— Дедушка, — Катя, успоенная добрым отношением, осмелела и задала, пожалуй, один из самых главных вопросов, которые у неё вертелись в голове. — Ты можешь мне рассказать о ЗАКОНЕ, которому мы должны следовать? Не знаю почему, но сегодня я почувствовала, что он не такой, как был вначале. Какой он был тогда, при тебе?

Старик посмотрел на ребёнка, а потом обвёл взглядом своих помощниц-жриц, ХРАНИТЕЛЬНИЦ РОДОВ.

— Удивительно для такой крохи задать самый важный и главный вопрос. Я даже не верю до конца в то, что услышал. Дитя моё, ЗАКОН был создан не только для Хранителей и войнов, которые стояли на страже земли. Он был для ВСЕХ един. Да, немного позже, ещё при моей первой жизни, он стал более важным именно для братства земли. Что ж, если твоё желание таково — владей этим знанием и неси его людям, — и старик, положив обе руки девочке на голову, закрыл глаза на мгновенье.

— Тебе потребуются знания в самое ближайшее время, и я вложил в твою голову знак, что сказанные тобой слова будут приняты членами братства. Что тебя ещё интересует, милая?

— Дедушка, а Олег может быть моим… мужем?

Вместо ответа старик задорно улыбнулся и засмеялся. Ему вторили все окружающие жрицы, словно колокольчики вокруг зазвенели на все голоса.

— Маленькая ты девочка. Вот что я могу тебе ответить. Ты полюбила своего наставника, который спас тебя от смерти, это понятно и объяснимо, но той учитель сам имеет уже не только детей, а и внуков, которые по возрасту ненамного младше тебя. Ответь мне сама, как ты видишь себя, будучи чуть постарше и глубокого старика рядом, ну… как я, например.

— Дедушка, я понимаю, что, по возрасту, мы разные, но можно ли сделать так, что бы он не старел, или я, например, была такой, как его жена?

— Ребёнок ты ребёнок. Увы, над временем ни я, ни мои подруги, почти не имеем власти, так что твои желания не осуществить. Не бойся своей судьбы. Я вижу, что ты встретишь юношу, который полюбит тебя больше своей жизни, да и сама ответишь на чувства. Надо только немного потерпеть. Хотя… не торопи жизнь. Поверь, она пролетит как миг, не успеешь и пару раз вдохнуть и выдохнуть. Живи тем, что есть у тебя сейчас. Радуйся каждое утро, что видишь своих близких и родных людей. Цени свою и жизни других. Я ответил на твой вопрос?

Катя была расстроена ответом, но появилось чувство, что всё сказанное сейчас, неодолимо и верно. Подумала и задала очередной вопрос.

— Если можно. Скажи мне, пожалуйста, как мне поступить в самое ближайшее время? Как не обидеть людей словом и делом? Я чувствую, что меня попросят присутствовать среди КРУГА, а я, если честно, очень-очень этого боюсь. Мне просто страшно. Тем более что Олега рядом не будет, а там, кроме него, я не знаю никого.

Старик задумался. Потом, посмотрев на ребёнка мудрыми глазами, напутствовал.

— Катя-Екатерина. Не стоит бояться тех, кто сам тебя боится до дрожи в коленках. Не стоит тебе что-то придумывать заранее. Будь сама собой и руководствуйся не своими симпатиями или злостью. Будь нейтральна. Я имею в виду, веди себя так, словно всё происходит не с тобой по-настоящему, а как сейчас, словно во сне. Представь это перед глазами, почувствуй, тогда тебе совершенно не будет страшно. Впрочем… — Старик улыбнулся и добавил. — Если будет что-то совсем неправильное, или тебе будет грозить опасность, мы — он показал сначала на себя, а потом и на окружающих, — придём к тебе на помощь. Будем в ожидании твоего зова, но помни — только в случае настоящей опасности, которая будет грозить тебе или твоим близким.

А сейчас, малыш, поступим так. Я, как и обещал, вложу в твою голову знания, и ты продолжишь спать в своей постели. Мы не изверги и памяти тебя лишать не будем. Всё то, что с тобой было сегодня, ты будешь помнить всегда. Мы любим тебя, как продолжателя наших дел и как нашего потомка. Счастья тебе, маленький и правильный человечек. Будь достойна предков. Честь и слава тебе и твоим будущим деяниям.

И вокруг снова раздались едино сказанные слова — ЧЕСТЬ И СЛАВА ТЕБЕ…

- -

Катя вновь очнулась, словно вынырнув из какого-то бреда. Она была вся мокрая и её немного потряхивало от такого «сна». Снова сделав пару глотков воды, легла на спину и, закрыв глаза, задумалась.

