Перед ними, прихрамывая, курсировал туда-сюда… мой старый знакомый.

— На время обучения, — неприятным голосом кричал тот самый маг, по имени Стас, с которым я чуть не провел дуэль у нотариальной конторы, — я вам родной отец и мать, господа бояре. Подчиняться мне нужно беспрекословно. Я жесток, но справедлив. Не обессудьте, — он развернулся, и тут же, увидев меня, изменился в лице.

Губы неприятно скривились, глаза сузились, левая раненая рука, висевшая на перевязи, нервно зашевелила пальцами. Я видел, как задергалось его правое веко.

— Здравия желаю, — с улыбкой произнес я.

— Ты опоздал, курсант, — Стас сказал это сдержанно, но в его глазах горели маленькие огоньки ненависти.

Я не ответил. Посмотрел на него, потом на шеренгу курсантов-дворян. Большинство из них были щеглами восемнадцати-девятнадцати лет. Но встречались парни и постарше. Все с интересом уставились на меня и офицера.

— При всем уважении, — решил я не подрывать авторитет Стаса при всех. В конце концов, от того, как он будет себя вести и того, как будут воспринимать его курсанты, может зависеть их жизнь, — но я не опоздал. — Я указал на свои часы, — сейчас без пяти семь.

Он не ответил. Только бросил взгляд на свои часы. Потом нахмурился еще сильнее.

— Прошу вас назвать свое имя, курсант.

— Роман Селихов.

— Прошу вас, — отступил Стас, — встать в строй, курсант Селихов. Мы начнем через несколько минут.

Вяло, но по уставу, я отдал честь. Прошел в самое начало выстроенной по росту шеренги. Высокий, немного ниже меня кадет тут же зацепился за меня взглядом, посмотрел прямо в глаза.

Поджарый, но широкоплечий, он смотрел уверенно. У него было узкое, острокостное лицо, нос с горбинкой и хищные, словно у птицы, глаза. Смуглая кожа выдавала в нем восточное происхождение. Скорее всего, парень, примерно мой одногодка, был метисом. Из-под широкой фуражки виднелись коротко стриженные, подернутые сединой, темные волосы. Он, к тому же был постоянным пользователем магии.

— Подвинься. Ч встану, — холодно сказал я, глядя ему в глаза.

Тот не отреагировал, сжал тонкие губы, нахмурил черные брови. Курсант, что стоял за ним, высокий парень с полноватым лицом, тут же сдвинулся, дал ему место встать. Чернобровый даже не пошевелился.

Какой спесивый мальчишка. Не хочет уступать. Ох уж эти молодые дворяне. И ирония ситуации в том, что им тоже уступать нельзя. Мой авторитет в армии должен быть непоколебим. Правда, для этого, придется показывать щеглам, кто тут главный.

Не сказав больше ни слова, я решительно шагнул вперед, растолкал курсантов широкими плечами. Тот, что стоял передо мной, покорно пропустил. Чернобрового пришлось отпихнуть.

— Эй, что ты себе позволяешь? — возмущенно выдохнул он.

— Не стой как столб, — я бросил на него жесткий взгляд. Он прищурился, хотел что-то ответить.

— Порядок в строю! — крикнул Стас. Только сейчас я разглядел его капитанские погоны. Странно, что он возится с новобранцами, а не водит группы в поля. Неужто попался на каких-то скверных делишках, и его поставили нянькой в качестве наказания? — Начнем через…

Он не закончил, потому что дверь в корпус распахнулась. В проеме стоял адъютант. Он взглянул на Стаса, отдал честь.

— Капитан Палицкий, — громко начал унтер, — полковник ждет вас к себе. С отчетом. Приказал предоставить накладные по снабжению полка за последние семь месяцев. Будьте добры к нему через пятнадцать минут. Ревизия начинается.

— А! проклятье… — вполголоса проговорил он, решив, что курсанты не услышат, — хорошо. Передайте, что буду. И пришлите кого-нибудь последить за этими, — он кивнул на нас. — Внимание! Мне нужен помощник. Накладные перетащить. Там целая коробка. Сам я не в лучшей форме, — он показал перебинтованную руку.

— Я готов, — вышел я из строя. Мне нужно было перекинуться с капитаном парой слов. Расставить точки после случившегося у нотариуса. Причем так, чтобы это ускользнуло от ушей остальных курсантов. А сейчас выдалась отличная возможность.

