Упав за кучу земли, мы быстро осмотрелись. Уже начинало темнеть и это меня беспокоило. Меня внезапно охватил страх, что если АМСВ не доберутся до нас до темноты, плохие парни могут схватить нас прежде, чем наши люди смогут найти нас.

Я велел Паркеру установить пулемет, чтобы он мог накрыть джунгли перед нами и прижать все, что движется. Я знал, что АМСВ еще не могут быть близко к нам, в то время как плохие парни, по которым мы только что стреляли, были всего в шестидесяти ярдах (прим. 55 м) от нас.

Потом я вспомнил про М79 в задней кабине птички. Это дало бы немного большей огневой мощи, если плохие парни решат напасть на нас. Я побежал обратно к машине и схватил гранатомет и бандольеру с гранатами. Не успел я вернуться к земляной куче, как услышал очередь из АК47, впереди слева от меня, примерно в шестидесяти-восьмидесяти ярдах (прим. 55–73 м). Пули свистели, пролетая над нашими головами и мы оба пригнулись, почти уткнувшись лицом в рыжеватую землю.

Плохие парни, очевидно, знали, что мы сбиты и видели наш вертолет. Но они, вероятно, не знали, где экипаж. Огонь АК, казалось, был направлен на нашу машину.

Моей первой реакцией было включить аварийную рацию PRC-10 и вызвать Синора.

— Эй, Три Один, у нас тут плохие парни стреляют в нас. Я знаю где они, и я собираюсь накрыть их из М79. Дай мне знать, когда увидишь дым от моих выстрелов, а потом стреляй в дым ракетами.

— Вас понял — ответил Синор — Мы направим АМСВ в твою сторону. Накрой Чарли М79 и я наведусь на твой дым.

Я положил несколько 40-мм выстрелов в том направлении, откуда, как я думал, велся огонь противника. На эти разрывы Синор зашел с востока, положив ракеты и отвалив для второго захода. Он накрыл район цели еще дважды, пока не подошли АМСВ. Затем он сообщил мне, что я могу ждать слики, зависшие в пределах видимости прямо на наши шесть часов на шоссе 14 в любой момент.

К этому времени уже почти стемнело. Я мог видеть огни внутри сликов, поднимающихся вдоль шоссе. Стрелковый взвод был на земле. Они двинулись прямо через нашу земляную кучу и установили защитный периметр перед нами.

Я думал о том, каким длинным окажется этот день, когда подошел Боб Харрис.

— Насколько плохо с машиной, Один Шесть?

— Не так уж плохо — ответил я. — Двигатель пробит пулей, но если Три Один сможет заполучить «Трубкокуров» мы все еще можем утащить отсюда машину сегодня вечером. Я чертовски уверен, что не хочу провести здесь ночь!

Пока мы ждали вертолет техобслуживания, Паркер снял лопасти «Вьюна» и мы забрали из машины все свое снаряжение.

Примерно через тридцать минут появился вертолет ремонтного подразделения из технической службы. Это был «Хьюи», у которого было достаточно мощности, чтобы поднять разведывательную пташку. Когда «Хьюи» завис над «Вьюном», был сброшен такелаж, чтобы обмотать брезентом верх вертолета. Затем такелажник зацепил OH-6 за конец троса и жестом попросил «Хьюи» поднять пташку и лететь.

Когда машину увезли, Паркер и я погрузились на борт одного из сликов, чтобы вернуться в Фу Лой. На обратном пути моя голова качалась, так как я боролся с усталостью. Я понял, что мы закончили день в темноте. Ребята на базе, наверное, удивляются, что с нами случилось.

Когда мы приземлились в Фу Лой, я задержался в оперативном зале. Я узнал, что последние шестнадцать часов стоили того. Мы накрыли на каучуковой плантации подразделение батальонного уровня и они прибыли на лодках с конкретной целью начать внезапную атаку с южного фланга ФОБ «Махони». Но враг был задержан, на «Махони» вовремя отреагировали, и все шоу Чарли было смыто в трубу.

Я чувствовал себя довольно хорошо, когда закончил с оперативным и пошел в свою хижину. Открыв дверь, я ожидал, что кто-нибудь скажет: «Эй, чувак. Где тебя черти носили? Мы начали беспокоится о тебе.»

