Этот ученый-путешественник дает высокую оценку охотничьим способностям айнов. Он говорит: «Айны очень хорошие охотники. Охота на медведя производится у них следующим образом: сначала отыскивают его берлогу и, заваливши ее бревнами, поднимают страшный шум, и когда медведь старается выйти из-под бревен, то убивают его отравленными стрелами. Айны вообще предпочитают свой лук огнестрельному оружию; они очень ценят японские сабли» [Де-Воллан, 1903, с. 210].
Поскольку территории, занимаемые айнами, были отнесены к 3-й категории казенных земель, то аборигены не были наделены правами землевладения, а лишь землепользования, а отводимые им земли были наихудшими в плане их почвенных характеристик.
Тем не менее, начиная с представителей высшей администрации о-ва Хоккайдо и кончая мелкими спекулянтами, все переселенцы под различными предлогами старались отнять у айнов землю. Ведь она отводилась им бесплатно. В 1891 г. в окрестностях Асахигава айнам должны были отвести участки земли размером по 1,5 тыс. цубо каждому. В 1893 г. им было выделено всего лишь 450 тыс. цубо земли. Но и эти земли были отняты у айнов строительной конторой Огура под предлогом того, что здесь необходимо будет построить солдатские казармы для 7-й дивизии. Вместо этого участка местные чиновники обещали айнам выделить земли в районе Тесио. Для переселения их туда было выделено 6,8 тыс. иен. Однако из этой суммы японский чиновник под видом создания фонда вспомоществования присвоил себе.2,4 тыс. иен. А мелкие спекулянты, которых было немало, отбирали земли у айнов за 2–3 бутылки сакэ.
На этой почве возникали острые конфликтные ситуации между японской администрацией, купцами и айнами. Присвоение японскими чиновниками тех малых сумм денег, которые отпускались на оказание помощи айнам, было обычным явлением и даже приняло скандальный характер. В 1895 г. на заседании японского парламента депутат Судзуки Мицуёси задал вопрос о путях израсходования ассигнований, отпущенных на нужды просвещения айнов. Он раскрыл махинации японских чиновников переселенческого управления на рыболовных участках в районах Токати, Хидака и др. [Синъя, 1974, с. 188].
На этом фоне в 1899 г. правительство приняло «Закон о покровительстве аборигенному населению» («Хоккайдо кюдодзин хогохо»), разработка которого проводилась под углом зрения главного принципа — отрицания за айнами права землевладения. Об этом свидетельствуют статьи этого закона (всего 13 статей). Каждая семья айнов, занимающаяся или изъявившая желание заниматься земледелием, получает участок земли размером в 15 тыс. цубо (ст. 1). Но полученный участок земли может лишь быть передаваем на основе права наследования (ст. 2, § 1). Поэтому айны были, естественно, лишены права залога, ипотеки, собственности и сдачи земли в аренду на продолжительные сроки мелким арендаторам (ст. 2, § 2). Для того чтобы избегать возникновения напряженной ситуации, проезжать через земли айнов разрешалось лишь с санкции губернатора Хоккайдо (ст. 2, § 3). Айны освобождались от поземельного и местного налогов, уплаты регистрационных обложений в течение 30 лет с момента получения земельного участка.
Но прекрасно зная, что айны не земледельцы и их традиционным занятием являются охота и рыболовство, правительство постановило отбирать у айнов часть земельного надела, не обработанного в течение 15 лет с момента его получения (ст. 3). Демонстрируя показную гуманность, оно разрешило выдавать бедным семьям айнов сельскохозяйственные орудия и семена (ст. 4), а раненым, больным, не имеющим возможности лечиться на собственные средства, оказывать вспомоществование и выдавать лекарства (ст. 5), а также оказывать помощь старикам и детям, выделять средства на похороны (ст. 6), выдавать пособия школьникам из бедных слоев айнов (ст. 7). Но реализация статей 4–7 должна была производиться за счет прибылей, получаемых от общего (общественного) имущества (кёю дзайсан). Государство выдает лишь дотацию в размере недостающей части фонда для оказания помощи бедным слоям айнов (ст. 8). Но богатые семьи айнов можно было сосчитать по пальцам, почти все айны были бедными, и никаких накоплений у них не было, а обещание выдавать дотацию оставалось лишь добрым пожеланием, зафиксированным в законе 1899 г. Правительство взяло на себя обязанность строить школы в айнских деревнях (ст. 9). Но и эта статья не осуществлялась в полном объеме.
