/чтобы следующий год прожила…/

– Саша…

Но он, словно не слышал ее. Если бы у Тани спросили, как муж отреагировал на известие о смерти Андрея Гардаша, она бы ответила, что он был в ужасном состоянии. И это было правдой. Ему и нужно было, чтобы она подумала именно так. В это утро он проснулся очень рано, если учитывать, что он практически не спал. Ждал звонка, прокручивая в голове именно этот момент, свою реакцию. И она вышла более чем естественной. Рука разжалась сама собой, и трубка рухнула вниз. Он представил, как оперативная группа врывается в заброшенное здание бывшего общежития, обыскивает этаж за этажом, поднимается на тот самый, входят в комнату и находят тело молодого мужчины. Мгновенно оцепляют здание, обводят тело Андрея мелом, делают снимки, сверкают фотовспышки, туда-сюда снуют люди в форме, что-то поднимают с грязного пола, в надежде обнаружить какие-нибудь улики. А затем, появляются носилки, на которые небрежно кладут мертвое тело и выносят из этого проклятого склепа… Все эти картины его воображение очень живо нарисовало, поэтому он и не услышал, как Таня звала его:

– Саша, Саша…

Он медленно повернул голову.

– Саша, что случилось? Саша, – ее голос был испуган, таким она своего мужа никогда не видела.

– Андрей, – его голос дрогнул.

– Андрей? Что-то случилось с Андреем? – она боялась услышать ответ, хоть он был очевиден, он большими буквами был написан на лице мужа.

Саша поднял с пола трубку и вернул ее на прежнее место. В этот момент он вспомнил фразу, сказанную Димой вчера.

/– И кто же будет следующим? /

– Андрея убили. Вчера, поздно вечером, его тело нашли в каком-то старом доме.

– А-а-а… – Таня вскрикнула и бросилась к Саше.

Днем, друзей убитого Андрея Гардаша, вызвали на допрос. Конечно, речь об их причастности к этому ужасному преступлению не шла, но, такова была процедура ведения дела. Следствие больше интересовалось странной надписью на стене, она никак не вязалась с убитым. Андрея убили предположительно в среду и тело перевезли в то место, где оно и было найдено. Он умер от ножевой раны, которая была нанесена в нижнюю область спины, и именно кровью из этой раны и была написана фраза на стене. Ни отпечатков пальцев, ни орудия убийства найдено не было. Следователь, его звали Валерий Николаевич, задавал вопросы о поведении Андрея в последние дни, на что друзья ответили, как один, что ничего подозрительного не было, он вел себя, как обычно. Дима сказал, что врагов у Гардаша не было, если, конечно, не считать тех, кто проигрывал крупные суммы в казино, когда в качестве крупье выступал Андрей. Единственным, кто хоть как-то мог быть связан с надписью на стене, был писатель Сергей Стеблов, но и он не смог вразумительно объяснить смысла этой фразы. Он сказал, что насколько ему известно, Андрей никогда не проявлял особого интереса к литературной деятельности, и о какой книги шла речь, не имел ни малейшего представления. В общем, никто ничего конкретного не поведал, что могло бы хоть как-то помочь следствию. Не знали ни его друзья, ни его соседи, ни коллеги по работе. Как говорили часто в таких случаях в милиции: «глухарь». Что сбивало следователя с толку, так это проклятая надпись. Он никак не мог понять, с какого боку ее цеплять к совершенному преступлению. В итоге, Валерий Николаевич, коренастый мужичок, лет пятидесяти, не очень любящий всякие замороченные и запутанные дела, пришел к выводу, что кто-то свел с молодым крупье счеты. Одним словом, виной тому его работа в казино, а надпись на стене была сделана с целью повести следствие по ложному пути. И он начал шерстить именно эту версию. Естественно. Деньги, азарт, казино – они всему виной. Но, разве можно винить следователя. Валерий Николаевич хоть и был человеком опытным, работающим в органах более двадцати лет, но знал далеко не все подробности этого дела, и уж конечно не мог догадываться об истинном смысле надписи на стене. Поэтому он искал убийцу, который имел отношение к настоящему Андрея, но никак ни к его прошлому…

. . .

