Оглашенный Нукером план не произвел и малого эффекта. Лишь он знал об истинном лике «Убойного Малыша», лишь он верно оценивал шансы на успех предприятия. Остальные же хоть и не спорили с тем, что марийцев возможно склонить на рединок, просто не видели достойных для сражения кандидатов. В итоге диспут вновь взял крен в сторону сдачи Син-Ти.

Реальной альтернативы варианту капитуляции не было. Кто-то предложил вместе молить богов о защите, и эта безнадежная идея даже нашла сторонников, однако так же скоро их потеряла. Любому, кто хоть немного был в курсе военных дел, было известно, что боги уже давно не участвуют в людских войнах.

Войдя в залу и увидев всех этих людей, Яна растерялась.

– Тихо!!! – неожиданно заорал все еще находящийся в отчаянии Урис и указал пальцем на вошедшую.

Девушка, облаченная в свое лучшее боевое одеяние, продолжала смущенно осматривать заговорщиков.

Дядя Нукер, так и не решившийся раскрыть личность «Малыша», прихрамывая на левую ногу, подбежал к девушке:

– Яна, дорогая, я поведал нашим друзьям придуманный тобой план, но они совсем не сочли его хорошим, – он возмущенно цокнул. – Предпочитают сдать крепость…

– Что не понравилось? – не к месту тихо спросила Яна.

– Бойца нет! – выкрикнул из толпы Ларь, возглавлявший союз городских купцов. – Кто драться-то будет?!

– Я, – невозмутимо ответила девушка.

Недоумение присутствующих быстро сменилось улыбками и смехом. Видя, что все идет не так, как она думала, Яна обратилась к единственному средству, коим она умела пользоваться хорошо.

Девушка вынула меч и сняла с пояса кулачный щит. Толпа замолчала.

– Я буду кончать всех желающих сдать Син-Ти, – в наступившей тишине тихий голос девушки прозвучал очень отчетливо. – Одолеете – поступайте как знаете…

Сколь бы то ни было достойных Яны соперников среди сборища женщин, стариков и торговцев, естественно, не было. Лишь Браль – отцовский вассал, еще вчера лежавший в горячке, – был вооружен и умел орудовать мечом.

Озлобленный этим фарсом, бородатый мужчина вышел вперед:

– Дрянная ты дочь! – он картинно плюнул себе под ноги. – Вздумала угрожать нам?! – Браль резко махнул мечом, рассчитывая выбить из рук девушки выставленное вперед оружие.

На это неловкое движение клинок Яны крутнулся, избегая столкновения с мечом Браля, и тут же устремился к горлу обидчика. Когда он покинул плоть, а из раны хлынула кровь, вассал, потеряв твердость в ногах, медленно опустился на каменный пол.

Верна – мать Яля и любимая жена погибшего князя, вскрикнула.

– Продолжим… – Яна невозмутимо шагнула в сторону зашумевшей толпы, твердо намереваясь исполнить задуманное.

– Постой, сестра! – неожиданно раздался мягкий голос позабытого всеми Яля.

Сквозь мглу отчаяния он увидел вооруженную сестру и сразу вспомнил озвученный ранее план дяди Нукера. Вдруг забрезживший спасительный луч надежды тут же освободил его от оцепенения.

Молодой князь не ведал, что сестра его была «Малышом», зато прекрасно знал, что та дни напролет машет мечом и что с ней занимался марийский мастер. А потому… потому это давало надежду.

– Наши гости, – совершенно придя в себя, он мельком всех оглядел, – ты зря полагаешь, что они плохи… просто, ты понимаешь, – вкрадчиво продолжал Яль, кладя свою худую ладонь на плечо сестры, – они растерялись… а потому и не мыслят здраво… не могут просто. И это можно понять, правда же?

Не найдя что ответить, девушка продолжала оценивать своих потенциальных врагов.

– Но… мои дорогие защитники Корса, разве только что вы не получили доказательство? – Яль обратил взгляд на истекающее кровью тело. – А если и этого мало, могу вас уверить, что пять лет назад, совсем еще юной, моя сестра била отцовских дружинников. Ну, все еще мало?

– Нам бы Малыша! – выкрикнул Хима. – Вот тогда б можно!

Проигнорировав неудобное возражение, Яль наигранно добродушным взглядом заглянул в ближайшие к нему лица – напуганные, растерянные, сомневающиеся.

