Крупной статьей коммерции Прибрежной Аравии прошлого, как следует из донесений российских дипломатов, была работорговля. О формах и методах ее ведения говорится в специальном отчете консула Российской империи в Багдаде П. Е. Панафидина («О работорговле на побережье»), направленном в январе 1892 г. послу в Константинополе А. И. Нелидову. Английский агент, докладывал П. Панафидин, упомянул в разговоре с ним об имевшей место «попытке провезти 25 рабов на французском пароходе из Адена». Сообщил также о том, что перевозкой невольников занимались оманские суда, «прикрываясь французским флагом и патентами» (11).
Информации на этот счет посвящено, кстати, несколько страниц и в материалах британского внешнеполитического ведомста. В подготовленном им справочном материале «Персидский залив», опубликованном в Лондоне в 1920 г., указывается, что, несмотря на неоднократную постановку Лондоном данного вопроса перед Парижем, в 1917 г. «двенадцать оманских парусных судов доу все еще ходили под французским флагом», и использовались, порой, для перевозки рабов (12).
«Образ действий самих англичан в том, что кается прекращения торга невольниками в этих краях», подчеркивает консул П. Панафи- дин, несмотря на их громкие заявления о борьбе с работорговлей, вызывает, однако, много вопросов. «Все их мероприятия ограничиваются только осмотром судов». Из рабства «освобождаются ежегодно лишь по нескольку человек». И те «в большинстве случаев разбираются семейными англичанами, находящимися на англо-индийской службе, под предлогом обращения их в христианство». Даже «британские агенты в Маскате, Басре, Багдаде и других местах не стесняются иметь прислугу из таких, с позволения сказать, “освобожденных” невольников» (13).
Отстаивая за собой (под благородным предлогом борьбы с работорговлей) право на досмотр судов в зоне Персидского залива, Великобритания, пишет П. Панафидин, в то же време «игнорирует факт наличия невольничьих рынков на обоих побережьях Персидского залива». Известно, что «главным невольничьим рынком является Маскат». Торговля рабами проходит там «на глазах английского резидента». На рынках Мекки и Маската, Багдада и Басры, к примеру, «мусульманин без затруднений может приобрести невольника или невольницу за сходную цену». Небезынтересным представляется тот факт, замечает П. Панафидин, что «в Багдаде невольники, желая высвободиться из рабства, чаще всего прибегают к покровительству российского или французского консульств». Мне самому, заключает П. Панафидин, «выпало на долю» участие в освобождении трех человек (14).
Объединенные Арабские Эмираты: мозаика времен. Более пяти тысяч лет тому назад земли, входящие сегодня в состав Объединенных Арабских Эмиратов, были частью Великого Магана, легендарного древнего царства Южной Аравии. У подножья гор Хаджар найдены орудия человека каменного века. На острове Умм ан-Нар (принадлежит Абу-Даби), который древние месопотамцы называли центром торговли медью в царстве Маган, сохранились могильники, относящиеся к III в. до нашей эры. В захоронении Ал-Каттара, что в провинции Ал-’Айн (эмират Абу-Даби), обнаружены золотые украшения, датируемые II в. до нашей эры. Археологи, проводившие раскопки на острове Умм-ан-Нар, подтвердили, что в бронзовом веке в южной части этого острова проживала крупная торговая коммуна. Поселение их окружала оборонительная стена, длиной 1760 метров.
Самым знатным городом периода эллинизма в истории земель Эш-Шамал арабские историки называют Ад-Дур, что в эмирате Умм-эль-Кайвайн. Лежал он на перекрестке крупных караванных путей, по которым проходил обмен товарами между Персией, Аравией, Набатеей (царство на территории современной Иордании) и Римской империей. В I тысячелетии процветала Млейха (Шарджа). Этот крупный центр аравийской коммерции прошлого располагался на караванном пути, что пролегал вдоль западной части гор Хаджар.
Во II веке ’аздиты, входившие в крупный межплеменной союз кахтани (Йемен), мигрировали из родных земель на северо-восток полуострова, в горы Джабаль ал-Ахдар, в местечко Батина. Несколько йеменских племен, из другого влиятельного межплеменного союза, ’аднани, переселились на юго-восток полуострова.
