Правда, выхода это чувство не нашло, машина въехала на охраняемую территорию и остановилась.
— Выходите, — незнакомец выбрался первым и открыл задние двери со стороны Марины. Даже руку подал.
Пришлось выбираться из автомобиля, вытаскивать на свет Незабудку, которая дрожала, как листик на осеннем ветру и все еще выглядела так, словно бы совершенно ничего не понимает.
«Может, она обкурилась? — мелькнуло в голове Марины. — На пьяную вроде не похожа, отчего тогда такая реакция?»
Но и эту мысль додумать она не успела — их провели в большую комнату на первом этаже. И первым, что отметила Марина, это настоящий камин, на дровах, и в нем ярко пылал огонь.
— Кайф, — простонала молодая женщина, приближаясь к источнику тепла и протягивая руки. В одном тонком джемпере она успела основательно продрогнуть.
Незабудка же просто рухнула на диван и так и осталась там сидеть. Незнакомец покосился сразу на нее, затем на Марину. Нахмурился.
— Попрошу приготовить вам чего-нибудь горячего, — произнес он, обращаясь к Марине. — Тут где-то одеяла должны быть, укройтесь. Только соплей ваших мне для полного счастья и не хватало. — И он вышел, оставив их вдвоем.
Марина передернула плечами и огляделась по сторонам. Обстановка впечатляла. Мило, уютно, как на картинках из журналов. Камин, деревянная мебель, пушистый ковер — ну просто кадр из кино.
Плед нашелся в одном из кресел и, подхватив его, она подошла к Незабудке, набросила сверху.
Девушка вздрогнула и словно бы очнулась. Обвела осоловевшим взглядом комнату, нахмурилась:
— А… где? — одними губами спросила.
— Без понятия, — пожала плечами Марина и уселась рядом с ней. Стащила обувь и пристроила ноги под пледом.
Лиза проследила за ее действиями и тоже сбросила свои сапоги на пол, поджала ноги к груди и уперлась в колени подбородком.
— Рассказывай, — жестко произнесла Марина. — Во что ты меня втянула и что вообще происходит.
Незабудка вздрогнула, покосилась на Марину и виновато опустила глаза.
— Долгая история, — прошептала в ответ.
— Ну, времени, как я понимаю, у нас предостаточно. Выкладывай.
— Да как-то все… Я просто невезучая. Определенно. Все, к чему прикасаюсь порчу. С самого детства. Я же поздний ребенок. Меня всегда баловали. И мама, и отец. Богдан вот тоже… всегда, — она всхлипнула. — А я… странно так. Все вроде как нормально было. Школа там, кружки разные, секции, друзья, вечеринки, парни. Меня никогда ни в чем не ограничивали: ни в деньгах, ни в чем другом. Я же родилась, когда отец уже в отставку вышел, начал бизнесом заниматься, деньги появились немаленькие. Да и потом… девочка, он меня и не муштровал особо. Нет, ты не подумай, папа он… хороший. И нас с Даном любит. Очень. Но… одно дело сын, а совсем другое — дочка, которая к тому же еще и младше первого ребенка намного. Мама рассказывала, что я для них вообще неожиданностью стала, они уже и не собирались больше детей заводить, а тут вот так…
Марина кивнула. Она и сама сталкивалась с подобным отношением. Николай Иванович был хорошим отцом, но… то что он мог простить любимой младшей дочери, никогда бы не спустил старшему сыну. И не потому, что любил его меньше, а просто… ну сын же, наследник, мужчина, который должен отвечать не только за свои поступки, но и за тех, кого последствия этих поступков коснутся. Так что ситуация в семье Арбениных была Марине знакомой не понаслышке.
— И что? — поторопила она Незабудку, которая, кажется, снова уплывала в мир собственных грез.
— Да ничего. До института все было более-менее, а потом… Появился он. Я влюбилась. Знаешь, Витя, он… он таким был… таким… я даже описать не могу, если честно. Мне тогда казалось, что я парю в облаках. Спать не мгла, есть не могла, если его не видела часа два — места себе найти не могла. Верила бы в магию, подумала, что он меня приворожил. Отец против был. Виктор меня старше на двенадцать лет и потом… из другого города. А я не слушала, мне все казалось, что они против меня и моего счастья настроены и вот…
— Вы сбежали, — припомнила Марина рассказы Вики.
