Снаружи раздался шум, почти заглушённый воем ветра в развалинах.
— Горлан. Женщина. Одна, — сообщил Арх.
Чара и Ликос поднялись одновременно. Проснулась задремавшая было Дарель. Заметно напрягся Огги.
Сопровождаемая Псом гостья появилась из пролома в потолке и съехала по каменной осыпи вниз, к огню. Её одежда была залеплена снегом, лица было вовсе не разглядеть из-за длинного меха на капюшоне. Но это пришла Аарис, вне всякого сомнения — Ликос покраснел так, что это стало видно даже в полутьме подземелья, а Огги шагнул ей навстречу, невежливо заслоняя собой Чару.
— Сестра, — почти изящно, насколько это было возможно в плотных одеждах, поклонился Огги.
— Огастос, — приветствовала его молодая женщина, скидывая капюшон и чуть заметно сторонясь Псов.
Она прищурилась в полумраке и неожиданно вспыхнула не хуже Ликоса, обнаружив его крупный силуэт на другой стороне от костра. Чара и Дарель обменялись короткими взглядами.
Огги подал Аарис руку и проводил к огню, представив Дарель, Ликоса (как ни в чём не бывало) и наконец — хрупкую девушку, бледную, с такими зелёными глазами, что глядя в них могло показаться, будто наступило лето.
— Это — Чара, сестра. Чара-Страж.
Девушка напряжённо улыбнулась. Аарис улыбаться не стала.
Очень яркая блондинка, Дарель, не сводила с гостьи тёмных глаз.
Аарис присела на предложенный обломок камня, как на трон — спина прямая, лицо дышит холодом зимы.
— Я не знала, что вас теперь четверо, Геса этого не сказала. И ещё эти… звери. Чем они могут помочь? Даже горлану тяжело забираться на такую высоту… Никто и никогда не поднимался в Цитадель пешком.
Она говорила с Чарой, но посматривала на Огастоса. Брат был невероятно, необыкновенно спокоен. И — да, он возмужал со времени их последней встречи. Девушка-Страж — Страж! Поверить в это было трудно — вздохнула. На миг Аарис показалось, что сейчас она откажется от идеи попасть в замок… Но нет, она только терпеливо, словно ребёнку, объяснила:
— Мне нужен второй Источник, Аарис. С вашей помощью или без неё, нам придётся найти его. С вашей помощью было бы легче…
— Аарис, — вмешался вдруг Ликос. — Помоги! Я же вижу, ты этого хочешь!
— Ты не понимаешь! Отец убьёт вас всех! — Она повернулась к Ликосу. Это короткое движение, как по волшебству, смыло печать холодного равнодушия с её некрасивого лица, сделав его живым и неожиданно очень привлекательным. Огастос приоткрыл рот и широко распахнул глаза. Дарель хмыкнула, а Чара ответила:
— К такому неприятному исходу мы тоже готовы, если к смерти вообще можно подготовиться. Мне нужно попасть в хранилище, Аарис. Я не могу отказаться. Я не могу повернуть назад, я не могу даже остановиться. Услышь меня! У тебя должно получиться. Ты же услышала однажды, раз прилетела сюда.
Чара вытащила знакомую Аарис с детства половинку овала. Источник был тёмен и пуст.
…Кто-то приложил комочек снега к её пылающему лбу. По щеке потекла струйка воды… Она открыла глаза и приподнялась. Ликос убрал руку, и она смогла увидеть встревоженные лица остальных.
— Что это было? — растерянно спросила Аарис, всё ещё ощущая отголоски невыносимого ужаса.
— Так я чувствую необходимость сделать то, что делаю…
— ТанеРаас, — потрясённо выдохнула Аарис.
Маленькая девушка печально кивнула.
— Ты хочешь собрать половинки Источника? И что тогда случится?
— Не знаю. Знаю только, что это ещё не всё…
— И ты в это веришь?
Чара пожала плечами, убирая чашу в расшитый кисет на поясе:
— А разве у меня есть выбор?
Аарис прислушалась к себе. Нет, выбора у девушки-Стража не было.
— Как давно ты это чувствуешь? — мягко спросила она
— С первого дня здесь. И всё сильнее…
Аарис вздрогнула и прикусила губу. Оглядела всех по очереди. Непривычно серьёзного Огги. Обеспокоенного Ликоса, поглаживавшего огромную голову Пса. Дарель, полную неожиданного почтения. Чару, пылающую решимостью. Настороженных, ожидающих Псов…
— Похоже, что и у меня теперь нет другого выхода, — без малейшего огорчения заявила Аарис. — Как мы это сделаем?
