянного пилота.

Неприветливая пустыня Полигона встретила челнок дрожащим маревом над ослепительной желтизной песков. Хантер сам повел машину на посадку: он не доверял никому. Особенно коллегам – пилотам Десантного корпуса.

Когда впереди внизу показалось рябое пятно – мрачные серые купола Центра разработки вооружений, Хантер связался с диспетчером и, получив добро, приземлился точно в середине белого круга с цифрой «четыре». Сидевший сзади второй пилот облегченно вздохнул. Всем своим видом он показывал, что рискованная манера пилотирования Хантера пришлась ему не по душе.

Едва челнок успел коснуться опорами посадочной площадки, из устья тоннеля выскочил огромный мужчина с квадратным лицом. Сам профессор Невтриносов! Вот это да!

Опустилась грузовая рампа. Хантер пригладил ладонями мятую форму, спрыгнул на землю и протянул руку:

– Здравствуйте, профессор! У меня сейчас ботинки расплавятся.

– Дружок! Это нормальная погода для здешних мест. Я начал бы переживать, если бы вдруг повеяло прохладой.

Челнок взвыл вихревыми двигателями, поднялся и начал лениво набирать высоту.

– Слабак! – презрительно сказал Хантер о втором пилоте. – Мямля! Всю дорогу трясся, а теперь еле шевелится, как будто у него полный трюм горного хрусталя. Кстати, хорошо ведь, для меня на «Адамантине» нашлось свободное местечко. Не то бы я прилетел парой недель позже. Говорил ведь полковнику, что мне нужен собственный звездолет!

– Будет тебе и белка, будет и свисток.

Профессор дернул Хантера за рукав и нетерпеливо зашагал по тоннелю. Наконец ученый распахнул дверь кабинета. На ней, сверкая позолоченными буквами, красовалась новенькая табличка: «профессор Невтриносов Т. Ф. Директор».

– Что вы мне хотели показать-то, Трофим Федосеевич? – Хантер едва отдышался после пыльной жары наверху.

Невтриносов открыл холодильник и поставил на стол блюдо с ядовито-зелеными плодами размером с ноготь большого пальца.

– Ты плохо выглядишь. Подкрепись немного, – сказал он с ехидной улыбкой.

Хантер недоверчиво лизнул покрытую мелкими ворсинками кожицу. Раскусил один плод, и рот скособочило, будто внутри взорвалась бомба, начиненная лимонной кислотой. Глаза едва не выскочили из орбит. Профессор быстро плеснул в стакан воды, сам же с аппетитом прожевал пару «термоядерных» даров природы.

– Не нравится? По-моему, так ничего.

– У меня нет слов, – спокойно сказал Хантер. – Это все, зачем вы меня оторвали от важных дел? Проверить, придется ли мне по душе вырвиглазный фрукт?

– Это ягода. Постой-ка… Ты вроде любишь пострелять, так ведь?

– Вроде как. Разве это важно?

– Очень! – оживился профессор. – Я бы сказал, чрезвычайно важно.

Приложив палец к считывателю ДНК, Невтриносов сунул голову в недра огромного сейфа. Хантер с трудом подавил желание отвесить профессору пинок и захлопнуть за ним массивную дверцу.

Наконец ученый почесал квадратный подбородок и воскликнул:

– Эврика! Нашел!

Хантер взял в руки непонятный продолговатый прибор с ремешком для запястья.

– Новейшее оружие. Моя личная разработка! – воскликнул профессор. Его глаза сияли, как у ребенка, который сложил трудную головоломку. – Боевой разрядник плюс пусковая установка миниатюрных ракет. Есть встроенный фонарик. Ну, так, на всякий случай.

– Не очень удобно. Оружие должно быть в форме хотя бы пистолета, а не пульта с кнопками, – Хантер повертел невзрачную конструкцию и почувствовал к ней странную симпатию. Техническую, разумеется.

– Плата за компактность. Рукоятка сильно увеличивает габариты. О точности не беспокойся: вспомни, куда обычно попадает молния.

– Куда попало, – съехидничал Хантер.

Ученый навис над ним, как падающая башня:

– Но-но! Попрошу без глупых шуточек, первый уорент-офицер Хантер! Ты откомандирован в мое распоряжение, забыл?

– Я в армии человек случайный… просто поменял рутину на романтику. Так я могу попробовать?

– На испытаниях разберешься. Симулятор уже готов. Ракеты возьми! – профессор швырнул на стол пояс с чехлом с красным крестом и подсумком. – Ракеты ядерные, вернее, аннигиляционные. С ними будь осторожнее.

– Ядерные? А… они точно нужны?

Невтриносов задумался. Потом ответил?

– Наверное, нужны. Проверить нужно все.

– Зачем в симуляторе аптечка?

– Вечно ты спросишь так, что не знаешь, как ответить. Входит в комплект снаряжения! Вот и все! Ступай!

Профессор отошел к дальней стене и нажал на рукоятку массивной стальной двери.

Хантер озадаченно почесал в затылке электродами разрядника: