Белый, ни слова не говоря, поцеловал девочку сначала в один глазик, потом во второй и вновь чмокнул в нос.

— Белый, ты невыносим! — потянувшись к Олегу, тоже чмокнула его в нос и опять прижалась к груди.

Олег, чуть успокоившись от такого взрыва чувств, посмотрел на сидящего рядом мужчину.

Ярый сидел ошеломлённый с открытым ртом. Его глаза были даже не круглыми, а просто заняли треть лица.

— Простите, Сергей Павлович, — виновато обратился к полковнику Белый. — Соскучились друг по другу. Вы и сами видите.

— Да уж, не ожидал такого от Кати. Она даже на маму так не реагирует. Не знал бы, подумал, что Вы отец, но никак не меньше.

— Я не отец, конечно же, но мы с Катей стали очень близки за эти пять дней «автономного плаванья». Сами наверняка попадали в ситуацию, когда люди, оказавшиеся в совершенно экстремальной ситуации, буквально на грани жизни и смерти, становятся близкими. Вот и мы с Солнышонком такие.

— Олег, простите, что буду Вас называть по имени, посколько отчества не знаю, а по фамилии мне несколько неудобно к Вам обращаться. Это правда, что Вы могли умереть? Нам так рассказала Катя, но…

— Деда, — оторвав голову от груди мужчины, девочка серьёзно посмотрела на родственника. — Ответь мне, пожалуйста, почему ты и папа ставят мои слова под сомнения? Я хоть раз дала причину, что бы мне не верили?

— Олег, — не ответив внучке, Ярый обратился к Белому. — И вот эти, как сейчас, нехарактерные для девочки слова. Она говорит как взрослая, совершенно не ошибась в построении фраз. У нас в семье сложилось впечатление, словно в Кате ДВЕ Кати. Одна, как и должна быть, пяти с лишним лет, и другая, которой, кажется, всяко лет двадцать, если не больше.

— Сергей Павлович. Я мог бы Вам рассказать всё, что с нами, — и Олег чмокнул Катю в макушку, — происходило, что мы оба пережили. Как мы выкарабкались. Как мы умирали. Думаете, что вам это НАДО знать? Если хотите, расскажу, но, во-первых, просто не поверите в это, а, во-вторых, если допустите хоть немного, что это происходило на самом деле, просто перестанете спать. Ведь Ваш мир, Ваше мироздание и мировозрение — всё рухнет в одначасье. ВАМ ЭТО НАДО?

Ярый задумался, но, словно всё давно решив для себя, ответил.

— Я хочу всё знать.

Белый улыбнулся.

— Прямо как в Ералаше. Что ж, если Вы даже не просите, а настаивате, то я расскажу. Только сразу говорю, не всё. Многое я не имею права говорить. Это закрытая для обычных людей информация и Вы, уж не обижайтесь, относитесь к ним.

Сергей Павлович улыбнулся и, с усмешкой на лице, посмотрел в глаза Белому.

— Как Вам наверняка рассказывала Катя, я тоже играл в Вашу ИГРУ и прошёл первый уровень. И не один раз, а уже трижды. И изменения в себе почувствовал.

— Вы почувствовали, что работоспособность Ваша увеличилась, начали рассматривать вопросы, стоящие перед Вами с нескольких сторон одновременно? Осознали, что можете паралельно заниматься двумя делами и на достаточно качественном уровне?

— Да, и понимаю, точнее, чувствую, что это не предел.

— Хочу Вас расстроить. Для ВАС — это почти предел. Двумя потоками сознания вы можете оперировать вполне успешно. Даже, пройдя второй и третий уровни игры, вы вполне имеете возможность развить свой мозг ещё немного, но это, уж извините, Ваш предел.

— Катя, — и Белый обратился к девочке. — Ты сейчас по времени должна была усвоить материал второго уровня. И, наверняка, не однажды залезть на третий, да?

— Да. Сознаюсь. Четырежды пыталась включить третий, но она меня не пускает. Ругается и отключается. Поганка.

— Катька. Это ты поганка, а не игра. Тебя специально сдерживают, что бы не сгорела вот тут, — и Белый поцеловал девочку в лоб. — А теперь закрой глаза, как тебя учили, и скажи, — сколько у тебя потоков сейчас?

Катя, отстранившись от взрослого, закрыла глаза и, несколько раз вдохнув и выдохнув, положила одну руку себе на затылок, а другую на лоб. Замерла. Потом, словно очнувшись, с улыбкой ответила Белому.

