Надеваю сначала кружевное бардово-черное белье, которое мне приходится точно по размеру. Затем надеваю тот самый розовый халатик, тая, словно сахарная вата, от нежного обволакивания этой невероятной ткани. Халат тоже мне идеально подошел… Такое впечатление, что я сама его мерила. Неужели мои размеры настолько очевидны!

Выхожу из ванной комнаты, где меня ждет Рома.

-Микки! Целых 8 минут! – ругает он, показывая мне небольшой экранчик секундомера. За это время знаешь, сколько всего ужасного может случиться? Я чуть с ума не сошел, пока тебя тут ждал.

-Мне кажется, ты немного преувеличиваешь…

-Ну и пусть, - обижается он. – Я хочу, чтобы ты каждую секунду была рядом. 8 минут слишком долго, - наконец, поднимает на меня взгляд. – Ты… - опускает взгляд в пол. – Я точно прикончу этого Эрика. Он смерти моей хочет… Урод!

-Что-то не так?

- Все слишком так! – снимает свой пиджак и требует у меня в него завернуться. – Просил же его, что-нибудь поскромнее. Если для тебя подберут такой же короткий и… сексуальный наряд для съемок, то я, клянусь Богом, сам в него втиснусь и притворюсь невестой Эрика. Пусть потом объясняет журналистам, почему у него такая некрасивая жена.

Я надеваю Ромин пиджак, который по длине примерно повторяет длину халатика.

-Так лучше?

-Не лучше! Мммммм… - рычит он. – Если хоть кто-то на тебя посмотрит или что-то скажет, я лично кастрирую каждого. Идем! – ведет меня в сторону лестницы.

Затем останавливается напротив еще одной точно такой же, что вела в ванную комнату, двери. Мы входим внутрь.

-Ты будешь жить здесь некоторое время.

-Жить? Но…

-Так будет лучше… Я буду постоянно рядом, только в соседней комнате. Просто было бы очень странно, что жених с невестой живут не вместе.

-Но меня можно было бы хоть предупредить. Я бы попрощалась…

-Ненавижу это наше «попрощалась». Люди так часто употребляют это слово. Зачем говорить «прощай», словно ты больше никогда не увидишь этих людей. Нужно говорить «до встречи».

-Но ты понял, что я имею в виду…

-Не беспокойся, тетя Глаша с твоей дочерью в порядке. Никто не знает о том, где они. И Микки, ты тоже постарайся никому не сообщать. Где отец ребенка? Он не может составлять для них опасность?

-Я надеюсь, что нет… - на выдохе произношу я.

-Хорошо… В холодильнике недельный запас продуктов, думаю, этого достаточно. За это время мы со всем разберемся.

-Ром… - нахожусь в растерянных чувствах. Он замечает это, поэтому с непониманием, но в то же время с такой нежностью смотрит ща меня. – Мне страшно! – я очень растеряна. Меня почему-то охватывает паника и ужас.  А что, если я на самом деле больше не увижу бабулю с Юлей, не обниму их, не скажу в очередной раз, как сильно я их люблю.

-Ничего не бойся, моя девочка! – нежно обнимает меня. – Я никогда не дам тебя в обиду, даже если для этого придется положить собственную жизнь.

О, Рома… Даже если это просто пустые слова, благодаря ним я влюбляюсь в него еще сильнее.

Сама тянусь к его губам. Он очень тяжело выдыхает.

-Нельзя. Я не имею права даже смотреть на тебя  в этом доме, вдруг кто-то увидит. Но я ничего не могу с собой поделать. Куда бы я не смотрел, ты всегда перед моими глазами, даже если ты в другой комнате.

-Ром? Плевать на все… Просто поцелуй меня! – прижимаюсь к нему еще сильнее. Он окончательно сдается, когда я просовываю руки под его белую рубашку.

Проводит пальцем по моим набухшим после горячего душа губам. Облизывает свои губы, словно как можно на дольше оттягивая этот момент. А я просто схожу с ума от нетерпения. Я нуждаюсь в его прикосновениях, я хочу его чувствовать, я хочу быть с ним.

