Москва.

2015 год.

Чувство опасности проявилось, уже ставшим за долгие годы обыденным, весьма странным способом. По затылку внезапно проскочил ледяной сквознячок, и это несмотря на то что на мне сейчас одет зимний бушлат с погонами полковника.

Повинуясь инстинкту, я раздавил дымящийся окурок и провел рукой по поднятому меховому воротнику. Затем отодвинул тяжёлую портьерную штору и проверил закрыта ли балконная дверь конспиративной квартиры. Обычная двушка находилась в типовом спальном микрорайоне, на двенадцатом этаже, неприметной Московской многоэтажки. Напротив, торчал точно такой же жилой человейник, так что я не опасался, что кто-то ненужный заметит идущий от экрана телевизора тусклый свет.

Нет всё закрыто, так что ледяному сквозняку взяться неоткуда, а значит вполне возможно опасность подстерегает где-то совсем рядом.

Последний раз ледяное дыхание, мой затылок ощущал пару лет назад, прямо перед выдвижением на позиции двух групп захвата, собиравшихся зачистить от террористов самолёт с заложниками.

Тогда, будучи командиром спец подразделения, занимающегося силовыми операциями МВД РФ, я среагировал мгновенно и отдал команду придержать выдвижение моих парней всего на пару минут, и как оказалось тем самым спас их жизни. Через минуту террористы взорвали хвост самолёта, и попытались во время завязавшейся перестрелки добить оставшихся в живых заложников. В результате, тщательно спланированный план операции, пошёл по одному месту. Часть заложников погибла, ранение получила пара тяжёлых из штурмовой группы, но всё равно с задачей подразделение справилось.

И это был далеко не первый раз, когда предвещающий сложности холодок, проскальзывающий по затылку, спасал жизни. Хотя чаще всего после очередного проявления странной особенности моего организма, ничего не происходило, так что в надёжность природного дара я до конца не верил.

А вот те из моих парней кто знал о странной способности отца-командира верили и из-за этого за глаза называли меня Ведьмаком, взяв за основу мой старый позывной.

Медленно пролистав на большом экране телевизора серию изображений, транслируемых с камер наружного наблюдения, установленных над входом в квартиру, в подъезде и контролирующих двор многоэтажки, я ничего подозрительного не заметил. И лишь после того как немного успокоился, снова уселся на одинокий стул и уставился на крохотный экранчик кнопочного телефона, над которым уже просидел пол дня, весь вечер и часть тревожной ночи.

— Валера, сынок, ну что же ты не набираешь отца командира? — не сдержавшись проговорил я и в тот момент, когда рука потянулась к почти пустой пачке сигарет, аппарат натужно завибрировал, и принялся бодро перемещаться по стеклянной поверхности журнального столика, прямиком к его краю.

Подхватив едва не шлёпнувшийся на пол телефон, я посмотрел на экран и лишь убедившись, что вызов проходит через специальное приложение, дешифрующее не отслеживаемый, цифровой поток данных, принял вызов.

— У аппарата.

— Всё подтвердилось — коротко ответил знакомый голос и на моей душе заскребли кошки.

— Валера, это точно? — Переспросил я, не желая верить словам оперативника, работающего под прикрытием в одном из финансовых холдингов моего лучшего друга.

— Да, сейчас скину всю инфу по выделенному каналу.

— Жду — буркнул я и уставился на экран обычного на вид смарт телевизора.

На нём тут же появилась шкала загрузки, фиксирующая поток входящих данных.

— Файлы ушли — раздалось из телефона.

— Принял — ответил я и сразу выдернул флешку из разъёма телевизора.

Захотелось сразу всё просмотреть и лично во всём убедиться, но я понимал, что здесь запускать алгоритм расшифровки не на чем, так что придётся ехать в расположение вверенного мне подразделения спецназа и работать там.

— Валера, сынок, ты сделал всё что смог. Так что сейчас же бери свою жопу в руки и пулей вали из высокой башни. Если надо я отправлю навстречу группу прикрытия. Сам сейчас же выдвигаюсь в контору, там в течении часа соберу всех наших. Как появишься, будем решать, что делать с тем дерьмом что ты накопал.