Но если даже допустить, что у айнов были какие-то накопления от общественного имущества, то все равно они не имели права им распоряжаться по собственному усмотрению и согласию, так как общественное имущество айнов находилось под контролем губернатора (ст. 10), который, по согласованию с министром внутренних дел, распоряжался общественным имуществом айнов [Синъя, 1974, с. 189–193].
Таково содержание закона 1899 г. — замаскированное отражение политики ассимиляции айнов. А в действительности? Земли айнам отводились в горных районах, которые были малопригодны для возделывания. Земля не могла вознаградить труд даже самой старательной айнской семьи. По данным обследования 1919 г., лишь половина могла быть пригодна для возделывания пашни. Но и эти данные преувеличены.
Закон 1899 г. подвергался корректировке в 1919, 1937, 1947, 1968 гг. В последнем варианте исключены статьи 4, 5, 6, 9, которые присутствовали в законе о покровительстве аборигенов 1899 г. Внесены и частичные поправки в этот закон, в частности уже не оговаривается, что айны, получившие земельный участок, освобождаются от земельного и других видов налогов в течение 30 лет с момента получения земельного участка.
Японские исследователи айнской проблематики, представители административных органов не раз говорили о необходимости просвещения айнов, приобщении их к японскому языку, но программа обучения реализовалась очень медленно.
Еще в 1872 г., запретив айнам выполнять свои обычаи, Колонизационное управление открыло временную школу для аборигенов в Токио. Оно рассчитывало отправить туда более 100 айнов (по 35 человек из районов Исикари, Отару, Саппоро, Еити), Айны должны были выучиться читать и писать по-японски, приобщиться к знаниям в области сельского хозяйства и животноводства в садоводческом хозяйстве того же Колонизационного управления, расположенном в районе Сибутани, в Токио. Но в столицу поехало всего лишь 26 мужчин и 9 женщин в возрасте от 3 до 38 лет. Шумная, разноголосая, суетливая жизнь в столице не подходила айнам, а главное, они не выдерживали надменного отношения к себе со стороны отдельных японских учащихся, с которыми они совместно обучались в этой школе. Так что не прошло и года, как они прибыли в Токио, а из общего количества айнских учеников осталось всего лишь 5 человек: кто-то исчез без вести, другие заболели, а третьи возвратились в родные места [Синъя, 1974, с. 195]. Создавалось такое впечатление, как будто Колонизационное управление привезло этих айнов скорее чтобы показать их в столице как «диковинку», чем для приобщения их к знаниям, потому что логичнее было бы открыть айнские школы на месте на о-ве Хоккайдо.
После этого правительство долго не открывало школ для айнов. Но активную деятельность по просвещению айнов с 1877 г. проводил миссионер Джон Бэчелор. В 1890 г. он открыл христианскую школу для айнских детей в Поробэцу, а другой англичанин, Натлшип, — в Хакодатэ.
Таким образом, открытие этих школ как бы послужило толчком к решению местными властями проблемы просвещения айнов, но скорее из боязни, что айны окажутся под влиянием иностранцев, чем из гуманных соображений. И все же потребовалось еще много времени: только в 1901 г. в правительственных кругах был рассмотрен вопрос об открытии школ для айнов в течение 10 лет. На Хоккайдо предполагалось открыть более 20 таких школ в районах, где имелись 30 и более детей школьного возраста. Первая школа для аборигенов была открыта в 1901 г. в районе Сару, а в 1909 г. число их достигло 21 |Синъя, 1974, с. 196].
Согласно ст. 2 правил обучения детей аборигенов, разработанных губернатором Хоккайдо, детям аборигенов должны были преподавать японский язык, арифметику, мораль, физкультуру, девушек обучать-шитью, а мальчикам прививать сельскохозяйственные навыки. В программу обучения не были включены такие предметы, как история, география, естествознание. Но это вызвало бурную реакцию и протесты со стороны прогрессивных преподавателей. В 1908 г. под их давлением действовавшая программа обучения аборигенов была заменена общей программой для начальных школ страны. В 1916 г. срок обучения для айнов был сокращен до 4 лет. Школьный возраст начинался с 7 лет. И все же преподавание для айнов истории, географии и естественных наук не было введено под предлогом того, что сокращен срок обучения в айнских школах. Зато ведущими предметами считались мораль, японский язык. Преподавание японского языка и арифметики должно было ориентироваться на потребности практики, жизни. Иными словами, программа обучения детей айнов была составлена с позиций дискредитации и шовинизма Дети аборигенов не могли получать равные по объему знания с японскими школьниками, стоять на одном уровне с ними в плане о б [некультурного развития.
