– Я должен немедленно ее увидеть! Меня не волнует, дразните вы меня или правда сомневаетесь в моих намерениях, но если Хульда вам хоть чуточку дорога, скажите, где ее найти!

Он почувствовал, как по нему прошелся оценивающий взгляд, и мысленно взмолился о том, чтобы пройти эту проверку.

Наконец продавец газет ответил:

– Судя по всему, у бедного Феликса нет ни малейшего шанса.

– Что?

– Ничего-ничего. Не обращайте внимания на старческую болтовню. – Он указал на улицу, которая отходила от площади. – Вам нужен дом 34 по Винтерфельштрассе. Свернете направо, пройдете еще несколько домов – и вы на месте. Хульда живет в комнате под крышей. Но постарайтесь не попадаться на глаза квартирной хозяйке: госпожа Вундерлих женщина строгих нравов, она неодобрительно отнесется к посещению мужчины.

Сунув газету под мышку, Карл смущенно поблагодарил старика. Тот внимательно посмотрел на него и мрачно сдвинул кустистые брови.

– Вы уж не обижайте нашу госпожу Хульду. И позаботьтесь о ней как следует.

Слова прозвучали почти угрожающе, поэтому Карл послушно кивнул. Затем приподнял шляпу и зашагал в указанном направлении.

Но стоило ему добраться до дома Хульды, в окнах которого не горел свет, как смелость дала трещину. Оглядев безлюдную улицу, Карл присел на крыльцо и закурил. Глубоко вдохнул и, наблюдая за поднимающимися вверх струйками дыма, подумал, что вряд ли сможет выполнить просьбу старика. Что значит «позаботиться»? Чего Хульда от него ждет? Этот человек, продавец газет, знает о Карле и о том, что между ним и Хульдой что-то происходит. Что она успела наговорить окружающим после всего лишь одного поцелуя?!

Карл почувствовал, как внутри поднимается легкое раздражение. «Я ничего не могу ей обещать!» – подумал он и затянулся так глубоко, что закашлялся. Он – человек, которого кидает из стороны в сторону, изуродованный внутри калека. Что он может предложить? Боже правый, неужто в наши дни одинокий мужчина не имеет права немного повеселиться без того, чтобы его осудила половина города?

Карл возмущенно фыркнул и в то же время подумал, что лжет самому себе. Когда речь шла о Хульде, ему хотелось большего, чем «повеселиться». Но почему же сейчас его тянет уйти, поймать таксомотор и уехать домой, где Хульда его не найдет?

Внезапно Карл разозлился. Гнев изогнутым когтем схватил его за горло, лишая воздуха. Карл поднялся так поспешно, словно хотел броситься бежать, повернулся – и выронил недокуренную сигарету.

В темноте улицы перед ним стояла Хульда.

– Что вы здесь делаете?

Ошарашенный тон звучал не очень многообещающе. Карл проклинал себя за то, что не ушел пятью минутами раньше, – и одновременно испытывал неудержимое желание прикоснуться к этой женщине. Он взял ее за плечо и тут же отдернул руку.

– Вы мокрая до нитки!

– Не исключено.

– Не исключено? – переспросил Карл. – Что это за ответ такой? Почему вы разгуливаете по городу в мокрой одежде? – Внутри снова вспыхнуло беспокойство.

– А вам какое дело? – с вызовом посмотрела на него Хульда. В свете фонаря ее глаза жгуче блестели.

И снова Карл почувствовал ту смесь гнева и желания, которая сводила его с ума. Не думая и не давая Хульде возможности что-то сказать, он схватил ее и притянул к себе. Поначалу Хульда сопротивлялась, но через несколько секунд обвила руками его шею и поцеловала так, словно их предыдущий поцелуй был всего лишь обещанием большего.

«Наконец-то! – только и смог подумать Карл. – Наконец-то!»

Он крепко обнимал Хульду, чувствуя, как ее мокрое платье липнет к его рубашке, холодя кожу, но ему было все равно. Держать Хульду в объятиях – вот что сейчас казалось жизненно необходимым. От нее пахло летом и теплой, несмотря на мокрую одежду, кожей. Чуть дальше по улице звякнуло стекло, и Хульда застыла. Потом отстранилась и, скользнув взглядом по окнам на втором этаже, тихо потянула Карла к парадным дверям. Впустила внутрь и, приложив палец к губам, прошептала:

– Ни звука.

