— Да слышал.

— Что именно?

— Да так… Никто толком и не знает про них. Говорят, что они серьезные ребята, со всеми рубятся…

Никитич задумчиво покачал головой и вдруг попросил показать карточку беженца. Достав документ, Костя подал его старику. Посмотрев несколько секунд, тот поднял на парня прищуренный взгляд и спросил:

— Ты наркоман?

— Нет, конечно, — опешил Костя.

— Бухаешь?

— Нет, — парень сильно удивился вопросам, как вдруг до него дошло, и он спросил:

— Это в карточке указано?

— Да.

— Понимаешь, какое дело, Никитич!

Парень быстро рассказал об энергичном старике, который уже в первый день предостерёг его о лагере беженцев, рассказал о медицинских анкетах, и о том, как сам оговорил себя, прибыв в лагерь.

Старик усмехнулся, возвращая карточку:

— Молодец, что догадался, да только хрен редьки не слаще.

Костя немного не понял, о чём тот и, оглянувшись, понизил голос:

— Слушай, Никитич. А может, можно отсюда выбраться как-то?

Несколько секунд посмотрев на парня, старик сказал:

— В общем так. Как ты говоришь, тебя зовут?

— Костя.

— Вот, Костя, — проговорил старик, понизив голос. — Я думаю, через неделю, а то и раньше, эту лавочку прикроют. Всех хворых тут уложат и сверху бульдозерами заровняют. И нам надо думать, как бы и самим тут не остаться.

— Ну и что же нам…?

— Я тебе ничего советовать не буду. Сам смотри. Если будет возможность, то рви когти отсюда или ещё как устройся. Но, главное, здесь тоже есть такие уроды, как там, и они тоже дураков для "сафари" ищут. Тут не так далеко, у поселка Максима Горького, ещё один большой лагерь есть. Ну, примерно, как Городищенский. Оттуда тоже сюда больных и стариков привозят. Вот ушлые ребятишки, которые лохов ищут, предлагают в тот лагерь бежать, якобы там и кормят хорошо и горы там золотые… Так ты их посылай к херам!

— Ну, а это… Как же мне?..

— Я тебе ничего советовать не буду! — перебил его старик. — Сам тут на птичьих правах. Но если ты ничего интересного не найдешь, завтра, сразу после обеда, приходи сюда. Я тебе ничего обещать не буду, но возможно будет какой-то вариант, так сказать. Понял?

Парень ничего особо не понял, но кивнул.

Никитич пожал ему руку и быстрым шагом двинулся прочь. Костя же, обдумывая этот странный и страшный разговор, направился в свою палатку. Не раздеваясь, он лег на кровать и почти сразу же уснул.

Ночь прошла без происшествий. Только изредка издалека долетал треск выстрелов, к которому, как ни странно, Костя быстро привык.

Утром оказалось, что завтрак здесь выдают рано — полвосьмого. Причем еда неприятно удивила парня. Если ужин накануне был вполне терпимым, то завтрак оказался ниже всякой критики. Отстояв небольшую очередь, парень получил тарелку полную какой-то переваренной слизи, а не каши. Не только на вид, но и на вкус еда оказалась такой мерзкой, что Костя, попробовав немного, брезгливо выбросил тарелку в мусорный бак. Чай же напротив, как и накануне, был весьма сладким. Хлеба не дали, так что парень, отойдя от столов пункта питания, чувствовал себя весьма голодным. Плохо было, что неподалеку находилась еще одна кухня, от которой нестерпимо тянуло вкусными запахами жареного мяса. Один из соседей за столом, одноглазый мужик мелкоуголовного вида, объяснил Косте, что вкусной едой тянет из кухни, которая специально для обслуживающего персонала лагеря. При наличии денег, беженцы могли купить там хорошей еды. Вот только цены "кусались". Обычный хот-дог стоил там тысячу рублей. И эта цена была вчера. Сегодня, говорил одноглазый, скорее всего, ещё дороже.

