Автор и издательство благодарят компанию «Бриллиант Даймонд», производителя брендовых ювелирных изделий, и ее официального представителя в России, компанию «ШреяКор», за участие в издании этой книги

Саудовская Аравия, Кувейт, Катар, Бахрейн, ОАЭ, Оман — монархии многоликого Аравийского полуострова. Сказочно богатые, они чаруют туристов обычаями седой старины и экзотикой современной жизни, поражают воображение деловых людей грандиозными проектами развития, историков, политиков и дипломатов — ярко выраженным национальным «рисунком» на сочном «гобелене» событий мировой истории прошлого и настоящего.

Большая часть Аравии — пустыня. Все, что находится вне тенистых оазисов, прохладных горных районов и благоустроенных, утопающих в зелени городов, раскалено знойным аравийским солнцем настолько, что невольно возникает мысль, как вообще здесь могли зарождаться и существовать цивилизации. Но исторические хроники, содержащиеся в «глиняных книгах», обнаруженных археологами в очагах древнейших культур человечества в Месопотамии, свидетельствуют, что блистательные царства, легенды и сказания о которых широко разошлись по свету, в Древней Аравии действительно существовали. Коллективная память народов мира, тесно общавшихся с царствами Древней Аравии, сохранила и донесла до нас удивительные лики ее прошлого. Благодаря усилиям ученых и исследователей архивы шумеров и ассирийцев раскрылись, «глиняные рукописи» заговорили — и закутанная в кокон тайн Древняя Аравия, украшенная букетом легенд и сказаний, предстала во всем своем блеске и великолепии.

Запечатленное время. Царства «Острова арабов» жили и развивались, бок о бок, с великими цивилизациями Месопотамии. Шумеры и ассирийцы, вавилоняне и аккадцы оказывали заметное воздействие на все стороны жизни древних арабов. Подтверждением тому — артефакты, эти, дошедшие до наших дней, памятники деяний народов прошлого. Так, произведения гончарного искусства, обнаруженные археологами в захоронениях провинции Аль-Айн (ОАЭ), дают основания говорить о том, что глиняная посуда в Южной Аравии изготавливалась в основном по образцам, завозившимся из Месопотамии.

Торговый обмен великих царств Двуречья с блистательными городами и центрами культуры Древней Индии, такими как Хараппа и Мохенджо-Даро, осуществлялся при посредничестве южноаравийских мореходов. Одним из оживленных коммерческих перекрестков прошлого, куда стекались товары из Индии и Персии, Месопотамии и Египта, где сходились маршруты негоциантов Древнего мира, был остров Умм-ан-Нар (ОАЭ), «жемчужина» королевства Маган (современный Оман), центр региональной торговли медью. Неподалеку от него располагались главные в то время города-порты «Океанской Аравии» — Сухар, Маскат и Джульфар (Рас-эль-Хайма). Оттуда медь поступала на Дильмун (Бахрейн) и в Месопотамию. В одной из «глиняных книг» времен царя Аккад Саргона I (правил в 2369-2314 гг. до н.э.) говорится о главном богатстве Маганкур — о медных горах «страны Маган» («кур» в переводе с шумерского — «страна»), В другой — о том, что боги благословили «знатный Дильмун» (Бахрейн), «уведомив народ его» о том, что «земли Маган даруют ему могущество и силу — медь и шуман-камень» (1).

Информация, содержащаяся на глиняных «страницах» исторических хроник древних цивилизаций человечества, свидетельствует, что заметное место в налаживании диалога культур и в установлении торговых связей между блистательными царствами прошлого в Индии, Персии, Месопотамии и Аравии принадлежит народам Йемена, Омана и земель Эш-Шамал (современные ОАЭ). Со времен ранней истории человечества порты Южной Аравии являлись важным каналом связи Месопотамии с Индией и Персией, Восточной Африкой и Египтом, Левантом и Средиземноморьем.