— «Выполнит дед Дима мою придумку или просто забудет как о детской шалости. Так я ничего тогда и не узнаю о ЗАКОНЕ, каким он был давным-давно…»

И, словно ожидая команды, перед закрытыми глазами девочки появилась, словно в мульфильме, старинная громадная книга, которая раскрылась от желания девочки туда заглянуть. Катя предположила, что там множество страниц, а на деле была лишь одна, которую заполняли не буквы русского алфавита, а какие-то чёрточки, крючочки, полоски. Каждая строка начиналась с символа зверя и девочка узнала их, ведь этих зверей она уже видела тогда, на полянке в лесу, которые по ней скользили и играли, словно были живыми. Сейчас эти звери не двигались, словно не желали отвлекать внимания от текста, но Катя, сколько не пыталась любыми способами вникнуть в содержание, у неё ничего не выходило.

Открыв глаза, немного тихо поплакала про себя, чтобы не разбудить дедушку, а потом, решив, что утром со всем разберётся, закрыла глаза и утонула в спокойном сне без всяких кошмаров и сновидений.

* * *

На одном из островов, сидели у костра четыре человека — двое мужчин и две женщины. Меж собой вели тихий разговор о жизни и судьбе.

Не отрывая взгляда от всполохов пламени, Белый начал повествование.

— Есть одна притча о жизни мужчины среди иных обитателей, в существование которых люди в наше время уже и не верят. Это было в давние-давние времена. Один мужчина, совершенно неожиданно для себя, оказался очень-очень далеко от человеческого жилья. Как он понял позже, жизни его не хватит, что бы вернуться к людям. Погоревал он, поплакался сам себе, но жить-то хотелось, благо оказался не в диком лесу, а, на удивление, в довольно добротно выстроенном доме. Всё у нео было — и посуда, и небольшой запас продовольствия, и даже оружие, необходимое для защиты. День он так прожил, второй, месяц, другой. Поговорить хотел хоть с кем из живых людей, но вокруг него были только те, что мы называем ныне нечистью, притом все исключительно женского рода. Домовиха, ну, это вроде нашего домового, русалка в реке, на берегу которого стоял дом, да гномиха, что обитала в ближайшем подземелье, у горы, что стояла неподалёку. Все дамы имели миролюбивый характер и нашему герою не докучали, не вредничали и не пакостничали. Жили меж собой дружно и помогали, как могли в случае трудностей. И припасами сьестными, и в огороде работали. К мужчине относились доброжелательно, правда каждая из них мечтала заполучить того в мужья, который за год проживания так и не сделал свой выбор. А мужчина и сам мучился, ведь без женской ласки тяжело ему было жить на свете, да и молод он был ещё по годам. Вот и задумался как-то — кого выбрать? Ведь и время шло и детишек захотелось иметь. Стал про себя думать.

Русалку выбрать? Это, конечно, в радость. Ночью она краше всех, кого до этого видел. И ласковая и мягкая-пушистая, да и глаз не оторвать. Холодная, правда, под руками, но мужчина расчитывал, что ночью согреет ту своим телом. Мешало одно — весь день та красавица в воде проводила. Да, приносила много рыбы, но одной рыбой сыт не будешь.

Другая — гномиха, была толстенькой, коренастой и очень сильной. Пару раз видел, как та одним ударом руки деревья ломала. Была она не очень симпатичной, но и не безобразной. Золота, каменьев драгоценных, у неё было великое множество, но не любила готовить, постоянно жуя какие-то корешки да травки. Рыбу, правда, сьедала с превеликим удовольствием, как и хлеб, которого было немного и пекла домовица. Представил ту своей женой, да и расстроился. Это ж придётся жить не в доме, а в пустотах под горой, да и света белого видеть будет мало. Всё время рубить породу скальную, да добывать злато и каменья разные…

Представил герой наш последний вариант. Домовиха была маленькой и некрасивой, правд, а ласковой и заботливой. Всё у неё в руках словно летало. И еда вкусная и на поле и в огороде первая из всех, но вот лицо, да и фигура подкачали. Не мог заставить себя мужчина поцеловать эту женщину, хоть убей, тем более жить вместе. Была б у него возможность — смешал бы их всех троих вместе, да взял бы от каждой самое лучшее — от русалки красоту и тело, от гномихи — трудолюбие и терпение, а от домовихи — заботу и хозяйственность. Но, к сожалению, такого сделать не мог и встал перед выбором…