Документ, предложенный вниманию читателя, чрезвычайно важен с нескольких точек зрения. Во-первых, как подтверждение коммерческих, а не военных намерений России в Персидском заливе. Во-вторых, как свидетельство филигранного анализа российской дипломатией политической ситуации в регионе и желания избежать там политических коллизий, чреватых обострением противоречий и, как следствие, — возникновением региональных конфликтов. В-третьих, как демонстрация (на примере Кувейта) политического курса России в отношении аравийских шейхств — с акцентом на защите их законных интересов (в случае с Кувейтом — перед турецким правительством). И, наконец, как документальное свидетельство отсутствия у России планов относительно военного противостояния Англии в Персидском заливе.
Не менее интересен и другой документ.
«К № 18
Конспль 1910
Копия инструкции консулу в Басре надв. сов. Тухолке от 22 января 1910 года, № 15.
Ввиду Вашего назначения консулом в Басру считаю долгом преподать Вам следующие указания касательно Вашей там деятельности.
А) С точки зрения экономических интересов России, Вам, понятно, надлежит заботиться о развитии в Персидском заливе русской торговли и оказывать всякое содействие пароходам Русского общества пароходства и торговли, имеющего в Басру регулярные рейсы.
Б) С точки зрения политической, Вам надлежит доносить о политическом положении как в Округе басрского консульства, так и вообще в Персидском заливе и, в частности, обратить внимание на следующие пункты:
1) Арабские племена в округе Басрского вилайета (Амара, Мунтефик, Эль-Хаса), а также в Неджде и в Джебель-Шаммаре, в Кувейте и вдоль всего западного берега Персидского залива (ЭльКатар, Бахрейн, «Берег пиратов», Маскат), их отношение к турецкому правительству и, в частности, к новому режиму и к младотуркам.
Национальная идея среди арабских племен, Отношения между шиитами и суннитами, отношения племен и шейхов между собой.
2) Пограничные отношения между Турцией и Персией; Персидский Арабистан; влияние мохаммеровского шейха Хазаля.
3) Влияние и деятельность англичан в Маскате, вдоль «(Берега пиратов», на Бахрейнских островах, на полуострове Эль-Катар, в Кувейте и вообще в Персидском заливе.
Так как деятельность Англии в Персидском заливе направляется, главным образом, из Индии, то желательно, чтобы между Вами и генеральным консулом в Бомбее установилось полное взаимодействие, при обоюдном осведомлении по тем вопросам, которые входят одинаково в область ведения Вашу и колл. сов. Арсеньева.
Такого же образа действий Вы могли бы держаться и по отношению к нашим консульским представителям: в Бендер-Бушире и Бендер-Аббасе.
Ввиду соглашения, установившегося между Императорским и Великобританским правительствами по отношению к Персии, Вам надлежит поддерживать наилучшие отношения с Вашим английским коллегою. Но в тоже время внимательно следить за всем, что будет делаться англо-индийскими властями в пределах вверенного Вам консульского округа.
4) Борьба в области Персидского залива между английским и германским влияниями, вопрос о продолжении строящейся Багдадской железной дороги от Багдада до Басры и о выходе ее к Персидскому заливу.
Отношение местных жителей к проискам сказанных государств, и, в частности, к Багдадской железной дороге.
Вопрос об английской компании Линча (пароходство по Тигру).
5) Проекты турецкого правительства о возрождении Месопотамии, с одной стороны, через орошение пустыни, а с другой — через осушение болот, при участии английского инженера Вилькокса.
Обращаю Ваше внимание также на проект известного Вам г-на Эструла, предлагающего образование датско-шведской компании для производства оросительных и осушительных работ в Месопотамии.
Желательно выяснить, в какой мере эти проекты исполнимы: в техническом и в финансовом отношениях, и как на них смотрят различные элементы местного населения.
Равным образом подлежит выяснению вопрос об иммиграции в Месопотамию и о том, какие продукты будут, в случае успеха этих планов, возделываться в Месопотамии (зерновые или хлопок), и как это может отразиться на торговых интересах России.
6) Вопрос 0 возможности Колонизации Месопотамии евреями и, в связи с этим, о возможной роли и значении там сионизма.