До 600-х годов нашей эры в землях Эш-Шамал в той или иной форме присутствовали персы. С приходом туда ислама и до XVII века главными городами побережья Эш-Шамал считались Дибба и Джульфар. Дибба печально прославилась тем, что в 632 г., после смерти Пророка Мухаммада, там вспыхнул мятеж, в подавлении которого участвовала армия мусульман. Победа, одержанная ими в Диббе, знаменовала собой утверждение ислама в землях Эш-Шамал.
Упоминания о Диббе и Джульфаре, двух древних городах Прибрежной Аравии, довольно часто встречаются на страницах хроник времен и событий земель Эш-Шамал. Дибба оказала героическое сопротивление д’Альбукерки, известному «конкистадору Востока». Расстреляв город из орудий палубной артиллерии, и захватив Диббу, он заложил там одну из первых крепостей португальцев на юге Аравийского полуострова (аналогичные форты были возведены на острове Сокотра, в Хор Факкане, Маскате, на Ормузе и Бахрейне). Присутствие Португалии в этом районе мира продолжалось до 1653 г.
Джульфар прославился своими выдающимися мореплавателями. Дуарте Барбоса, повествуя об истории открытия морского пути в Индию (1498), не преминул отметить, что решающую роль в успехе экспедиции Васко да Гамы сыграл лоцман из Джульфара Ахмад ибн Маджид. Джульфар в описании Дуарте Барбоса предстает как «знатное пристанище корабельное» и «обитель маститых навигаторов и мореходов». Здесь располагалась известная на всем побережье судоверфь, использовавшаяся португальцами для ремонта их кораблей.
Фигурирует Джульфар и в хрониках событий, связанных с колониальной политикой Англии в зоне Персидского залива. В 1819 г. британская военно-морская эскадра во главе с Уильямом Грантом Кейром, направленная из Бомбея к берегам Южной Аравии для «усмирения племен кавасим», не желавших мириться с диктатом британцев, сожгла Джульфар дотла. С помощью военной силы, буквально под жерлами орудий, Британия навязала правителям арабских шейхств на побережье Эш-Шамал печально известный среди южноаравийцев кабальный Договор о мире, надолго превративший их в вассалов Англии.
Повышенное внимание к зоне Персидского залива англичане стали проявлять в XVII веке, вслед за тем, как Ост-Индская компания, утвердившаяся в Индии, квалифицировала Персию как емкий потенциальный рынок для английских товаров. Головной болью англичан и главным препятствием на пути укрепления их влияния в этом районе мира являлся в то время крупный морской флот племен кавасим, базировавшийся в Рас-эль-Хайме. Англичане предприняли в отношении кавасим три масштабных карательных операции (1809, 1810 и 1819 гг.). В ходе них флот кавасим был сожжен, фортификационные сооружения разрушены, а свобода — утеряна. За соблюдением договоров, навязанных Англией племенам Эш-Шамал, сообщали российские дипломаты, «зорко следил» британский политический резидент в Бендер-Бушире.
В 1830 г. англичане оказались втянутыми в войну племен бану йас (Абу-Даби) и кавасим (Рас-эль-Хайма), «перекинувшуюся и на море». Капитану Сэмюэлю Хеннелю, британскому политическому резиденту в Бендер-Бушире удалось добиться согласия враждовавших племен на «исключение жемчужных отмелей из сферы военных действий» и объявления их «общим достоянием народов Залива». Договор, подписанный Британской империей на этот счет в 1835 г. со всеми шейхствами Договорного Омана, просуществовал до 1843 г. По окончании срока действия англичане продлили его еще на 10 лет, а в 1853 г. заменили на так называемый Вечный договор о морском мире.
Жесткое поведение Англии в бассейне Персидского залива, искусно использовавшей для реализации своих целей в Аравии межплеменные распри арабов, диктовалось огромным спросом на жемчуг, или, по выражению русских купцов, «жемчужной лихорадкой», охватившей в конце XIX-начале XX столетий все страны и континенты мира.