Наконец, он пересекает то расстояние, что нас разделяло. Нежно касается моих губ. Глаза непроизвольно закрываются. В моем животе зарождается целый миллион бабочек, которые порхают, достигая каждой клеточки моего тела. Перед глазами я тоже вижу этих самых бабочек. Их переливающиеся разноцветными цветами крылышки порхают, погружая меня в этот яркий цветной мир…

Наш с Ромой поцелуй был наполнен миллионами красок. Мне кажется, до сих пор я никогда не видела таких невероятных цветов! А еще наш поцелуй звучал!!! Звучал биением наших сердце в унисон, звучал Роминым тяжелым дыханием, звучал пением наших душ, которые, наконец, смогли воссоединиться.

***

Но всему хорошему рано или поздно приходит конец… Нам пришлось всего лишь завершить наш поцелуй… Но для нас двоих это был не конец… Это было только начало… Воскрешение нашей любви, которую мы, казалось, когда-то превратили в пепел. Возрождение наших жизней, которые до сих пор просто существовали. Зарождение нашего совместного будущего, которое теперь виделось в ярком цвете даже несмотря на омрачающую черно-серую пелену настоящего, которую нам предстояло пройти вдвоем…

Чуть меньше чем за час, я узнала, что мы с Эриком познакомились полгода назад на выставке фотографий пока что неизвестного фотографа. Наш «роман» начался стремительно, и мы оба сразу поняли, что наши чувства взаимны.

На вопрос, почему до сих пор никто ни разу нас не видел вместе, ответ однозначный – Эрик считает, что своим счастьем нельзя делиться, счастье – это достояние двоих. А еще он невероятный собственник, он очень ревнив и боялся, что разорвет любого, кто посмеет на меня даже взглянуть…

Еще один вопрос: когда свадьба. Через пару недель…

Далее: планируем ли мы детей? Планируем… Желательно двоих, мальчика и девочку. А можно пятерых-шестерых-десятерых. Эрик, оказывается, очень любит детей.

И таких вопросов было целое множество… За 40 минут, что я изучала составленный Эриком текст, в моей голове все перемешалось. Мне кажется, я даже имя собственное забыла. Все мысли были только об: Эрик то, Эрик сё…

А разве ему не стоило бы изучить меня? Может, я тоже должна была составить список из вопросов/ответов, чтобы он стал хоть чуточку ближе ко мне. Хотя… Подпускать этого человека ближе я не желаю и не собираюсь, кто бы и что там не говорил…

Все это время, что я возмущалась после очередного вопроса, Рома сидел рядом и что-то листал в своем телефоне. Периодически я ловила на себе его взгляд и непроизвольно улыбалась. В ответ он дарил мне свою нежную и добрую улыбку… Черт возьми, как все же моя Юленька на него похожа…

Те же глаза, те же ямочки на щеках, такие же шелковистые волосы цвета спелой пшеницы, даже такая же родинка на шее с правой стороны.

Телефон Ромы пиликнул. Он прочитал что-то на экране и сказал:

-Пора! – это означало, что я должна спрятать все бумаги, чтобы больше ни одна душа их не увидела. В этой комнате я не умела ориентировать. Так что сунула папку листов в первый попавшийся ящик.

А Рома подошел ко мне близко-близко. Обнял мой животик со спины и положил голову на надплечье. Мы смотрели в высокое зеркало, что было прикреплено прямо к стене. Мы так красиво  смотрелись вместе… Так же, как и много лет назад… Только теперь мы были чуть старше, теперь за плечами было много всего… И у Ромы тоже… Только я ничего о нем не знаю, потому что не хотела знать.

-Мне так хорошо сейчас… Если бы можно было застыть в этом моменте. Ты невероятная, Микаела, моя маленькая Смугляночка, - потерся своим носом мне в ушко.

А мне так хотелось впитывать в себя каждое его прикосновение… Но главное, каждую эмоцию, что он во мне вызывал. Потому что я давно не была так счастлива… Очень давно… Только в редкие минуты, после работы, когда Юлька выбегала в прихожую ко мне на встречу и повисала на моей шее, засыпая… Но чаще всего она уже спала, когда я возвращалась поздно ночью после очередного рабочего дня, уставшая и разбитая.

-Теперь слово «Смугляночка» звучит совсем необидно! – закусываю одну губу, разглядывая его меняющееся лицо. Его взгляд такой необычный, совершенно неповторимый… Кажется, в его глазах можно прочитать абсолютно все. Но в то же время, глядя в них, ты не видишь абсолютно ничего.