— Я! — неожиданно следом шагнул чернобровый. Мы неприязненно переглянулись.

Капитан уставился на нас. Несколько мгновений молчал. Потом кивнул, неприятным тоном проговорил:

— Селихов. Давай за мной. Остальным, — он повысил голос, — ждать дальнейших распоряжений. Вольно. Разойдись.

Капитан прохромал к выходу. Чувствуя на спине агрессивный взгляд Чернобрового, я энергично прошел следом.

— Хочешь обсудить нашу дуэль? — скрипуче проговорил капитан, когда мы направились через плац к зданию интендантской службы.

— Хочу. Надеюсь, ты не развалишься, до ее начала.

— В армии дуэли запрещены, — он говорил тихо, — легко можно попасть под трибунал.

— И офицеров, — я шел рядом, не смотрел на него, — обычно это не останавливает.

— Ты прав. Погоди немного, — капитан остановился, помассировал колено, — ох и хорошо ж меня отделала та дрянь. Лечусь магией, а кости все равно ноют.

Я не ответил, просто ждал, пока он закончит.

— Ладно, — выдохнул капитан, — как только поправлюсь, завершим все за Ограждением. Я поспособствую этому. Никто ничего не поймет.

— Отлично, — сказал я холодно, — взамен, я не стану подрывать твой авторитет перед солдатами. Считай это моим одолжением.

При этих словах капитан злобно зыркнул на меня. На его лице зашевелились желваки.

— А насчет этих твоих штук, — понизил он голос, и оттого стал звучать еще противнее, — лучше не пользуйся одержимостями на территории части. Я видел, как ты ими орудуешь. Черт знает, что это за сила, но если увидят офицеры, тебя тут же сцапает военная полиция. И отправит яйцеголовым ученым, которые быстро разберутся, что тут к чему.

— Это угроза? — безэмоционально проговорил я.

— Не-е-е-ет, — наигранно протянул капитан, — конечно нет. Добрый совет.

— Не узнают, — я сдвинул брови, мы переглянулись, — если им никто не скажет. А если скажет, то очень пожалеет.

— Это угроза? — скрипнул капитан.

— Нет. Добрый совет.

Он не ответил, только засопел.

— Когда поможешь мне с накладными, не шляйся по территории. Иди обратно в корпус. Почему-то, у меня такое чувство, что ты обязательно попадешь в какую-нибудь передрягу.

Обратно в корпус я, конечно не направился. Пошел к Ограждению, которое серо-стальной стеной высилась поодаль от корпусов снабжения.

В гарнизоне царило оживление. Офицеры, с очень напряженными лицами ходили туда-сюда. Унтера, чуть ли не бегом носились всюду со срочными донесениями, заданиями, поручениями, и всем прочим, чем начальство может загрузить подчиненных.

Все спешили, суетились и бегали. И только простым солдатам, казалось, вся эта суета была по нраву. Вон там, у конюшни, расслабленно болтали рядовые из роты снабжения. Часовой, у барбета Ограждения, совсем не по уставу, поставив автомат к стене, (но так, чтобы его можно было легко вскинуть обратно), прислонился к ней и лениво курил.

Простолюдинам сегодня было вольно. Озадаченные приездом Великого Князя офицеры, попросту о них забыли. Представляю, какой вой поднимется, если князь обратит на это внимание. Однако, это был благодатный момент для того, чтобы я мог совершить задуманное. А задумал я подняться на стену, и всего-навсего посмотреть на то, как выглядит Поле. Если я окину его ифритным зрением, уже смогу составить некоторое впечатление.

Хотя то обстоятельство, что курсант шляется по Ограждению, явно вызывает вопросы. Но тут, в случае чего, я смогу прикинуться дурачком и сказать, что заблудился.

— Простите, господин, но не пущу. Можете меня хоть, прямо тут поджарить, а приказ не нарушу.

— У меня поручение от капитана Палицкого для старшего офицера артиллерийского расчета, — солгал я первое, что пришло в голову, — срочное.

— Помилуйте, великодушно, — солдат-простолюдин в чине ефрейтора, решительно помотал головой. Он охранял вход на широкую железную лестницу, которая бежала вверх, к боевому ходу Ограждения, — но без прямого приказа начальника караула не могу вас пропустить. Простите.