Карл подчинился. То, что Хульда перехватила инициативу, почему-то казалось само собой разумеющимся. Она жестом попросила его разуться, и только тогда Карл заметил, что сама она босиком. В одних носках он крадучись последовал за ней наверх по темной лестнице. Хульда не включала свет. Перед одной из ступенек она предостерегающе подняла руку, показывая, что через нее нужно перешагнуть. Видимо, уж очень скрипела.

На самом верху лестницы Хульда вытащила из декольте ключ, висящий на шнурке на шее, отперла дверь и втолкнула Карла, который едва осмеливался дышать, внутрь комнаты. Потом бесшумно задвинула щеколду и зажгла газовую лампу, что стояла на низеньком комоде.

Карл огляделся. Комната была скромной, но аккуратной. Скошенные стены придавали ей ощущение уюта и защищенности. Кровать – латунный каркас с матрацем – была заправлена красивым вышитым покрывалом. У стены стоял большой темный платяной шкаф, в дверце которого находилось зеркало. Зеркало смотрело на Карла слегка искаженным отражением, и он машинально провел рукой по помятым брюкам, тщетно пытаясь их разгладить. Потом торопливо снял шляпу и повесил на крючок у двери.

Хульда сказала:

– Нам нельзя шуметь. У госпожи Вундерлих, моей квартирной хозяйки, слух как у дикой кошки. А посещение мужчин после восьми часов вечера для нее равносильно крушению Европы.

– Понимаю.

Подойдя к шкафу, Хульда вытащила из него юбку и свитер. Потом схватила полотенце, висевшее рядом с умывальным столиком.

– Отвернитесь.

Карл подошел к окну и сделал вид, что крайне заинтересован видом на ночной Шенеберг. По крыше соседнего дома проскользнула черная кошка. Послышались шорохи – видимо, Хульда скинула мокрое платье и теперь переодевалась в сухую одежду. Карл судорожно сглотнул.

– Уже можно повернуться обратно?

Раздался тихий смех. Карл счел его разрешением и посмотрел на Хульду. Та тщательно вытирала полотенцем свои короткие черные волосы, пытаясь одновременно вытряхнуть воду из левого уха. Ее голые ноги покрылись мурашками. Карлу снова захотелось к ней прикоснуться, но он удержался и вместо этого подошел к маленькой конфорке, на которой стоял медный котелок. Налил в него воды и включил газ.

– Подумать только, – с весельем сказала Хульда. – Да вы прирожденная домохозяйка!

Карл сердито оглянулся и увидел, как она ловким, почти кошачьим движением села на кровать, подтянула к себе ноги и обхватила их руками. «Несмотря на высокий рост, сейчас она похожа на ребенка», – подумал Карл.

– Где у вас чашки и кофе? – спросил он, силясь придать голосу уверенность.

– В верхнем шкафчике.

Карл открыл дверцу и нашел то, что искал. Осторожно залил кофе кипятком и принес Хульде чашку. Другую чашку взял сам, не зная, чем занять руки. Судорожно сжал ее, сделал глоток, обжегший ему язык, и в нерешительности посмотрел на девушку.

– Хорошо, что вы здесь, – непринужденно сказала Хульда, нарушая молчание. Эти слова согрели Карла изнутри и наполнили спокойствием, которое застало его врасплох.

– Неужели?

– Да. Нам нужно поговорить.

Он в замешательстве посмотрел на Хульду, и та сказала:

– Я знаю, кто убил Риту Шенбрунн.

Карл вздрогнул, проливая несколько капелек кофе на руку, и быстро слизнул их. Признаться, не таких слов он ждал. От былого спокойствия не осталось и следа. Он уставился на Хульду во все глаза. Та похлопала по кровати:

– Садитесь. Меня раздражает, что вы маячите там, как тикающая бомба.

«Точнее и сказать нельзя», – подумал Карл не без восхищения. Хульда видела его насквозь.

Поставив чашку на подоконник, он в два шага оказался у кровати и сел рядом, оставляя между ними безопасное расстояние.

Некоторое время Хульда мелкими глотками пила кофе, потом опустила чашку на пол. Терпение у Карла стремительно подходило к концу.

– Что вам известно?

– Сегодня я снова была на Кетенском мосту. Там я встретила юношу, еще совсем ребенка…

– Эдди Шиллинга.