Проживала Та’ифе тогда и большая еврейская коммуна, многие из семей которой переселились в земли Та’ифа из Йемена в 525 г.; занимались виноделием и торговлей.

Неподалеку от Та’ифа располагался известный на всю Аравию рынок Сук ’Указ. Знаменитый арабский мыслитель Абу Хаййан ат- Таухиди (ум. ок. 1023) рассказывает, что на ярмарку в ’Указ стекались купцы и поэты со всех уголков Аравии. Там соревновались в мастерстве поэты, певцы и музыканты, разрешали споры и совершали сделки-выкупы по обмену пленными (59). На ярмарке в ’Указе, на широко известной в племенах Аравии площадке «поединков и единоборств поэтов», они демонстрировали свой талант «златоуста», сочинителя касид (стихов, воспевающих деяния племен и их героев), а, случалось, — и мастерство воина. Дело в том, что по прочтении стихов поэт, скрывавший свое лицо под маской, вступал в дискуссии со слушателями. И имел право отвечать на насмешки, звучавшие по его адресу, «мечом и кинжалом», честно сразившись с насмешником; тут же, в присутствии всех собравшихся (60).

В 1803 г. Та’иф подвергся нападению ваххабитов, разграбивших город, можно сказать, до нитки; погибло более 4 тыс. мирных жителей.

Сегодня, как и в прошлом, Та’иф регулярно посещают парфюмеры Аравии, использующие при изготовлении знаменитых аравийских ароматов эфирные масла та’ифских роз. Отсюда и второе название Та’ифа — «Город роз». В наше время там проводится известный на всем Арабском Востоке фестиваль роз. Эти цветы арабы Аравии обожают. Роза, по выражению бедуинов, «благоухает потом Пророка Мухаммада». По бытующему среди них поверью, самые красивые белые розы на Земле произрастают там, куда упали капли пота Пророка Мухаммада во время его вознесения к престолу Аллаха. Капли пота сопровождавшего Посланника Аллаха архангела Джабра’ила оросили те места, где растут самые великолепные красные розы, а капли крови Бурака, крылатого мифического существа, доставившего Пророка из Мекки в Иерусалим и обратно, увлажнили земли, где встречаются самые восхитительные желтые розы. Окрестности же Та’ифа, обрызганные каплями пота каждого из них, коренные жители «Острова арабов» называют «аравийской оранжереей роз».

Ат-Та’иф, отмечал в своей «Книге о «памятниках» и чудесах царя могучего» известный арабский географ ал-Бакуви, — это город с прекрасным климатом; в окрестностях его много растительности и животных. Водятся знаменитые та’ифские куропатки. Край настолько живописный, пишет он, что Пророк запретил там не только охотиться, но и косить траву. Повествуя о ремеслах ат-Та’ифа, ал-Бакуви упоминает, в частности, о том, что в городе насчитывалось много дубилен, а местные жители славились мастерством выделки кож (61).

Свое наименование, рассказывает другой именитый арабский географ, Абу-л-Фида’ (1272–1331), ссылаясь на легенды и предания древних аравийцев, Та’иф получил от того, что «во время потопа, при Ное, земли, где стоит Та’иф, оторванные от Сирии, долго блуждали по поверхности воды, пока, наконец, не остановилось там, где находятся и ныне». Отсюда, дескать, и «обилие воды для орошения и прочие выгоды, благодаря которым, это место сравнимо с самыми лучшими частями Сирии». Кстати, название Та’иф происходит от слова «тафа», что в переводе с арабского значит «потоп» (62).

Ваххабизм.

Хаиль и Эр-Рияд: странички из истории противостояния за власть в Неджде.

Именитые путешественники-портретисты Аравии прошлого, посещавшие Неджд, отмечали, что этот район Северной Аравии был известен не только своими лошадьми чистой арабской породы, но и богатым животным миром. Там обитали дикие козы и кабаны, газели и зайцы, быки и антилопы, и даже страусы. Кстати, мясо страусов в племенах Древней Аравии считалось деликатесом. Сраусиные перья и кожи нарасхват раскупали торговцы Дамаска и Багдада; за одну кожу страуса, сообщает С. Цвемер, давали сумму, равнявшуюся 40 американским долларам. Половинка маленькой кофейной чашечки (финджана) со страусиным жиром (его использовали в Аравии как лекарство) стоила половину турецкого меджидие.