Ликос вышел наружу вместе с Аарис, помогая ей подняться по скользким камням. В окружающем холоде синева его глаз просто обжигала. Он протянул ей руку, чтобы подсадить на нахохлившуюся птицу. Аарис стянула перчатку и коснулась его горячей ладони. Сердце бухнуло в груди, волна жара окатила её, заставив вздрогнуть. Ликос вздрогнул тоже, широко открыв глаза, и резко выдохнул, выпустив облачко пара. Никакие слова не смогли бы сказать больше того, что сказали чувства.
Он долго стоял, вглядываясь в снежную мглу, поглотившую девушку и птицу.
Аарис отпустила горлана и шагнула в тепло покоев Гесы. Снежный шторм утихал, светало. Сестра сидела в кровати, прислонившись спиной к высокому изголовью. Под глазами у неё залегли тёмные круги — свидетельство бессонной ночи.
— Они придут завтра, Гес. Прилетят. На Крылатых! И наш Огги, и Ликос Крейс, и другие. И даже Псы! — Аарис шептала, сияя глазами, а Геса едва узнавала свою осторожную, рассудительную сестру.
Аарис скинула одежды и потянулась за своим платьем. Геса озадаченно провожала глазами каждое её движение. Несколько часов назад из этой комнаты вышла одна молодая женщина, а вернулась — совсем другая. Куда исчезла скованность, замороженность её движений? Как за такой короткий отрезок времени могло перемениться, стать текучим и невероятно женственным её не слишком красивое тело? А лицо? Неужели достаточно всего лишь расслабить сжатые губы и поселить маленький отчаянный огонёк в глазах, чтобы из длиннолицей дурнушки превратиться в привлекающее к себе внимание обещание страсти.
— Что с тобой произошло, Аарис, дорогая? — не удержалась Геса.
— Я же говорю… — начала Аарис.
— Нет. Что произошло с тобой?!
Девушка подняла на сестру глаза. На губах появилась мечтательная улыбка, а во взгляде — тёмная глубина.
— Ликос Крейс, — ответила она, полагая, что это всё объясняет.
— Не может быть! Ты влюбилась… — недоверчиво уставилась на неё Геса.
— О да. И он пришёл сюда из-за меня, Гес. Можешь ты в это поверить?
Аарис ещё раз улыбнулась, вздохнула очень глубоко и заледенела, превратившись в ту, кого Геса знала с раннего детства — холодную, высокомерную, опасно умную и некрасивую младшую сестру.
Дарель перебирала осколки древней мозаики, которыми был усыпан пол подземелья, и размышляла. Теперь, когда появилась Аарис, будущее снова размылось, но приобрело привкус радости, в отличие от недавнего ржавого привкуса железа и крови. Ведьма подкинула на ладони синий камешек.
Аарис уготована непростая судьба, её путь Дарель могла видеть яснее, чем пути остальных. Но эта удивительная женщина справится со всем. Дарель оглянулась на Чару: девушка прислонилась спиной к Псу и сидела, обняв колени. О чём она думала, ведьма не знала. Огастос и Ликос по пятому кругу обсуждали план перемещения по замку Фресс, сбиваясь и начиная снова. Время от времени Огастос бросал на неё короткие взгляды. Вот он-то и беспокоил Дарель больше всех. В его будущем пропала всякая определённость. Своё же Дарель предпочитала не знать.
Чару жгло нетерпение. До завтрашнего утра было ещё страшно далеко, а она с трудом сдерживалась, чтобы не забегать кругами по подземелью — так сильно давило ожидание.
— Ликос, — позвала она, — как Источники оказались в руках Великих Магов? И были ли они Великими до появления Источников?
— Это было тысячу лет назад, Чара. Есть легенда…
— Сильно приукрашенная, полагаю, — добавил Огги.
— Вполне правдивая, — не согласилась Дарель.
— И у нас есть песня о первых магах, — пробурчал Арх.
— Кто начнет? — оживилась Чара.
— Пожалуй, я и начну, — согласился Ликос, придвигаясь к огню поближе. В темноте, за кругом тёплого света посверкивала изморозь на каменных стенах, тяжёлый низкий свод приглушал голос.
