— Звучит почти как лекарство, — наморщила я лоб, но вспомнить, какое именно, не смогла. — Но почему ты сказал, что у него широкий нос? Он же как кнопка.

— Как огромная кнопка.

— Пиктигоуша, у тебя что, плохо со зрением? — подключилась к разговору Галя. — У мага Лепектона очень маленький нос.

— У лгуна Лапутуна, — сказала я и тут меня осенило: — Постойте-ка! Лепектон, Лапутун, Липустин… То, что первые два — это один человек, я уже поняла. Но быть может, и третий — он же?

— Но ведь нос… — начал Гоша и тут же нахмурился. — Вы говорите, он маленький? У придворного мага Липустина тоже маленький нос. И голос — один в один. Но у этого нос был такой вот, — приложил он к лицу кулак.

— Нет, — заговорил и Болтун, который тоже нас внимательно слушал.

— Это был морок, — задумчиво сказала принцесса. — Специально для тебя, чтобы ты его не узнал.

Мой милый принц сказал по-русски: «Каналья! Тысяча чертей!» и серьезно задумался.

— Что-то мне все это очень не нравится, — проговорила я.

— Мне тоже, — сказал Пувилон. — Кто же нас теперь перенесет к маме?

— Вы и пешком дойдете, — сказала я. — А вот кто перенесет нас на родную складку?

— Подождите! — подняла руку принцессу. — Не мешайте мне думать.

— Я могу тебе помочь, — сказал Гоша. — Скорее всего, это двойник нашего придворного мага. Ты ведь тоже двойник моей сестры, почему бы и у Липустина не быть на этой складке двойнику?

— Это твоя сестра мой двойник, а не я ее, — буркнула Галя. — И никакой Лепектон не двойник. Почему он тогда не хотел, чтобы ты его узнал?

— Но зачем было магу, неважно, двойник тот или нет, врать, что он сын барона, ломать перед нами с Пувом комедию? — продолжала размышлять я. — Для чего вообще скрывать, что он маг? И если он умеет перемещаться, зачем было напрашиваться к нам в лодку?

— А меня интересует, — сказала вдруг принцесса странным тоном, словно собираясь заплакать, — почему он сказал про мою маму?

— А где твоя мама? — спросила я.

Галя сдавленным голосочком стала рассказывать, что ее маму, королеву Радомиулу Энатакор, похитил дракон и потом съел — так, что даже косточек не осталось. Причем это случилось в Галин день рождения три года назад, когда они с мамой и придворными дамами устроили пикник у реки. Королева спустилась к воде, чтобы вымыть руки — и тут… Подробности Галя не смогла рассказать, расплакалась. А Гоша, тоже слушавший этот рассказ, побледнел и, взяв меня за локоть, отвел в сторону:

— Насчет дракона — наверняка детские фантазии, — негромко сказал любимый. — На нашей складке мамы тоже не стало в день, когда моей сестре исполнилось пять лет, и тоже на пикнике. Но никакого дракона не было. Мама спустилась к реке вымыть руки и не вернулась. За праздничной суетой мы не сразу заметили, что она отсутствует слишком долго, но уж дракона мы бы точно не проглядели.

— Куда же она делась? — дрогнувшим голосом спросила я.

— Оступилась и упала в реку, — опустил голову Гоша. — Правда, тело так и не нашли, но там сильное течение…

— Сочувствую, — обняла я любимого. А потом вспомнила слова лживого мага и спросила: — Этот ваш придворный маг… Липастин…

— Липустин.

— Ну да. Он тогда уже был при дворе?

— Нет. Появился как раз после этого.

— Но как же тогда… Постой-ка, — отстранилась я от моего принца и вернулась к принцессе, которая уже не плакала, хотя личико ее и оставалось печальным: — Галчонок, миленький, а этот маг тебя уже тогда обучал?

— Папа нанял его чуть позже. Хотел, чтобы я отвлеклась от горя учебой.

— Откуда же он узнал, что ты вся в маму? — брякнула я.

Глазенки принцессы вспыхнули ярким огнем.

— Ты хочешь сказать, что мама жива?

Вот есть у меня хоть капелька ума? Надо ведь думать, что говорю, тем более не кому-нибудь, а ребенку, потерявшему мать! Впрочем, оказалось, что Галя и сама подумала примерно то же, что и я, поскольку тут же сказала:

— Потому что я тоже не пойму, зачем он про нее говорил, если никогда не видел?