— Ну, можно и так сказать. Витя все уговаривал, что я уже совершеннолетняя, что никто мне ничего запретить не может, что могу сама своей жизнью распоряжаться. Я и поверила. Уехала с ним. Замуж вышла. Отец бушевал, конечно, но что он мог сделать? Не средние века же сейчас, право слово.
— И что случилось?
— Влюбленность прошла, — вздохнула Незабудка. — Нет, не сразу. Сразу-то все хорошо было. Несколько месяцев я, влюбленная, как кошка вообще ничего вокруг, кроме него не видела. А потом… точно прозрела. Виктор Фомин оказался далеко не принцем на белом коне. Он самый настоящий Кощей Бессмертный, — и в ответ на удивленный взгляд Марины, пояснила со смешком. — Бандит он. Опасный. С ним мало кто связываться решался. Не спрашивай, чем он там на самом деле занимается, я не знаю и знать не хочу, но… так уж получилось, что чем дольше я с ним под одной крышей проводила, тем отчетливей понимала, что любовь моя, всепоглощающая давно прошла, а остался только страх. Хотела уехать домой, но боялась. Я его на самом деле боялась. Очень. А еще боялась, что он что-нибудь родным сделает. У таких как он ничего святого нет.
— Но ты сбежала, и он тебя нашел, — кивнула Марина, сделав свои выводы. — Дальше что? Вы не разведены?
— Пока нет. Этим Богдан занимается. Как раз сегодня должен был встречаться с ним. Он и Максимова как-то уговорил заняться моим вопросом, представляешь? Я когда домой вернулась, отцу все рассказала, он пытался связаться с Сергеем Ивановичем, но тот даже слушать не стал. А вот Богдану как-то удалось. И я даже поверила, что все получится. Максимов он же… ну, как бог в этих делах, — она взглянула на Марину. — Ты же про Сергея Максимова, адвоката, слышала?
— Ага, — кивнула Марина, чувствуя, как к горлу поднимается неприятная волна. Плакать вдруг захотелось и мысли… вот совсем уж нехорошие мысли в голову полезли. — Я же тоже Максимова, если ты не забыла. А этот твой гений от юриспруденции, Сергей Иванович, мой дядя. Родной.
— Ааа… точно, — закивала Незабудка. — Понятно теперь, как Дану удалось с ним договориться.
Марина судорожно втянула в себя воздух.
«Не плакать, не плакать, только не плакать, — твердила она про себя».
Верить в то, что Богдан мог оказаться настолько… подонком не хотелось совершенно.
Марина мотнула головой, отгоняя нехорошие мысли. Потом. Она подумает об этом потом, когда выберется.
— И что теперь? — голос звучал глухо и сдавлено, пришлось откашливаться.
— Не знаю, — шмыгнула носом Незабудка. — Я надеюсь на то, что Дан все-таки договорился с Витькой. Но… его амбалы меня в «Эльдорадо» нашли, значит, скорее всего, плохо все.
— Понятно, что ничего не понятно, — Марина нахмурилась. — А поговорить с ним ты можешь? Ну не зверь же он, вдруг получится миром договориться?
— Я к Витьке сама на пушечный выстрел не подойду, — затрясла головой Незабудка. — И Сергей Иванович тоже сказал, что мне с ним лучше не встречаться. Там же… все совсем плохо. Витька на меня много чего из своих предприятий переписал, активы какие-то, теневой бизнес… Не думаешь же ты, что я ему сама вот прям до гробовой доски понадобилась. Тут все сложнее в разы. И если кто вдруг узнает, то… боюсь, что не только я, а и все, кто меня хоть один раз видел, под расстрел пойдут. Богдан потому и отца с мамой отправил в Египет. Папа хороший и как бизнесмен вроде тоже неплох, но он… старой закалки, да еще и армия… он же столько лет служил. Чуть что — сразу шашку наголо и в галоп. Он и так много чего наворотил уже, пока Дан не приехал и сам не занялся этим вопросом. Хотели и меня спровадить с родителями, но Максимов сказал, что я могу понадобиться, вдруг подписать что-нибудь срочно потребуется или в суд явиться, если Витька миром не захочет вопрос утрясти.
— Так… ну хорошо, — Марина ничего не понимала. Она была далека от мира бизнеса и уж тем более мало что понимала в криминале, хоть и была дочерью полковника милиции. Отец как-то не очень стремился посвящать своих домашних в тонкости криминального мира. — Дальше-то нам что делать? Сюда нас какого черта привезли?
