Он был готов даже дать подруге его единственной дочери шанс исправиться за то, что она поддерживала Киаолиан в самые трудные моменты её жизни. И если Люй Мимань будет сотрудничать и поможет всё разрешить, вопрос можно будет уладить, и соучастница станет свидетельницей. Если же нет…

Но его ждало ещё одно испытание.

Едва Сяо Хуци оказался в своём кабинете, как дверь распахнулась и в комнату влетела, кто бы мог подумать, Киаолиан с собственной персоной.

— Ты схватил Мимань! — пискнула она не в себя от ярости. От неё буквально расходились волны мощи, который были готовы выплеснуться наружу.

— Киаолиан, я сколько раз тебе говорил так не врываться… — вздохнул он, потерев виски.

— Ты схватил Мимань! — она казалось его и не слышит.

— Да, я поместил её под стражу. А тебе, гляжу, всё уже известно. Может даже известно, за что?

— Государственный переворот?! — взвизгнула она. — Да Мимань даже залезть в библиотеку империи не решилась, а ты говоришь о государственном перевороте?! Что за ерунда?!

— Если это ошибка, я не поленюсь попросить у неё прощения при всех, и выдать ещё медаль за верную службу империи, ­— ответил он невозмутимо. — Однако прежде чем бросаться вот так, может ты вспомнишь, чему я тебя учил?

— Логика вперёд, а эмоции на потом? — рыкнула она.

— Именно.

— Но она моя подруга и ты знаешь это! И то, что ты говоришь, звучит как бред!

— Значит тебе пора привыкать, что иногда и близкие люди могут быть совсем не светлыми и добрыми, как может показаться сначала. Но справедливость одна на всех

­— Да какая справедливость?! В чём её вообще в действительности обвиняют?!

— В том, что она буквально помогала человеку, который действовал против империи. Мне хочется верить, что она не понимала, что делает, что её ввели в заблуждение, и едва я зайду в камеру, она сразу всё расскажет. Но если нет…

— Если нет, то что? — напряглась она.

— Это государственная измена, Киаолиан.

— Да это просто бред!

— К сожалению, нет.

— Бред! — взвизгнула она и выскочила из комнаты, хлопнув дверью так, что рядом висящая картина слетела со стены.

И непонятно, что прибегала, высказать свой протест? Лучше бы помогла разговорить Мимань перед допросом. Хотя и допросом это было сложно назвать — девушка была из знатной семьи, и тронуть пальцем будет себе дороже. Слишком много проблем посыплется на голову. К тому же может и не придётся до подобного заводить, едва она узнает всё.

Мимань расположили в самом глубоком коридоре под замком, куда не проникал солнечный свет. Выложенные камеры из булыжника, который одним видом вызывал тревогу и депрессию, комнаты были освещены тусклым факелом, а вместо одной из стен была обычная решётка, чтобы заключённый был всегда на виду.

Это была его основная тактика — запугать до чёртиков, после чего мягко предложить сотрудничество, показав свою радушие. Кто-то соглашался, и Сяо Хуци сдерживал своё слово. Кто-то противился, и приходилось спрашивать более жёстко.

Но когда Сяо Хуци спустился Мимань сидела на дальней скамейке, разглядывая свои ладони и не выглядела напуганной, что сразу ему не понравилось. Желания сотрудничать в ней явно не появилось и на смену её вечно счастливому лицу пришло какое-то… спокойствие?

— И снова здравствуй, Мимань, — негромко произнёс он, входя в камеру. — Не буду тебя утомлять лишними вопросами, и спрошу напрямую — ты знаешь человека, который устроил погром в столице империи, что находится за краем земли?

— Да, — тихо ответила она, не подняв головы.

Уже прогресс.

— Ты была там?

— Да, — всё так же тихо ответила она.

— Ты знаешь, что там произошло?

— Да.

Три «да», три положительных ответа и смиренность. Возможно, всё будет проще, чем кажется на первый взгляд.

Он сел на грязную лавку напротив, даже не моргнув глазом.

— Можешь рассказать, как так получилось, что ты встретилась с этим человеком?

А вот здесь его ждало разочарование.