После неудавшегося завтрака парень "продолжил знакомство" с одноглазым соседом по столу. Они присели на корточки на краю одной из главных улиц лагеря. Мужичок оказался любителем "почесать языком" и не упустил случая поучить новичка уму-разуму. От него парень узнал много информации о лагере, которая дополнила вчерашние наблюдения. По словам одноглазого, который обитал тут с самых первых дней, в этом лагере с самого начала кормили не очень вкусно, но была возможность улучшить рацион, выполняя кое-какую работу. Например, в первые дни народ, за еду, активно работал на огораживании лагеря колючей проволокой. Сейчас работа уже окончена, но каждый день необходимы люди, чтобы вытаскивать из медицинской части трупы. Но и там все места давно уже заняты, ибо за эту работенку кормят весьма недурно.

Но гораздо интереснее, по словам одноглазого, работа в самой медчасти, куда тоже можно, но очень трудно, устроиться. Там заставляют делать самую разную работу: от уборки территории, до ухаживания за больными. Работа грязная, но очень выгодная.

Одноглазый рассказал, что он сам там подрабатывает и не сегодня-завтра устроится на постоянную основу. Расплачиваются там едой, но также есть возможность получить плату от самих клиентов или их родственников. Улыбаясь нехорошей улыбкой, собеседник поведал, что недавно какая-то женщина попросила его позаботиться о лежачей матери и расплатилась не только деньгами, но и своим телом.

"— Она сейчас в городищенский лагерь уехала, — говорил одноглазый. — А как вернётся, обещала ещё дать".

Мужик захохотал от двусмысленности фразы.

— Да, можно там иногда перехватить. Но мы что?.. Вон, посмотри, — одноглазый показал Косте на двух молодых парней, одетых в одинаковые серые плащи.

Еще вчера, бродя по лагерю, парень несколько раз встречал парней, одетых в такую одежду.

— Это "деловые", — пояснил собеседник. — Вот у них бизнес так бизнес. Мы отсюда с голыми жопами уедем, а вот они на самолётах улетят! В золоте, суки, купаются.

— И откуда это у них? — поинтересовался Костя.

— Как откуда? Да у них тут такие возможности! Лекарствами барыжат только так. Знаешь, сколько богатых в госпитале? На таких тачках приезжают, что… Да и кроме этого, разные дела здесь. Тут ведь некоторые своих стариков сдают, чтобы они тут… Ну, насовсем остались. Понял?

— Ну… — пробормотал парень, которому пришло в голову, что ситуация просто на глазах превращается в сущий ад.

— Ладно, — сказал одноглазый, посмотрев на свои часы. — Пойду я, а то меня хватиться могут.

Костя отметил, что часы на руке у него блестящие и небольшие. Женские, и возможно даже из серебра. Поднявшись на ноги, одноглазый пошел в сторону медчасти. Костя тоже поднялся и двинулся в другую сторону. Он нисколько не сомневался, что всё сказанное этим типом было правдой. Самой настоящей правдой. И это никак не противоречило информации, полученной вчера от Никитича. Но тогда что делать? Чего тут ожидать-то?

"— А может ну это все? — появилась малодушная мысль. — Может самому прекратить этот бред? Ну, там… Найти веревочку, петельку сделать и…"

В этот момент сбоку послышался голос:

— Заяц, ты?

Костя вздрогнул, посмотрел в сторону и увидел, что там, в нескольких метрах от него, стоит парень в сером плаще. Именно "деловой" о котором только что рассказал ему одноглазый.

Пару секунд Костя смотрел на него, а потом узнал. Это был Генка Ляхов. Одногруппник из университета.

— Геннадий… Привет.

Тот сразу же расплылся в улыбке и с размаха подал руку, так что когда их ладони соединились, раздался хлопок. Генка на этом не успокоился и даже приобнял Костю, который только и подумал, что хотя они и не сильно близко дружили в универе, но этот товарищ встретил его куда радушнее, чем Шмуттер вчера.

— Ну, ты как тут? — улыбался товарищ.

— Да я чего? В жопе я! Ты-то тут как?

— Слушай, Костян, ты устроился тут где?

— Да какой там! Говорю же — в жопе я!

— Есть хочешь?

— А что?.. Ты можешь?..

— Идём!

Через десять минут парень сидел за столом в одном из вагончиков на краю лагеря. Товарищ привел его сюда, отперев своим ключом дверь в комнату, в которой стоял стол и несколько стульев. Попросил подождать и через несколько минут вернулся с тремя горячими сосисками в тесте и двумя бутылками лимонада.