— Шеф, сейчас вырваться не смогу. Это будет подозрительно, к тому же хочу ещё кое-что проверить. Я тут заметил подозрительную активность службы безопасности холдинга, мне кажется Дипломат задумал что-то нехорошее.

Произнесённая отповедь меня не устроила.

— Валера мля, бросай всё и рви когти любым доступным способом. Это приказ. И запомни, теперь у нас двадцать четыре часа на всё про всё. Через сутки Дипломат улетит за кордон и нам его не достать.

— Петрович, всё проверю и сразу свалю. Обещаю — послышалось из трубки, и я невольно поморщился, ибо знал с этим упёртым гадом спорить бесполезно.

— Принял. Жду. Конец связи — коротко пролаял я и сразу отключился.

После этого высыпал в пепельницу всё что осталось от раскрошенной в кулаке, последней сигареты и подхватил с журнального столика наградной пистолет Стечкин, с очень интересной гравировкой на золотой пластине.

«2009 год. Подполковнику Строеву Геннадию Петровичу, Командиру спец роты особого назначения, подразделения ОМСН „Витязь“. От президента РФ. Награда за неоценимый вклад в установлении мира в Чеченской республике»

Сунув пистолет в спец кобуру, вделанную в полковничий бушлат, я ещё раз быстро пролистал пультом картинки с камер наружного наблюдения и выскочил из квартиры. Спустился на всякий случай пешком, затем вышел из подъезда и почти сразу же был профессионально принят, на подходе к припаркованному внедорожнику Тойота.

Спецы появились словно из воздуха, так что мне, полковнику спецназа, не дожившему двух лет до шестидесятилетнего юбилея, ничего было им противопоставить. Ведь в отличии от героев голливудских боевиков, способных раскидывать с помощью голых кулаков и приёмов кун-фу десятки натренированных и тяжело вооружённых бойцов в полной броне-экипировке, я такого не умел.

Так что будучи ещё крепким, но пожилым воякой, я почти ничего не успел сделать. До «Стечкина» добраться даже не пытался, как и до ножа на поясе, впрочем, и облегчать задачу ребяткам не хотел, так что умудрился двинуть одному локтем в нос, а другому впечатал ребристой подошвой ботинка по коленной чашечке.

Как результат, меня за секунду завалили в снег и умело растянули, словно выброшенную на берег морскую звезду. Следом последовал молниеносный обыск с изъятием всего колюще-режущего и огнестрельного. В процессе стандартной процедуры меня пару раз как положено пнули для острастки, но не только ничего не сломали, а даже не оставили следов на морщинистой физиономии.

Из-за профессионального сдвига, в процессе я успел оценить работу спецов, так как не только сам долгие годы учил своих парней подобному, но и сам за почти сорокалетний стаж в силовых структурах, не один десяток раз применял умения в деле.

По ходу представления я выставил ребяткам твёрдую пятёрку с минусом и даже скорбно порадовался тому что не только в моей конторе готовят подобных специалистов.

Затем меня спеленали пластиковыми хомутами, надели мешок на голову и закинув в подъехавший микроавтобус, куда-то повезли. Нет, я честно пытался рассчитывать скорость движения и считать повороты, но уже через сорок минут понял, что смог вычислить только примерное направление, в котором двигается транспорт.

А когда меня выволокли из микроавтобуса, пересадили в другую машину и наконец сняли с головы мешок, я крайне удивился представшей взору диспозиции. Машиной, в которой я теперь находился, был мой древний «УАЗ Патриот», и стояла она в моём же старом гараже, находящемся за заброшенной стройплощадкой на окраине новой Москвы.

Увидев двух спецов в чёрном, шарящих по просторному гаражу, способному легко поместить две легковушки, я сразу понял какая именно участь мне уготована. Из-за заморозки стройки, свет в гараже отрубили три года назад, так что ребяткам пришлось завести генератор и включить газовый обогреватель. Затем они подключили строительную переноску, и яркий пучок света ударил по машине сбоку, очертив на стене чёткую тень сидящего внутри человека.