Я снова дернул «Вьюна». Удивительно, что я не вырвал шаг-газ из его гнезда. Когда маленькая птичка немедленно отозвалась, я крикнул Синору:

— Мы под огнем, прямо по нам… с наших шести часов, засекай, засекай. Они в каучуковых деревьях… стреляй в каучуковые. Черт!… там наверное сотня или больше… стреляй по каучуку!

— Видел как ты удираешь, Один Шесть. Мы заходим — ответил Синор.

Я посмотрел через правое плечо, чтобы убедиться, что с Паркером все в порядке. Он висел снаружи вертолета, стреляя из М60 под хвостовую балку. Потом я поискал «Кобру». Синор уже завершил свой первых заход на цель и отворачивал от плантации, чтобы сделать следующий заход.

Он вышел по радио:

— Сколько там людей, Один Шесть? В тебя попали? Ты в порядке?

— Я не могу сказать, были ли попадания, так что мы, наверное в порядке. Там внизу, на плантации, по меньшей мере пятьдесят — сто человек.

— Мы согласны, Один Шесть — ответил Три Один — Мы видели примерно столько дульных вспышек.

— Знаешь, о чем я думаю, Три Один? У нас там очень много недружелюбных людей, и я думаю, лучше накрыть их, чтобы они не двигались дальше на север. Держу пари, что они собираются нанести небольшой неожиданный визит на «Махони».

— Вас понял — подтвердил Синор — Если мы их не ухватим за шиворот, то они разнесут всю округу.

— Правильно, Три Один. Мы должны держать их на плантации, пока АМСВ не высадятся, иначе мы никогда их всех не найдем.

— ОК, Один Шесть — сказал Синор — Я сообщу ребятам на «Махони» что у них с юга ожидаются незваные гости. Я подозреваю, мои ракеты уже их разбудили.

Накрывая район, разведчик опускался как можно ниже, выполняя быстрые виражи и делая все возможное, чтобы не дать противнику выскользнуть из петли. Когда я начал это проделывать, то услышал, как Синор радировал на ФОБ «Махони», сообщая им, что мы нашли.

— Бесстрашный Семь Семь — вызвал он — Это Темная Лошадка Три Один. У вас от пятидесяти до сотни вражеских солдат на каучуковой плантации на юго-востоке, предположительно двигающихся на северо-запад от вашего местоположения. У вас есть сторожевые посты или патрули в засаде в этом районе? Если нет, мы вызовем арту из Дау Тянг пострелять по плантации.

— ОК, Темная Лошадка Три Один, это Бесстрашный Семь Сем. У нас нет дружественных сил на плантации… нет дружественных сил за пределами базы в этом районе. Давайте арту из Дельта Танго.

С этим напутствием мы набрали высоту и Синор вызвал по рации Красноногих, чтобы навести дивизионную артиллерию для огневого налета. Вскоре 105-мм фугасные снаряды начали грохотать в районе каучуковых деревьев и продолжали взрываться почти пятнадцать минут.

Когда дым и обломки начали рассеиваться, я снова направился вниз, для оценки. В это же самое время я перехватил радиопереговоры сликов, которые взлетели из Фу Лой — АМСВ вскоре будут на позиции.

Вернувшись на уровень верхушек деревьев, я увидел результаты заградительного огня тяжелой артиллерии. Грязь, мусор и пыль покрывали все. Артиллерийские снаряды выкорчевали деревья, разнесли лес и оставили зияющие просветы воронок и общее разрушение по всей плантации. Я изумился, как много вражеских солдат остались живы после этого. Некоторые из них точно, потому что я видел многочисленные кровавые следы и следы волочения на оставшейся после артиллерийского налета пыли.

Идя по одному следу, я наткнулся на трех врагов, медленно двигающихся по плантации. Они тащили пару тел. Хотя они были контужены налетом, они подняли свое оружие, когда наша машина появилась в их поле зрения. Паркер быстро ликвидировал угрозу, срезав их одной длинной очередью из своего М60.

У меня кончалось топливо, поэтому я передал Синору, чтобы он вызвал другую команду разведчиков из Фу Лой. У меня было достаточно топлива продержаться, пока мы не посадим АМСВ. Они прибыли через несколько минут и я посадил их в зоне высадки примерно в двухстах метрах от лодок.

Боб Дэвис (Один Три) был моим сменщиком и он появился на месте сразу после приземления АМСВ. Он вышел ко мне на шесть часов и мы пролетели над районом, пока я информировал его о ситуации. Это позволило мне отправиться в Дау Тянг за топливом и боеприпасами.