7) Так как задачи нашего консульства в Басре имеют много общего с задачами нашего генерального консульства в Багдаде, то Вам надлежит руководиться также подробной инструкцией, данной мною колл. сов. Орлову 30 декабря 1909 года за № 106, и, с целью совместного с ним выяснения общих обоим консульствам вопросов и объединения Вашей с ним деятельности, Вы должны поддерживать с ним постоянные сношения как по почте, так, в случае нужды, и путем личных поездок в Багдад.
8) Вам надлежит поддерживать также наилучшие и дружеские отношения с местными турецкими властями, причем Вы можете рассчитывать на полное взаимодействие с их стороны.
Успешная деятельность Ваша в македонских вилайетах Турции и знакомство с восточной окраиной Турецкой империи, приобретенное Вами по случаю управления Императорским Консульством в Джидде, дает Мне уверенность в том, что и на новом Посту в Басре, имеющем по преимуществу наблюдательный и осведомительный характер, Вы принесете немалую пользу вверенным Вашему попечению Русским интересам.
Примите и проч. — » (11)
Дистанция между первым и вторым документом — 10 лет. Годы 1901 и 1910 отличаются друг от друга как с точки зрения формата деятельности России в Персидском заливе, так и в плане ее международных интересов и внешнеполитических приоритетов в целом. Если время появления на свет первого документа — это апогей политики Российской империи в зоне Персидского залива, то второго — ее перигей, если так можно сказать. Вместе с тем лейтмотив второго документа, также как и первого, — один и тот же: «забота о развитии» в Персидском заливе российской торговли, «всяческое ее поощрение», притом, заметим, в форме неконфронтационной, а по отношению к Англии — максимально корректной. Из документов, приведенных выше, хорошо видно, что досужие рассуждения относительно «русской дипломатической матрешки» в Персидском заливе, каких-то «коварных планах» России относительно захвата этого района силой, — не состоятельны.
«Когда говорят о выходе России к «теплому морю» на южных берегах Персии, — отмечается в специальном исследовании российских специалистов, посвященном разработке в начале XIX столетия перспективной программы военно-морской деятельности России, — то обыкновенно имеют в виду создание там (в Бендер-Аббасе или в другом пункте Персидского побережья) сильно укрепленного военного порта». Предполагается, что, обустраивая такой порт, цель его должна состоять в том, чтобы он был способен «служить постоянной базой и главным местопребыванием для могучей боевой эскадры». «Вдумываясь в смысл и цель существования в этой местности такого порта и такой эскадры, — подчеркивается в исследовании, — представляется, что ни смысла, ни цели, которые оправдывались бы интересами и потребностями народногосударственного организма России, в подобном начинании усмотреть нельзя». Строить в Персидском заливе военный порт и заводить эскадру «ради только охраны наших нынешних там торговых интересов» нет никаких оснований.
Вместе с тем, подчеркивается в исследовании, «мы весьма далеки от мысли, что России доступ к Персидскому заливу совершенно не нужен, ибо подобное утверждение было бы другою крайностью. Персидский залив уже ныне составляет важный торговый путь, значение которого со временем, весьма вероятно, удесятерится. Вполне естественно, что для русской торговли доступ к этому пути мирового значения представляется делом весьма важным» (11*).
В контексте такой оценки российские дипломаты высказывают ряд конкретных соображений. Из их донесений следует, что получение своевременной и правдивой информации о положении дел на морских торговых путях в зоне Персидского залива без «прямого дипломатического присутствия» России в Южной Аравии, скажем в Ходейде (Йемен), представляется едва ли возможным. Управляющий российским консульством в Джидде Дмитриев высказывается в том плане, что такую информацию могло бы давать «вицеконсульство в Ходейде, с факультативной, по примеру англичан, резиденцией в Сане». Оно «могло бы внимательно, — пишет Дмитриев, — следить за тем, что происходит и в Асире, выделенном теперь от Йемена, и особенно в Адене», региональном центре морских перевозок. Располагаясь в Ходейде, «вдали от пристального внимания англичан, всячески и повсюду мешающих работе русских дипломатов», в том числе непосредственно в Адене, «ходейдинско-санский вице-консул», как его называет Дмитриев, «мог бы добывать, и без всякого труда», сведения, нужные для торговых и морских интересов России в Персидском заливе.