Особо гордились бедуины Неджда вообще и Джабаль Шаммара в частности своими лошадьми чистой арабской породы. Слава о них гремела по всему Востоку. Закупать лошадей в Джабаль Шаммар приезжали торговые агенты-представители правящих династий практически всех крупных держав Европы, включая Российскую империю.

Знаменитые открыватели-описатели земель Северной Аравии это:

— капитан английской армии Дж. Ф. Сэдлер; он первым среди европейцев пересек Аравийский полуостров (1819);

— финский путешественник Георг Август Валлин (1811–1852); дважды посещал Медину (1844, 1845) и ярко описал Город Пророка;

— английский путешественник Дж. Пэлгрев (1826–1888); побывал во владениях Рашидитов и Саудитов, на Бахрейне, в Катаре и Омане (1862, 1863);

— итальянский предприниматель-путешественник Карло Гуармани; совершил поездку в Джабаль Шаммар (1864), о чем рассказал в своих увлекательных записках;

— полковник Пелли, британский резидент в Бушире; в 1865 г. с торговым караваном прошел из Кувейта в Неджд; видел и описал Эр-Рияд, нынешнюю столицу Саудовской Аравии;

— Чарльз Монтегю Даути (1834–1926); впечатления об «Острове арабов», который он исследовал в 1876–1878 гг., нашли отражение в его интересных воспоминаниях под названием «Проникновение в Аравию»;

— леди Блант (1837–1917); английская путешественница, внучка лорда Байрона, автор увлекательной книги «Паломничество в Неджд» (1881).

Ваххабизм часто называют «ренессансом ислама». Основатель этого религиозно-политического течения, проповедующего возвращение к «первоначальной чистоте ислама» времен Пророка Мухаммада, — ’Абд ал-Ваххаб (1703–1791), образованный богослов. Родился он в Неджде, в семье пастуха из племени бану тамим. Обучался в религиозных школах Басры, Багдада и Дамаска. Выступал «за очищение ислама от поздних нововведений и наслоений».

Учение ’Абд ал-Ваххаба принял и поддержал знатный в Неджде род Аль Са’уд. В лице Мухаммада ибн Са’уда, эмира Дарайи, ’Абд ал- Ваххаб нашел (1750) сильного покровителя и стойкого приверженца своего учения (шейх Мухаммад женился на дочери ’Абд ал-Ваххаба). Актом официального признания ваххабизма семейно-родовым кланом Аль Са’уд явилось вручение главой Са’удитов почетного меча ’Абд ал-Ваххабу.

На ваххабитов, рассказывал известный русский дипломат- востоковед А. Адамов, «напоминавших своим поведением карма- тов, многие смотрели как на продолжателей вероучения последних». И это неправильно, так как ваххабиты, «в противоположность карматам, были строго правоверными мусульманами, и опирались на Коран и сунну» (1). Заявляли, что «Коран ниспослан на землю прямо с неба»; не допускали «никаких посредников между Богом и людьми». Поэтому считали «идолопклонством вошедшее среди мусульман во всеобщее употребление почитание гробниц святых и пророков, не исключая самого Мухаммада». Воздание почестей, «подобающих одному Аллаху», кому бы то ни было еще, тем же святым и пророкам, нарушало, по их мнению, саму идею о «едином Боге, Всемогущем и Всемилостивом».

Развернув борьбу за утверждение своей власти среди племен Северной Аравии, ваххабиты во главе с родом Аль Са’уд приобрели со временем такую силу, что стали представлять реальную угрозу для Османской империи в ее владениях в Аравии и Месопотамии. В 1749 г. наместник Турции в Египте, а также губернатор Джидды и шариф Мекки получили предписание, повелевавшее сообща принять меры к тому, чтобы уничтожить ваххабизм, «искоренить эту нечистивую ересь», подтачивающую «основные устои ислама».

Обеспокоенность Турции можно было понять. Ведь в стремлении создать самостоятельое арабское царство, подчеркивал А. Адамов, род Аль Са’уд невольно придавал движению ваххабитов «характер пробуждения нации», а открытым выступлениям против турок — «облик беспощадной и кровопролитной борьбы за независимость» (2).