Похороны Андрея были назначены на четверг, так как патологоанатомы должны были провести вскрытие, а только затем привести его тело в должный вид. Друзья оплатили все расходы, связанные с предстоящими похоронами. Это они сделали во вторник, после того, как покинули кабинет следователя, а в среду они отправились в город, который находился в ста километрах от Стеллихова. В город Гуданов, в город, где они были десять лет назад.

Эта среда в начале октября выдалась неприветливой. Мрачные тучи затянули все небо над Стеллихово. Дождь был готов сорваться с минуты на минуту, но он словно чего-то ждал, и пока было сухо. Холодный ветер мощными порывами срывал с деревьев остатки одежды и швырял их на землю. Дима думал, что возможно в Гуданове погода будет немного лучше, но и там их встретил, затянутый тьмой грозовых облаков, хмурый горизонт, говорящий только об одном, – сегодня будет ливень.

– Да, не очень весело, – пробурчал Дима, когда его «девятка» проехала знак, сообщающий, что они въезжают на территорию города Гуданова, и скорость необходимо снизить до 60 километров. Он послушно сбавил обороты.

– Да, – многозначительно согласился Сергей.

С того момента, как они покинули Стеллихово, это были их первые слова. Дима даже не включил магнитолу. Собственно, особых причин для шума и веселья не было. Саша посмотрел на три больших черных зонта, лежащих рядом с ним, на заднем сиденье, и тихо произнес:

– Сегодня будет дождь.

– До дождя нужно успеть, – сказал Сергей.

– Нужно, – кивнул Саша, и устало закрыл глаза, ночью он опять видел стеклянную дверь и чертову руку, размазывающую по стеклу кровавый отпечаток.

В багажник они предусмотрительно положили три лопаты, тяжелый металлический лом, рабочие рукавицы, какие-то старые тряпки и еще кое-какие инструменты. И теперь Саша представлял, как они раскапывают могилу, спускаются вниз, вскрывают крышку гробу и…

– Эй, народ, я не помню куда теперь? – голос Димы вернул друга в реальность.

Серый «Жигули» замер на перекрестке. Гуданов, хоть и был очень маленьким городишко, но последний раз они были здесь очень давно.

– Не знаю, не помню, – Саша пожал плечами. – Вроде бы, сейчас налево.

– Да, налево, – поддержал Сергей. – Вспомнил, там дальше должна быть библиотека, а от нее и до кладбища недалеко, – он пожал плечами. – Я не уверен, но, по-моему, нам туда.

– Попробуем налево, – и Дима вывернул руль.

Город был действительно небольшим, но им не хотелось петлять по всем его улицам и дорогам, а если быть точнее, не хотелось привлекать лишнего внимания. Машин в этой провинции было не так и много, и каждая, особенно медленно ползущая по дороге, словно кого-то выискивая, особенно привлекала к себе это самое лишнее внимание. Они не ошиблись, вскоре появилось здание городской библиотеки. Погода была мерзкой и ухудшалась с каждой минутой, но в этом был и плюс для них. На улицах практически не было людей. «Девятка» миновала библиотеку, ту самую, где сторожем работал Евгений Власов, и устремилась дальше, вглубь маленького города. Дима уже и сам вспомнил дорогу, и уверенно вел машину к тому месту, где, как они надеялись, было похоронено их прошлое. По мере того, как они приближались к кладбищу, им все больше казалось, что все происходящее какой-то нелепый сон, не более того, уж больно все нереально выглядело. Но когда они увидели первые кресты, могильные плиты и памятники, то осознали весь ужас происходящего. Он был реальным. Это было то самое городское кладбище, хранилище душ города Гуданова. Раздались громовые раскаты. Очень близко. Они подъехали к небольшой часовенке. Та была закрыта. Сторожка рядом с ней тоже.

– Надо полагать, сегодня мы будем одни, – сказал Сергей, открывая дверцу.