— Потерпи. Ты ж мужик. Держись.

Вскоре в комнату зашёл тот, кого Стас совсем не ожидал встретить в квартире генерала.

— О, ещё один несчастный. Привет. Голова болит?

— Привет, Белый. Ты сможешь мне помочь? Ну как недавно?

— Нет. Я с тобой лично не буду заниматься. Если честно, сил немного. Но помочь тебе, как я думаю, поможем. И в данный момент должна раздаться барабанная дробь. Катя, заходи.

— Издеваетесь? — с мучительной ухмылкой на лице простонал Стас. — Вам бы такое…

— Нам другое выпало, Стас. Не гневи высших. Садись на пол лицом к дивану. Спину держать прямо и говову не наклонять. Закрой глаза и терпи. Не дёргайся. Когда скажу, тогда и будешь свободным. Тебе ясно? — командным голосом проинструтировал капитана Олег.

— Белый, ты как мой прапорщик в учебке. Таким же тоном.

— Вот и славно. Делай то, что сказано. Чего ждём?

Станислав послешно выполнил то, что ему велели — сел на пол и закрыл глаза.

— Катя, — обратился к девочке Олег. — Я принесу свежую воду, а ты готовься. Будешь делать всё то же, но самостоятельно. Не бойся, я буду рядом и подстрахую.

Через минуту Катя стояла за спиной капитана.

Белый, прижавшись грудью к спине девочки, создал ей опору.

— Делый всё так же, как и с дедом. Только сейчас твои ладошки будут самостоятельны — я не буду прижиматься к ним своими руками. Уверенн что ты справишься. Главное — уверенность в победе. Ты сильная и сможешь повторить, что уже делала. Готова?

— Да, — чуть слышно ответила Катя. Ей было страшно. Такая ответственность — лечить живого человека. В первый раз ей было совсем не страшно — рядом был её друг, наставник, а сейчас… Она приоткрыла глаза и заметила, что руки Олега хоть и не касались её, как в первый раз, но были очень близко. Закрыв глаза, ощутила тепло рук дяди.

— Я готова, Олег, начали — уже скомандовала Катя и самостоятельно начала искать «кляксу» в голове мужчины.

— «Вот она. Немного больше, чем у деда, но почему-то дёргается. Вспомнить, что говорил Олег. Оторвать… Аккуратно поднимаем над поверхностью, где она прикрепилась… Ждём, что бы все «нитки» втянулись в «кляксу». Так… Медленно скатываем в комочек. Еще более тугой. Ещё плотнеее… Теперь медленно вынимаем из головы. Не торопиться, а то будут ругать… Я должна сама… САМА… Вывнула… Теперь надо немного отступить и опустить руки в таз. А вот и давление сзади больше нет. Её Олег меня отодвинулся. ЕЁ??? А чей же? Только её. Любимый и родной человек… Не отвлекаться. Полшага назад и опускаюсь на колени. Ощущаю ладонь Олега на бок. Таз. Руки в воду и… быстро вынимаю…

- -

Катя открыла глаза и пошатнулась, но её мгновенно обняли и прижали к груди. Девочка ощутила слабость и сползла по груди Белого, сев тому на колени. Подняла глаза.

— Я правильно всё сделала?

— Катя. Ты сделала всё на твёрдую четвёрку.

— А где ошиблась? Я же не вмешивался и не помогал. Так почему четыре?

Она встала с коленей Белого и повернулась к нему лицом.

— Говори. Только честно.

На лице Кати не было ни тени улыбки. Сейчас Олег видел перед собой взрослого человека, который своим тоном и видом обязывал другого относиться соответственно.

— По извлечению — нареканий нет.

— Тогда что?

— Мысли, Катя, мысли. У тебя в голове было лишком много ПОСТОРОННИХ мыслей. Ты не смогла сконцентрироваться. А следствием этого могла быть трагическая ошибка. Не для тебя, для твоего пацента. Честно скажу, я был готов подхватить то, что ты могла уронить, в любую секунду. У тебя был существенный сбой, когда… Впрочем, закрой глаза и смотри сама.

Белый, как и с Ярым, взял одну руку девочки в свою, а вторую положил на голову Кате.

Несколько секунд… и Катя, отшатнувшись от мужчины, закрыла глаза и опустила свои руки.

Постояла так немного.

— Я увидела тот момент, когда тёмный комок сместился ближе к одной руке, а не был точно посредине. Я виновата, а ты прав, Олег. Много было ненужных мыслей.