Эта дозаправка была только первой за день. Я заправился, перевооружился, вернулся на плантацию и высвободил Дэвиса. Он сделал то же самое. Мы мотались туда-сюда, туда-сюда, пытаясь удержать под плотным контролем зону контакта и не дать вражеским войскам сбежать.

Наконец, день подошел к концу. Была очередь Дэвиса вернуться в Дау Тянг, пока я кружил над АМСВ, прикрывая их возвращение в зону высадки. Они штурмовали и захватили вражеские лодки, а слики ждали, чтобы вернуть их домой.

Внезапно, на одном из своих кругов я заметил движение на правом фланге АМСВ. Я немедленно метнулся туда, посмотреть, что же привлекло мое внимание. Это была группа из примерно пятнадцати вражеских солдат, примерно в сорока ярдах (прим. 36 м) от АМСВ, двигавшаяся бок о бок с нашим стрелковым взводом. Очевидно, они пытались незаметно выбраться с плантации, двигаясь вместе с АМСВ.

Враг меня еще не видел. Я двигался прямо в верхушках деревьев и смотрел на них под углом через верхушки. Я замедлился, повернул машину и опустил нос, чтобы навести свой миниган на их колонну. Я нажал на спуск — через первый фиксатор, до полных четырех тысяч выстрелов в минуту — и прорезал их очередью. Многие солдаты были уничтожены мгновенно. Другие упали, когда я развернул свой «Вьюн», чтобы Паркер накрыл их из М60.

Но стреляли не только мы! Когда мы открыли огонь, то же самое сделали около дюжины солдат прямо под нами. Очевидно, в этих деревьях было больше вражеских солдат. Я мог чувствовать и слышать многочисленные прямые попадания.

Когда я резко уводил машину прочь оттуда, красная вспышка света с правой стороны приборной панели бросилась в глаза. Это была сигнальная лампа, предупреждающая о выходе из строя двигателя. Теперь я услышал «ВУП — ВУП — ВУП» в наушниках, звуковое предупреждение о низких оборотах двигателя. Это, как я знал, было последним предупреждением, что я потерял всю мощность в двигателе. В этот момент я был примерно в сорока футах (прим. 12 м) от земли и шел, может быть, на пятидесяти узлах. У меня было достаточно времени, что выйти по рации и крикнуть:

— Один Шесть, подбит. У меня вышел из строя двигатель. Я падаю… Я падаю!

Мои следующие действия были автоматическими. Я сбросил шаг — газ вниз, потянул ручку циклического шага назад, насколько это было возможно и сумел подняться на оборотах примерно на 150 футов (прим. 45 м). С этой небольшой дополнительной высотой я смог выйти на авторотацию и надеялся, что посажу машину, не раскидав нас по всей сельской местности.

Я завопил Паркеру:

— Вставай на ноги, Джимбо, мы падаем!

Увидев впереди открытое пространство, я направил машину прямо на старый бульдозерный отвал. Он был расположен к востоку от шоссе N14, примерно в трехстах ярдах (прим. 270 м) к юго-востоку от базы огневой поддержки «Махони». Я шел с севера, прямо по длинной стороне отвала, тянущимся с севера на юг.

Быстро теряя высоту, я повел машину на посадку. Мы приземлились тяжело, но полозья выдержали удар. Поэтому я мог сразу сказать, что вертолет больше не получил повреждений.

Мгновение я сидел в кабине, радуясь, что мы сели.

Двигатель был полностью мертв, и, когда я взглянул на винты через блистер фонаря, заметил, что винты тоже почти не двигались. Они тоже были мертвы.

Отстегнув привязные ремни, я связался с Синором.

— Мы сели, Три Один. Мы ОК… мы покидаем вертолет.

— Принял, Один Шесть, я возьму другую команду — ответил тот.

Я наклонился, щелкнул выключателем батареи и начал выбираться из вертолета. Но забыл снять шлем, не говоря уже о том, чтобы отключить гарнитуру. Моя голова дернулась, когда я начал вылезать из машины и разъем связи сломал шлем.

Паркер выскочил прямо за мной, с М60 в руке. Он тащил с собой длинную ленту с патронами. Мы бежали к маленькому валу, который образовал бульдозерный нож. Он был всего в десяти футах (прим. 3 м) от машины и обеспечивал некоторую защиту со стороны линии деревьев, которую мы пересекли к востоку.