— Нет.

— Может ты можешь рассказать что-то о нём самом?

— Нет.

— О его планах?

— Нет.

Её голос не менялся от слова совсем.

— Послушай меня внимательно, Мимань, — мягким голосом начал он. — Твой избранник, как я успел узнать — опасный человек. Он может показаться хорошим, но посмотри, где ты, и где он. Ты здесь, в камере, а он гуляет на свободе в своё удовольствие. И поверь мне, ты у него вряд ли первая, кто попался на эту удочку. И я всеми силами хочу помочь тебе с этого крючка соскользнуть.

Молчит, как диверсантка.

— Ты знаешь, что это, скорее всего, он взорвал тогда в твоём городе улицу?

Вновь молчит.

— Может ты думаешь, что тогда в столице в империи Ёхендхай он хотел кому-то помочь, но поверь, он преследовал лишь свои корыстные цели. Они находят людей, которые готовы отдать им сердце, но используют их и выбрасывают как какой-то мусор.

Было удивительно видеть Мимань молчаливой и неулыбающейся. Её будто подменили, и Сяо Хуци повторно задавался вопросом, а не участвует ли она во всём этом по доброй воле?

— Что ж… вижу, разговаривать ты со мной не настроена, — вздохнул он. — Тогда мне нечего здесь делать. Но знай, что своим молчанием ты не просто делаешь хуже себе, ты предаёшь свою подругу, мою дочь, Киаолиан, которая дружила с тобой и верила тебе. Пятно на тебе — пятно на ней, и если не ради себя, то хотя бы ради неё скажи хоть что-нибудь.

Мимань медленно подняла голову. Её глаза были уже мокрыми, однако она до сих пор держалась и не плакала. На лице застыла вселенская боль человека, который, казалось, уже потерял всё.

— А вы когда-нибудь любили, достопочтенный Сяо Хуци? Настолько, что готовы были умереть за человека?

— Да, я любил так, — нахмурился он, уже зная, что ему ответят.

— Тогда думаю, что мне без надобности что-либо рассказывать.

— Как скажешь, — вдохнул он и вышел из камеры. Времени у них было ещё много, и они ещё посмотрят, как изменится её мнение через недельку другую.

Когда Сяо Хуци уже поднимался по каменной лестнице наверх, где-то за его спиной по каменным коридорам и камерам тихо, словно шёпот ветра, разносился далёкий плачь.

Люй Мимань.

Девятнадцать дней и десять месяцев отроду.

Уровень Повелителя Духов стадии Прислушивающейся к реальности первой ступени.

Девушка из благородного старого рода Холодного Бриза, который ни разу не был замечен в действиях, идущих в разрез с интересами империи или хотя бы порочащими её. Как и его дочь, проходила частное обучение на дому у лучших учителей и мастеров, что есть в империи. Ни в каких правонарушениях замечена не была.

Родители: Люй Гаетэйн и Люй Хайдун — верные слуги империи, которым можно доверить деликатные вопросы. Отец входит в состав советов кланов и сект. Никто из родителей не был раньше замечен в каких-либо подозрительных действиях, которые могли бы нанести вред империи Пьениан.

Сяо Хуци перелистывал лист за листом в огромной папке, в которой была расписана жизнь последнего поколения членов рода Холодного Бриза и пытался понять, как так получилось, что Мимань оказалась во всё это втянута. Он лично, ЛИЧНО проверял её, буквально досконально, прежде чем подпустить к дочери и не забывал следить за ней уже во время их дружбы. Ни одного нарекания, кроме неугомонности и нескончаемого хорошего настроения, на чём они, скорее всего, и сошлись вместе. А тут…

А тут такое.

Ни с того ни с сего.

Он раз за разом прокручивал в голове то, что увидел у женщины в воспоминаниях. Более того, она пару раз лично слетал к ней после ареста, но ничего нового это не дало — это была Люй Мимань с собственной персоной и в воспоминаниях она не выглядела как та, кто делал это против своей воли.

Постукивая пальцами, он пытался сложить всё вместе.

Что у него было?

Целая последовательность совпадений, которые превращаются в закономерность.