— Он мог видеть ее на портретах, на каких-нибудь церемониях, — поспешно предположила я, хотя подумала еще, что лживый маг имел в виду не только внешность.

— Мог, — вздохнула принцесса. — Надо у папы спросить, он может помнить.

— Давайте вот что решим, — видя, что мы зашли в некий тупик, а Пувилон, тоже вспоминая маму, уже вытоптал траву в радиусе пяти метров, взяла я инициативу в свои руки. — Пувилону с Кунтурой придется идти пешком. Галя, ты же уладишь проблему, если девушка немного опоздает на службу? — Дождавшись кивка принцессы, я продолжила: — А мы вчетвером вернемся в столицу. Ведь у вас при дворе есть другой маг, который умеет перемещаться по складкам?

— Есть один, — подумав, сказала Галя. — Но это папин маг, он без его приказа и пальцем не шевельнет.

— Тогда мы придем к твоему папе, все ему расскажем и попросим помочь. Это единственный выход.

— Во-первых, тебя не пустят во дворец даже со мной. Во-вторых, если мы все расскажем папе, то он казнит тебя за то, что помогла мне сбежать. В-третьих, он казнит за побег меня. Голову, конечно, не отрубит, но мало мне не покажется.

— Ну, не такой уж папа самодур, — возразил Гоша. — С ним вполне можно договориться. Не думаю, что здешний сильно отличается от моего.

— Да? Вот иди тогда сам и договаривайся. А я зря, что ли, делала пруклу? Хоть два денечка на свободе побуду. Заодно посмотрю, как живут мои будущие подданные в глубинке.

— И в какую глубинку ты собралась? — нахмурилась я.

— В деревню к маме Пувилона.

— А мы?! — дуэтом воскликнули Пув и Кунтура.

— Разумеется, мы переместимся туда вместе.

— Так дело не пойдет, — замотала я головой. — Я не могу отпустить тебя одну.

— Ты что, не слышала? Я буду с ними, — показала на влюбленных великанов принцесса. — Уж они-то меня защитят.

— А вдруг Пув захочет остаться? Вдруг его мама на этом настоит? Даже не спорь, ты вернешься с нами.

— Нет! — топнула Галя и одновременно с ней это же произнес ежик.

— А тебя кто спрашивал? — строго посмотрела я на него.

— Фыр-фыр фыр фыр-фыр-фыр пух! — забегал кругами Болтун.

— Сам ты Пух, — сказала я. — Практически Винни, только с иголками вместо опилок, и не внутри, а снаружи. — А потом до меня вдруг дошло: — Погоди, уж не хочешь ли ты сказать, что собираешься охранять принцессу?

— Да, — успокоился еж.

— Очень интересная инициатива! — всплеснула я руками.

А потом решила: почему, собственно, нет? Галя хоть и маленькая, но соображает не хуже многих взрослых. Пувилон с Кунтурой ее в обиду точно не дадут, а если вдруг и правда решат остаться, то Болтун подстрахует. И сказала:

— Ну хорошо. Только не задерживайся там. Чтобы крайний срок завтра к ужину была дома!

— Слушаюсь, ваше ведьмичество! — исполнила дурашливый поклон принцесса.

А потом она взяла на руки Болтуна, который даже не подумал возражать, и подошла к влюбленным великанам.

— Встаньте от меня по разные стороны и возьмитесь за мои локти. Крепко, но аккуратно — не сломайте мне косточки!

Пувилон и Кунтура сделали, как им было велено. И уже через пару мгновений на том месте никого не осталось. Я повернулась к любимому:

— А мы пойдем пешком?

— Придется, — пожал Гоша плечами. — Мой хрундюк пуст.

— Гад все-таки этот твой маг, — сказала я. — Мутит явно что-то нехорошее. Нет бы тебя магией пополнить, ведь чуял же, что ты пустой. А он вместо этого на тебя морок послал, а сам, небось, к твоему папе отправился, который наверняка уже всех на уши поставил из-за твоего исчезновения. И ведь тоже будет делать вид, что занят твоими поисками.

— Нет, он где-то здесь, — покачал головой мой принц. — Где-то на этой складке. Когда перемещаешься на другую — это видно.

— Цветной туман? — вспомнила я наше перемещение.

— Не обязательно туман. Иногда просто марево, иногда мерцание. Но что-нибудь все равно появляется, когда так глубоко протыкают ткань пространства. Но ты мне вот что скажи: почему ты назвала Липустина… если это, конечно, и правда был Липустин, лгуном Лапутуном?