– Кто все еще за то, чтобы сдаться, – прошу к столу, – улыбаясь, он сделал приглашающий жест рукой.

Нашлось трое смелых, кому происходящее было настолько нестерпимо противно, что они не подумали считаться с рисками. Хима же, начавший оппозиционную кампанию, опасливо затерялся в толпе.

– Яна, – также добродушно продолжал Яль, отходя от стола с несогласными, – полагаю, для блага всего нашего княжества предателей надо убить…

Довольный собой, молодой князь бросил снисходительный взгляд на приговоренных, вместо расправы ожидавших переговоров. Один закричал, прочие обомлели от жестокости детей всеми любимого Гита…

И все же кровь хлынула, дело было сделано.

– Что ж, мои дорогие, – Яль довольно потер руки, – теперь самое время обсудить детали…

Издали наблюдавший за поединком Яль не мог понять всего содержания произошедшего и тем более всех его следствий. Молодой князь видел, как громадный воин рухнул наземь, видел, как сестра разговаривает с гаири, как она направляется к крепостным воротам, а Зига приказывает своим воинам подниматься и идти далее.

Как бы то ни было, угроза миновала. От облегчения Ялю хотелось прямо там, на высокой стене Син-Ти, присесть на корточки и тихо заплакать. Заплакать слезами истинного счастья, которое дается нам испытать считанное число раз за жизнь. К его сожалению, рядом с ним ликовала корсанская знать, перед лицом которой князь не мог выказать такую слабость. В итоге он обратил свой взгляд на проходящие мимо замка бесконечные потоки марийцев, видом сим продлевая настигшую его эйфорию.

О решении Яны уйти он узнал лишь спустя время. Несколько воинов, с высоты стен наблюдавших за рединком, радостно встретили победительницу и засыпали ее вопросами. Они не хотели верить в согласие новоявленного героя покинуть свою родину, самые мнительные из них полагали, что это очередная хитрая уловка.

– Я давно решила, – пришлось отвечать девушке обступившим ее мужчинам. – Отец мертв. Меня тут ничто больше не держит.

После слов о смерти любимого в народе князя улыбки быстро покинули лица корсанских воинов. Те из них, что несколькими днями ранее бежали от марийцев, вспомнив о пережитых ужасах, стыдливо помрачнели.

– Я назову в твою честь дочь! – в повисшей на мгновение тишине объявил один из верных дружинников Гита. – Прости, что не верил в тебя…

Сборы не заняли у девушки много времени. Лошадь снаряжена, седельные сумки собраны, прощаться не с кем.

Яль поймал сестру уже на ее подходе к вратам:

– Все же уходишь? – очень мягко и ласково, но без положенной в таких случаях толики сожаления спросил ее князь.

Весть о том, что героиня Син-Ти покидает свой замок, стала для Яля еще одним приятным сюрпризом. Он уже задавался вопросом, как в случае победы быть с Яной, авторитет которой вознесется до небес. Князь надеялся, что за счет ума и хитрости ему удастся управлять своей героической сестрой; и все же, хоть, по его мнению, она и была изрядно глупа, ее сумасбродство и непредсказуемость нельзя было недооценивать. Теперь же еще один камень упал с плеч молодого князя, и он едва сдерживал желавшую широко растянуть его губы улыбку.

– Да, – ответила ему Яна, совсем не желавшая встретить сейчас брата.

Яль распростер свои руки и, едва касаясь спины девушки, обнял ее.

– Спасибо, сестра, за твой подвиг, за твою силу и твою поддержку! Я, да, думаю, нет, уверен, да и каждый подданный Южного Корса до конца жизни, до конца, – Яль утер скупую слезу, которая сейчас уже точно была к месту, – все мы будем поминать тебя словами благодарности и глубокого уважения! Мне бесконечно жаль, что ты покидаешь наше княжество… Однако я понимаю, что великому герою нужно больше места для подвига! И не буду, не могу тебя удержать от этой судьбы…

Князь говорил еще немного, а после поцеловал сестру в лоб и велел дать ей путь.

На выходе из замка Яну поджидал одинокий воин; все прочее марийское войско двумя неровными потоками текло мимо Син-Ти – лишь он беспокойно кружил своего коня около ворот, по приказу гаири ожидая выхода рыжеволосой девушки.