Мы блестяще танцуем свою партию на балу. Лика просто создана для таких шикарных мест. Я здесь впервые за свои семнадцать лет. Просторный холл театра оперы и балета с резными колоннами, высокими расписными потолками с гипсовой лепниной и величественными хрустальными люстрами украшен живыми цветами. Белоснежные лилии наполнили пространство нежным дурманом. Бледно-розовые пионы в вазах на высоких столах вызывают девичье умиленное щебетание. Огромные окна оформлены поразительными витражами в золотой, оранжевой и бирюзовой палитре. С обеих сторон от холла на второй этаж ведут мраморные лестницы с точеными позолоченными перилами. И зеркала, зеркала повсюду, в которых вижу улыбающуюся и роскошную Лику со всех её совершенных сторон.

Спустя десять минут после нашего танца наклоняюсь, осторожно одним лишь пальцем отвожу волосы от её лица и шепчу на ушко: «Давай сбежим отсюда?»

Красный – самый лучший цвет. Он подходит любой женщине, просто нужно помнить, что существует более тридцати разных оттенков красного. Жизнь, смерть, страсть, лучший способ покончить с тоской – вот что такое красное. От женщины в красном нельзя оторвать взгляда.

Валентино Гаравани, основатель модного дома Valentino.

Тим

Во время побега встретили у самого выхода моего давнего друга, с которым учился в первых классах школы. Он стал настоящим франтом и, видимо, вовсе не глупым, раз попал на званый вечер для топовых ботанов города. Когда я представил свою спутницу, Саня в устаревшей манере галантно приложился губами к тонкой прохладной кисти Лики. Она явно не ожидала такого утонченного и в то же время интимного жеста, покраснела до самых корней волос.

– Э-э, давай тут не забывайся, джентльмен чёртов, – шутливо отрезвляю парня.

– Приятно познакомиться, прекрасная Лия. И хорошего продолжения вечера. – Приятель мне подмигивает, а потом, отводя чуть в сторону, с удивлением спрашивает. – Это твоя девушка?

Сказать, что я горд, как единственный петух в курятнике, – не сказать ничего.

Майский вечер, спустившийся на город, словно полупрозрачная черная вуаль на лицо незнакомки, принес с собой свежую прохладу и легкий аромат с цветочных клумб. Рядом с театром журчат светящиеся фонтаны – сохранившаяся часть старой архитектуры города. Лия смотрит на них, как заколдованная. Розовые, фиолетовые и голубые блики пляшут на её лице. Подхожу тихо и накидываю свой пиджак на плечи любимой девушки. До сих пор не верится, что мы сделали это. Признались друг другу. Как же меня влечет её утонченность, мечтательность, не опошленная романтичность, будто Лику отправили на чудаковатой машине времени из прошлого, прямо из родового поместья в нашу сумасшедшую школу. Хотя она порой и боролась на людях со своим естеством, пыталась говорить сленговые словечки, но выходило невпопад, смешно.

Мы взяли такси и поехали в парк поблизости от школы. Возможно, не самое шикарное свидание на свете, и, наверное, в помпезном холле театра Лика провела бы время куда роскошнее. Но так хотелось простой тишины и уединения с ней. Понимаю, что шанс остаться наедине, скорее всего, больше и не выпадет нам.

Лика

Мы сидели на скамье в парке. Я разулась, чтобы погладить босыми ногами молодую слегка влажную траву. Ещё месяц и она превратится в выжженое солнцем сено.

Вначале болтали без умолку. От неловкости. О фильмах, о книгах, смеялись над школьными воспоминаниями. Даже обсудили мои любимые конфеты – мама выдает грильяж в шоколаде строго поштучно и только по праздникам.

Но потом тишина между нами стала такой нежной и сладкой, не хотелось её нарушать словами. Никогда раньше не гуляла ночью. Шептание деревьев, свежесть воздуха, цветочная душистость, рука в руке и цитрусовый парфюм Тима – всё кружило голову. Не решилась спугнуть волшебное ощущение, задавая вопросы о будущем после школы. И так знаем, что наши пути разойдутся…

«Садись в машину. Лика, а ты давай домой», – строго и холодно скомандовал папа, когда Тим привел меня в полночь домой якобы после окончания бала.