— Это хорошо, что осознаёшь свои ошибки и готова их принять. Основное правило, которое ты должна запомнить — ты никогда не должна отвлекаться на постороннее при решении своей ОСНОВНОЙ задачи. Это как при лечении, так и во всём остальном. Ты должна стать инструметом. Холодным и твёрдым как железо. Ни эмоций, ни жалости, ни любви или ненависти. Все чувства должны быть забыты. Только взвешенный подход и правильные действия. Все будут ждать от тебя только этого. Если немного дашь слабину — всё, ты не способна работать дальше и к тебе будут относиться соответственно. Запомни, малыш. У тебя НЕТ права на ошибку потому, что она повлечёт за собой множество искалеченных судеб других существ. Ты меня услышала?

— Я поняла тебя. Спасибо за урок. Ты прав.

Девочка несмело улыбнулась и протянула руку к лицу мужчины.

— Ты же не будешь на меня злиться, нет? Ведь знаешь, сам почувствовал, как я к тебе отношусь.

— Солнышко моё, какая же ты маленькая и глупенькая, — со вздохом прошептал Белый и, притянув девочку, поцеловал её в лоб. — Ты и умная не по годам и наивная глупышка.

— Умная не по годам? — раздался голос Сергея Павловича. — Да, Катюша такая.

Олег, словно очнувшись от наваждения, дёрнулся от голоса генерала и, встав, потрепал волосы на голове Стаса.

— Можешь открыть глаза и вставать, хотя лучше ещё немного посиди — голова может закружиться. Как сейчас самочувствие?

Стас, развернувшись и уперевшись спиной в диван, открыл глаза и непонимающим взглядом посмотрел на Катю с Белым.

— Что это было?

— Капитан. Тебе задали вопрос. Будь добр, ответить сначала, а потом задавай свой, — достаточно жёстко встрял генерал.

— Простите. Голова уже не болит, но какой-то гул ещё есть.

— Сергей Павлович, — обратился к хозяину кабинета Олег. — Ему бы чашку крепкого кофе и можно отпускать домой, а то мы так вообще ни о чём не поговорим.

— Вика, — Ярый, повысив голос, позвал дочь.

Когда та зашла в комнату, попросил — Сделай, пожалуйста, кофе для Стаса.

— Простите, Виктория. А можно и мне? Только мой? — застенчиво попросил Белый.

Вика, задрав к потолку голову, словно вспоминая слова, произнесла.

— Две чайных ложки кофе, одну неполную ложку сахара в стакан с холодной водой. Размешать тщательно. Правильно? — и, засмеявшись, под недоумёнными взглядами отца и капитана, умчалась на кухню.

Катя, увидев лицо деда, пояснила.

— Дядя Белый, когда меня забирал на остров, попросил маму именно так приготовить кофе. Вот она и запомнила.

Вдруг дёрнувшись, выскользнула из рук мужчины и с криком. — МАМА-А-А-А, я сама дяде Олегу сделаю, — умчалась также на кухню.

Белый со Стасом переглянулись, но тут же Сергей Павлович с некоторой укоризной отметил.

— Олег, Катя тебя просто боготворит. У неё каждый день слова «Олег» и «Белый» по колличеству превышают во много раз все обращения по имени в нашей семье вместе взятые.

— Сергей Павлович. Это понятно и объяснимо. Так всегда происходит, когда ученик встречает учителя и полностью доверяется ему. Иного не может быть по одной простой причине. Недоверие или фанатичная преданность, переоценка или недооценка учеником своего наставника может, в конечном итоге, привести первого к гибели. В прямом смысле этого слова. У нас с Катей нет крайностей. Между нами, на данном этапе, появилось взаимопонимание на духовном и ментальном уровне. Но об этом чуть позже…

- -

В комнату вошли Виктория и Катя, каждая с чашкой кофе. Девочка села на ноги так и не вставшего Олега, протянув ему чашку со словами. — Я сама тебе сделала «бурду», как сказала моя мама.

— Катя, ты опять? — Виктория покраснела. — Ну сколько можно меня позорить? Поганка.

Девочка, прижавшись к груди Олега, улыбнулась и показала маме язык.

— Ну, вот опять. Я как-нибудь поймаю твой язык и прищемлю его. Больше не будешь дразниться.

Виктория выглядела в этот момент скорее как старшая сестра, но совсем ни как мама.