— Спасибо, успокоил, — сказала я, поднимаясь. — Но сделаем мы по-другому. Сначала переместимся к нам — нужно вернуть Болтуна. А потом мы оба с тобой — к тебе. Если уж погибать, то вместе.

Гоша нежно меня обнял, поцеловал, прижал к себе — при других обстоятельствах я бы уже растаяла, но теперь удержалась — и сказал:

— Я очень ценю твой порыв, любимая. Но так не получится по двум причинам. Первое: кто же нас вернет из твоего мира к нам, ведь мой хрундюк пуст? И второе: я запрещаю тебе рисковать.

— Ты пока еще не имеешь права мне что-то запрещать! — оттолкнула я самоуверенного принца. — А твой хрундюк наполнит магией здешний придворный маг.

— Если еще согласится… — поник взором Гоша.

— Если ему король прикажет, — поправила я. — А это уже будет зависеть от твоего красноречия. Так что давай сначала решим первую часть задачи: попадем во дворец к твоему здешнему папе.

— Это вторая часть, — поднял голову принц. — Первая — дойти до столицы.

— Тогда есть еще и нулевая, — усмехнулась я. — Нужно тебя во что-то одеть. Ты мне, конечно, и с обнаженным торсом нравишься, но король может не понять.

— Ты же ведьма, наколдуй мне рубаху, — улыбнулся в ответ Гоша. — Хотя я где-то слышал, что наколдованные вещи быстро исчезают.

— Ты правильно слышал. Нужно найти реальную одежду. Может, здесь у мага что-нибудь завалялось?

Напрасно я на это надеялась. Здесь и заваливаться-то чему-либо было негде — настоящая келья, а не жилище придворного мага. Сын барона, тоже мне! Наврал бы уж лучше, что сын монастырского настоятеля, если здесь такие вообще, конечно, водятся.

Я на всякий случай заглянула под стол и под лежанку. И там, и там было пусто. Зато на самой лежанке валялось серое с коричневыми ромбами покрывало.

— Вот, — показала я на него. — Сделать в центре дырку, получится накидка.

— Мне бы еще на ноги что-то, — сказал Гоша.

— Ау! Где тут у вас обувной отдел? — дурашливо завертела я головой. А потом сказала: — Единственный выход пока — отрезать от покрывала две полосы и обмотать ими ступни. Нити в этой ткани прочные, ими и завяжешь.

Любимый так и сделал, использовав вместо ножа, как недавно и я, острый камень. В получившемся пончо и мокасинах принц стал похож на индейца. Недоставало головного убора с перьями и томагавка. А еще лошади — она бы нам сейчас не помешала.

Впрочем, и без лошади мы дошли до столицы легко и быстро, дорогу я знала, и вернуться не составило большого труда, с учетом что я, пусть и не в полной мере, но подкрепилась. Рисковать и соваться к главным воротам мы не стали — одна бы я могла опять притвориться начальником, и привратники бы меня пропустили, но с Гошей могла получиться накладка. Да и зачем лезть на рожон, если имелся запасной вход — заложенный кирпичами пролом в стене. К нему, совершив небольшой крюк, я и повела любимого. Да, я больше не сердилась на него, но твердо решила одного никуда не отпускать. Ему-то что, его там убьют да и все, а мне потом страдать всю жизнь.

Подойдя к стене в том месте, где был проделанный ежиком лаз, я попросила Гошу выдавить кирпичи — зачем расходовать по пустякам ведьминскую силу, когда простаивает дармовая мужская? Принц сначала удивился, думал, что я над ним издеваюсь, но когда пояснила, что кирпичи не скреплены раствором, он быстро освободил от них пробоину. Спросил лишь:

— Ты это ведьминским чутьем узнала?

— Это ежик постарался, — не стала я присваивать чужие лавры.

— Шутишь?

— Ничуть, — помотала я головой. — А! Ты же не знаешь, что ведьминская сила у нас с Болтуном напополам! Будет время, расскажу, как это вышло, а пока просто прими как данность.

Гоша помотал головой, но комментировать больше не стал — перебрался на другую стороны стены и подал мне оттуда руку. А когда пролезла и я, нас схватили стражники.

Их было пятеро — трое схватили Гошу, двое меня. Конечно, мы попробовали вырваться, но куда там! Стражники хорошо знали свое дело и держали нас крепко.