Несмотря на всю отцовскую неприязнь к любой особи мужского пола на расстоянии двух метров от меня, чувство ответственности за жизнь чужого ребенка пересилило. Тим сел в машину моего папы, а я ему помахала из окошка спальни.

Сладко-горькие, как кофе с сахаром, мысли заволокли разум и не давали заснуть до самого рассвета. Прокручивала каждую фразу, вспоминала взгляды, наш танец. Неужели можно так сильно любить? Честно, нежно, без интриг и игры, без боли.

Мечтаю о предстоящей ночи на школьном выпускном и молюсь, чтобы Тим всё же передумал и пришел. Хочу оставить ещё одну любимую главу в памяти. Боюсь думать, что будет после.

Следующие дни проносились, как гонщики Формулы-1, в подготовке к школьным экзаменам. Не виделись с Тимом по три дня. Потом не могли надышаться, находясь рядом друг с другом в дни экзаменов, как больные пневмонией жадно хватают кислород, и опять ныряли в могильную тишину, занятую зубрежкой. Пять предметов, двадцать дней, и лишь десять часов, проведенных едва ли вместе, просто рядом.

После последнего экзамена Тим протягиевает мне пакет. Внутри два килограмма грильяжа в шоколаде. Кто ещё, скажите, до такого додумается? От его сюрприза расплываюсь в улыбке.

Накануне выпускного вечера отрезвило жестокое осознание, что наши отношения вскоре похоронят запреты родителей, невозможность видеться и куча новых предметов в университете. Я буду в одном корпусе, он – в другом. Здания факультетов разбросаны по всему городу. Звонить Тим мне не сможет. О мобильном телефоне нечего и мечтать – из всего моего окружения такой есть только у «мажорного блондинчика» Вени, он сумел заработать на такую роскошь в свои двадцать лет.

Находясь в опасной близости долгое время, мы начинаем прорастать корнями друг в друге, и тогда уже невозможно вырвать одного, не навредив другому. Мне адски больно от того, что каждый день приближает нас к неминуемому прощанию. Не знаю, что делать, что придумать, как сохранить, как защитить новорожденную любовь.

Тим

Стою на школьном крыльце, нервно тереблю черную бабочку на шее. Изменяю своим принципам. В очередной раз. Причиной тому, как всегда, одна девчонка, которая уговорит на что угодно. Ведь не собирался на выпускной.

Комедия какая-то: вечерние платья и смокинги на фоне баскетбольных колец в спортивном зале школы. Вдоль стен расставили сдвинутые парты, накрытые скатертями, а вокруг них драные деревянные стулья, которые мы приперли из учебных классов. Диджей – девятиклассник, ведущая – завуч. Нелепее не придумаешь.

Из джипа Ликиного отца вначале появляются стройные не по годам ноги её матери, прикрытые коктейльным черным платьем. Она в последний момент, вчера огорошила Лику, что пойдёт с ней на выпускной, и теперь предчувствую, что всю ночь будет пасти нас. Отворяется задняя дверь, и мои глаза вылезают из орбит. Может, их придержать, чтоб не выпали?

Лика в темно-алом платье до самых пяток. Я же его уже видел. Во сне. И знаю, что её спина совершенно голая до самой поясницы, не прикрыта даже волосами, ведь они покоятся на правом плече.

Я пропал. Окончательно и бесповоротно. Разве можно раз за разом терять голову, она же вроде одна на плечах? Но так даже лучше – без башки мне плевать на присутствие мамули Лики сегодняшним вечером. Нашим последним вечером.

Правило №20

Не выбирай себе колледж, работу или место жительства с оглядкой на мужчину.

Если ты потащишься в другой колледж вслед за парнем, он может испытать приступ клаустрофобии и бросить тебя.