Товары из Двуречья по Низкому морю (в наши дни одни народы называют его Арабским заливом, другие Персидским) попадали на Умм-ан-Нар, оттуда — в Маскат, Сухар и Аден, затем по Эритрейскому (Красному) морю — в «земли фараонов» (Египет) (2). Через порты Южной Аравии, в том числе Джульфар (Рас-эль-Хайму), пролегали знаменитые водные пути в столицы торговли Древнего Востока — Вавилон и Ормуз. Первый из них славился не только негоциантами, но и архитекторами, и учеными, впервые применившими в строительстве свод и арку. Известен Вавилон и своими «Висячими садами», одним из «семи чудес» Древнего мира. Второй, легендарный Ормуз, «кладовая всех богатств мира», как отзывались о нем арабы Аравии, был знаменит заморской торговлей; сюда прибывали купцы со всех концов света.

Ормуз был основан еще в III веке, и располагался вначале на Персидском побережье Залива, в 20 километрах от Ормузского пролива. Впоследствии, пережив в 1300 г. опустошительный набег монголов, город был отстроен заново (1311-1315 гг.), но не на своем прежнем месте, а на острове Джерун, переименованном впоследствии в Ормуз. Старый Ормуз, город дивный, как отзывались о нем арабы-торговцы, сгинул в огне пожарищ. Новый Ормуз, громко заявивший о себе при Кутб эд-Дине, властелине мудром и щедром, мечтавшем, как гласят легенды, «защитить народ свой от врагов и сделать его богатым», превратился со временем в широко известный среди негоциантов прошлого центр торговли и мореходства.

В период 1060-1262 гг. Старый Ормуз управлялся династией арабских королей, родоначальником которой был йеменский шейх Мухаммед Дерхем Куб’а. В 1272, 1293 гг. Старый Ормуз посетил Марко Поло, назвавший его «великим и знатным городом», «крупнейшим центром торговли[1]». Там, по его словам, он видел «много злата и серебра, слоновой кости и драгоценных камней», а также других товаров из Индии и Африки. Местная кухня, состоявшая в основном, по воспоминаниям Марко Поло, из фиников, соленой рыбы, лимонов и лука, ему не понравилась. Не пришлось по вкусу венецианцу и ормузское вино. Изготавливали его виноделы из особых сортов фиников и пряностей; приятное на вкус, оно «сильно слабило», особенно непривычных к нему европейцев. Существенную статью доходов города составляла, по словам Марко Поло, торговля лошадьми. Занимались ею и в Новом Ормузе. Об этом рассказывают в своих путевых заметках знаменитые арабские путешественники Ибн Батута (посетил Новый Ормуз в 1332 г.) и Абдарраззак Самарканди (побывал там в 1442 г.). Одного из «породистых скакунов» приобрел в Гурмызе (русское название города-острова Ормуз) весной 1469 г. по пути в Индию русский купец-путешественник из Твери Афанасий Никитин[2].

Ибн Батута, повествуя об Ормузе, отзывается о нем как о «большом красивом городе с рынком, наполненным товарами со всего света». Афанасий Никитин, — как о «великой пристани», где «все, что на свете родится, есть». Благодаря наблюдениям Афанасия Никитина и других путешественников, нам, живущим сегодня, известны торговые обычаи и законы Ормуза. Так, имущество умершего там купца, к примеру, невостребованное наследниками в течение года, становилось собственностью властелина Ормуза.

Сохранились и воспоминания путешественников об обычаях жителей Ормуза. Одним из них был обряд оплакивания вдовами умерших мужей... в течение четырех лет. Происходило это ежедневно, по многу часов кряду, и зачастую в присутствии родственников. Для исполнения такого, прямо скажем, нелегкого ритуала вдовы часто прибегали к услугам профессиональных «плакальщиц».

Негоцианты со всего света, делится впечатлениями Ибн Батута (1304-1377 гг.), совершают здесь натуральные и денежные сделки. В Ормузе существует завещанный предками принцип «всеобщей безопасности торговли». Никто не позволяет себе по отношению к кому бы то ни было «несправедливого действия». Поэтому город этот и известен среди народов, с ним торгующих, как «Обитель безопасности», как «Город покоя», заключает, в свою очередь, Абдарраззак Самарканди.