— Я же говорил! — радостно выдал кто-то из них. — Пролом в стене был заделан для вида, как будто все в порядке, а лазутчики собирались вернуться. Вот они и вернулись!

— И все-таки нужно было не хватать их сразу, а проследить, куда пойдут, — недовольно произнес другой. — Как мы теперь это узнаем?

— Ничего, сами расскажут, — осклабился один из тех, что держали меня. — В каземате языки быстро развязываются.

— Особенно, если помочь, — мерзко хохотнул еще один стражник.

— Ну так чего тогда стоим? — подал голос, вероятно, их старший. — Ведем лазутчиков в каземат! Только хорошенько держите, чтобы не сбежали.

— Лишь бы ведьма колдовать не начала, — с опаской произнес второй из моих стражников. — Может, ей рот кляпом заткнуть?

— Тронешь ее, я тебе такой кляп воткну! — начал дергаться Гоша. Разумеется, безуспешно.

А вот я была очень благодарна моему болтливому пленителю — напомнил, кто я такая, а то ведь и забыла уже от стресса.

— Всем замереть! — крикнула я, представив стражников неподвижными.

Ура! Незамысловатое колдовство сработало! Все пятеро наших обидчиков застыли на месте, словно восковые куклы. Нет, не все. У одного, как раз из тех, что держали меня, оказались незаколдованными ноги — наверное, моя мысленная картинка из-за спешки оказалась неполной. Но руки и все остальное у него не двигалось, так что я легко выскользнула из неприятных объятий, оставив стражника топтаться на месте. Помогла выбраться Гоше из тройного захвата и сказала ему:

— Бежим!

Мы рванули с места. Пробежав совсем немного, я услышала за спиной топот. Оглянулась: недозаколдованный стражник бежал за нами. Руки его оставались в том же согнутом положении, в котором они держали меня, и сейчас казалось, что он приготовился опять нас схватить. Вряд ли у него в ближайшее время это получилось бы, но зачем нам такой хвост? И я крикнула любимому:

— Давай поднажмем! И бежим сразу к дворцу, пока колдовство действует.

— Я туда и бегу, — откликнулся мой сообразительный принц. — А сколько оно будет действовать?

— Понятия не имею. Так что лучше поспешить.

И мы помчались со всех ног. Гоша крикнул мне:

— Тут почти все как у нас, не заблудимся!

Это было здорово, а то прибежали бы, например, сами к тюрьме — вот было бы смеху! И поскольку любимый знал дорогу, я пропустила его вперед и пристроилась сразу за ним.

Бежали мы быстро, но временами Гоша нырял в подворотни — вероятно, сокращая путь, а заодно и отрываясь от преследования. Во всяком случае, топота полузамороженного охранника я больше не слышала. Но и не оглядывалась, чтобы не сбиться с темпа и не наткнуться на препятствие. Мы как раз пересекали небольшой рынок, и нужно было смотреть под ноги, поскольку ринувшиеся от нас в стороны покупатели роняли свои корзинки, задевали прилавки, и на брусчатке перед нами катались фрукты, растекалось масло, трепыхалась еще живая рыба.

И хоть я внимательно смотрела под ноги, прозевала момент, когда одна из таких рыбин, величиной с мою руку, шлепнулась прямо передо мной и забилась в судорожном танце. Я подпрыгнула, но лапоть из коры скользнул по пролитому маслу, придав моему прыжку ускорение, вот только, увы, не совсем в нужную сторону. Взлетев над ближайшим прилавком, я затрепыхала руками, словно надеясь, что они превратятся в крылья, но сила притяжения, которая на этой складке не уступала нашей, безжалостно прервала мой полет. Прилавок я все-таки перелетела, но воткнулась головой в открытый бочонок с медом и уже захлебываясь, в ужасе подумала: «Если задерется платье, я пропала, ведь на мне же нет трусиков!»

То ли от этой убийственной мысли, то ли от избытка меда в организме, я на какое-то время выпала из действительности, а придя в себя, осознала, что снова лечу. Но как оказалась, уже не сама по себе — меня кто-то нес. Возникло чувство дежавю: не так давно я испытала подобный «полет», когда Пувилон выдернул меня из-под падающей глиняной массы. Но тогда все произошло быстро, а сейчас меня несли и несли, а кто и куда, я не могла разглядеть — веки слиплись от меда.