— Пять. А утром было четыре.

— Пять потому, что ты рядом со мной. Значит четыре точно, — и, обратившисьуже к деду Кати, спросил.

— Сами слышали. Катя сейчас, как минимум, в два раза быстрее Вас может анализировать, читать и просто логически мыслить. И не удивляйтесь её возрасту. К седьмому уровню потоков у неё будет около десяти, может больше. Но потом упор будет сделан не расширение сознания и оперативность мышления, на развитие логики и много другого. Увы, но её жизнь будет кардинально отличатьчся от жизни её сверсников. Опережу Ваш вопрос. В школу она должна идти. Другое дело, что ей будет там несколько… неинтересно. Просто представьте себя на её месте. Монотонные занятия, контрольные, зубрёжка стихов или прозы… Кате не надо будет этим заниматься. Она, прочьтя текст раз, сможет его воспроизвести дословно через много лет. Отмечу, если ей НАДО будет это запомнить, а если нет, то, как в компьютере — записал в файл информацияю, подождал какое-то время, пока она нужна, а потом нажал на кнопку «удалить» и всё, файла нет, а память чуть освободилась.

— А как такая маленькая девочка может разобраться какие файлы ей будут нужны, а какие нет? — с недоверием спросил Ярый.

— Так для этого и есть разделение сознания, — с усмешкой ответил Олег. Одна часть запоминает, другая анализирует востребованность этой информации сейчас или в дальнейшем. Третий уровень убирает всю ненужную составляющую, «шелуху», а следущий его запаковывает или распаковывает, если в том появляется необходимость. Всё тоже самое, как и в компьютере. Только мозг наш намного сложнее и оперативнее, чем самое «крутое» железо. Согласен с Вашим скепсисом — если мозг не кормить или по нему ударить молотком, результат будет одним и тем же. Поэтому я попрошу Вас использовать свои возможности и прикрепить Катю к хорошей школе единоборств. Если бы она была чуть постарше, я вообще бы попросил её тренировать в Конторе, уж не обижайтесь, как я назвал Вашу организацию.

— Соглашусь с Вами, Олег. Теперь по Вашему рассказу. Я официально приглашаю Вас к себе на чай или кофе, где мы сможем спокойно побщаться. Вы не против?

— Не против, но давайте встречу не затягивать, потому как знаю, что сами будете в нетерпении.

Ярый ничего не ответил, лишь улыбнулся, но как-то кривовато.

— И ещё, Сергей Павлович. Я обещал Кате свою компанию в посещении мороженицы, но, понимая, что мама её вряд ли отпустит одну, придётся нам идти втроём. Вы не против?

Катя при этих словах потянулась к уху Олега и прошептала.

— Спасибо тебе, — и чмокнула в щёку Белого.

— Не против, — улыбнулся Ярый, услышав и увидев действия внучки.

— Да, Сергей Павлович. Не беспокойтесь за Викторию. Мне, как Вам, вероятно, известно, уже слишком много лет, а так же у меня есть супруга и дочь. Мы поняли друг друа?

— Поняли, — тот ответил с улыбкой и каким-то еле заметным облегчением. — Эти вопросы выяснили. Какие у Вас были планы?

— Мне надо отнести вещи в сарай к местному егерю, да и посмотреть его новое приобретение.

Катя мгновенно навострила ушки.

— К деду Диме? И я с тобой.

Сергей Павлович с удивлением посмотрел на пару напротив.

— А меня, если Вас подвезём с вещами, пригласите?

— Почему нет?

— Тогда садитесь в мою служебную машину и показывайте дорогу. А мы с Катей, и другим водителем, поедем сзади.

- -

Белый, едва выйдя из машины, попал в обьятие ещё одного знакомого. Тот прижал к себе и с радостью зашептал в ухо.

— Олежка, здорОво. Рад, что ты немного оклемался. Я, если честно, струхнул, когда Дмитрий Михайлович мне рассказал о твоём состоянии. Ты же, поганка такая, только вокруг да около.

— Вить. Ну зачем ты рванул сюда? А эти, — и Белый головой показал на машину, — с тобой приехали? Ты их пригласил?

— Понимаешь, тут такое дело… — Виктор засмущался, но ничего не сказал. — Потом всё узнаешь. Чуть позже. А сейчас не будем терять время. Деда нас ждёт.