Вместо этого я нашел своих соседей, которые сидели, играя в покер. Они едва подняли взор. Один из них, потянувшись за пачкой сигарет и сдавая карты, наконец посмотрел на меня.

— Эй, босс, слышал ты сегодня угробил еще один «Вьюн»!

В июле, августе и сентябре «Изгои» готовили нескольких новых пилотов на «Вьюны» в роте «B» 1-го авиационного батальона. Они базировались поперек основного района в Фу Лой.

Ребята из роты «Браво» действовали в составе взвода ударных вертолетов с позывными «Мятежники», используемым преимущественно в качестве основной поддержки дивизии. Взвод «Хьюи», с позывными «Длиннорогие», обеспечивал дивизионное командование вертолетами связи и управления. Наконец, взвод OH-6, с позывными «Пони» летал для строевого отдела дивизии на связных задачах. Командиру 1-го авиационного батальона, полковнику Аллену, пришла в голову идея, что для максимального использования всех вертолетов в роте «B», помимо общей поддержки дивизии, он обучит экипажи действовать так же, как команды поиска и уничтожения, как и в роте «D».

Тут и появились «Изгои». Это стало нашей обязанностью, взять пилотов «Пони» и обучить их как разведчиков. Первым, с кем мы работали, был Пони Один Шесть, их командир взвода.

Идея полковника Аллена заполучить больше воздушной кавалерии на поле боя была хорошей по нескольким причинам. Первая заключалась в том, что экипажи разведчиков «Изгоев» делали по 130 и более часов боевого налета в месяц и при этом не могли покрыть всю территорию. Кроме того, наш разведвзвод никогда не был полностью укомплектован пилотами. Так что мы приветствовали перспективу получить больше квалифицированных воздушных разведчиков в воздухе. У «Браво» были пилоты, которые уже находились в стране в течении шести — восьми месяцев, они летали на тех же типах вертолетов всё это время, они летали на тех же типах вертолетов, что у нас в роте «D», и они работали почти над той же сельской местностью Вьетнама. Поэтому мы все были в восторге от совместной подготовки пилотов 1-го авиационного батальона к тактике «Темных лошадок». Создание нового мини-кавалерийского подразделения «Светлых лошадок» обещало оказать еще большее давление на противника в поле.

В целом обучение пилотов-разведчиков прошло хорошо. Однако были разногласия по нескольким пунктам. Несмотря на то, что их пилоты были опытными в части полетов на вертолетах OH-6, обычные связные задачи для 1-го авиационного батальона были, как правило, полетами на высоте полторы тысячи футов (прим. 450 м) или выше. Пилоты «Пони» просто не привыкли летать над землей на бреющем и медленно, где и проходила большая часть рабочего времени воздушных разведчиков. Иногда имело место нежелание ребят из роты «B» использовать нашу тактику разведки боем.

Во время разведки, если пилот «Пони» обнаруживал наземный объект, например, бункер, он должен был сбросить скорость и висеть, нарезая круги вокруг заинтересовавшего пункта, изучая ситуацию. Для них даже не было редкостью неподвижно зависнуть над местом, пока он изучал ситуацию. Конечно, опытный разведчик знал, что такие полеты могут убить… очень быстро.

При каждом удобном случае мы старались довести до пилотов «Пони» — НЕ зависать, НЕ возвращаться в зону цели дважды с одного и того же направления или на той же самой скорости и НЕ давать Чарли шанса предугадать ваше движение или его отсутствие, или он поймает вас и собьет. Этот совет шел из школы горького опыта воздушных разведчиков.

Либо забыв, либо решив не следовать этим советам, Пони Один Шесть принял порцию пилюль из вражеского АК и был сбит 23 августа 1969 года. «Рыжий» Хейс, один из наших опытных борттехников «Изгоев», летел с Пони Один Шесть в этот день. Фил Каррис (Темная Лошадка Три Восемь), очень опытный пилот «Кобры», был его пилотом ударного вертолета. Во время поиска в районе, где были замечены свежие следы движения, Пони Один Шесть более или менее сосредоточился на конкретных деталях, которые он начал рассматривать внизу. Хейс забеспокоился и заговорил со своим пилотом через интерком:

— Сэр, не останавливайтесь. Мы слишком медленны, сэр… слишком медленны.