А на рассвете этого же дня начался бой. Темные волны свирепых воинов надвигались на Драконий замок, привлекавший их богатствами и славившийся своей непобедимостью. Метко стреляли лучники с высоких крепостных стен, но их стрел с белым оперением было слишком мало. Закрываясь щитами, принесли исполинский таран, его тупое хищное рыло было нацелено в ворота. Напрасно забрасывали стражники нападавших булыжниками, ради которых разобрали старинную мостовую, они отскакивали от упругой древесины диковинных щитов захватчиков. Стены содрогались от ужасных ударов, заставляя сердца защитников трепетать. Граф, до боли сжимая холодную рукоятку тяжелого меча, напряженно считал удары. Ворота выдержали четыре удара. Раздался оглушительный треск, и темное войско ворвалось в замок.

Первым неприятеля встретил бесстрашный воин, возглавлявший стражу, он погиб, защищая своего господина. Рука графа уверенно сжимала рукоятку меча, старые фамильные доспехи сковывали движения, но побелевшие губы были плотно сжаты. Граф встретился лицом к лицу с Сивардом – предводителем вражеского войска. Он отчаянно сопротивлялся, решив как можно дороже продать свою жизнь, но стремительно неуловимым движением Сивард обезоружил его. Затем вторично пропела сталь, и обезглавленное тело графа упало к ногам победителя. Замок сдался. Выживших воинов закрыли в подземелье, остальным пришлось покориться, старый полуслепой смотритель, не пожелавший преклонить колени перед Сивардом, залил горячей кровью ступени тронного зала. В высокие окна вливался равнодушный и белый дневной свет, впервые за сотни лет непобедимый доселе Драконий замок был покорен врагом. Но с наступлением темноты тьма заклубилась в углах, сгущаясь и обретая причудливые формы – камень замка протестовал, замок готовил захватчикам скорую смерть, ожидая своего истинного владыку.

Драконий замок пал. Этой ночью во сне Дарий летел над равниной, над замком, напоминающем сверху спящего дракона. Он смотрел вниз и не узнавал ничего: зеленая когда-то равнина превратилась в лагерь завоевателей, ворота замка были разломаны, деревни сожжены. Тучи воронья с криками кружили вокруг.

Скорбный призрак графа, словно сошедшего с парадного портрета, сидел у разломанных ворот. Дарий опустился на землю рядом с призраком.

– Мой неверный Шут, ты ли это? Куда бежал? Ты предал меня! Или тебя тоже убили?

– Я жив. И я не предатель. Такова судьба, или злой рок. Твой Шут честно служил тебе и справедливо правил нашим графством, брат. Я не желал тебе зла.

– Брат?

– Да.

– Как такое возможно? Ты… Дарий?!

– Да…

– Что же теперь?

– Иди с миром. Это все теперь чуждо для тебя. Я верну былую славу замку, я отомщу твоему убийце. Ты был добр к Шуту…

Дарий оттолкнулся от земли и взмыл в небо, он летел высоко над полем, над стаями воронья, над замком и лесом.

Сэр Роджер, повинуясь старой привычке работать за полночь, просматривал письма. Свечи горели перед ним, воск теплыми струями стекал на полированный поднос. Приоткрылась дверь, впустив поток воздуха, от которого затрепетали язычки огня, – вошел слуга с докладом о неожиданном госте. Прошло несколько минут, и свечи снова мигнули – из затемненной стороны залы появился человек. Плащ скрывал его фигуру, он ступал легко и неслышно. Лицо его показалось сэру Роджеру знакомым.

– Желаю здравствовать досточтимому сэру. – Приятный голос, вкрадчивые интонации заставили сэра Роджера насторожиться – Я вижу, вы не узнаете меня. Немудрено. Мало кто может вспомнить того, кто внезапно исчез, и узнать того, кто с рождения считался мертвым. Я – Дарий…

– Это шутка?

– О, когда-то я был мастак шутить, но теперь сама серьезность перед вами…

Дарий приблизился к нему и заглянул в глаза. Сэр Роджер невольно вздрогнул, взгляд показался болезненно знакомым, но лицо этого человека рыцарь видел впервые. Издавна всем была известна история о прекрасной графине и убитом вскоре после рождения наследнике – Дарии. Происходящее казалось невероятным.

– Что вам угодно?

– Вы мне поверили – это хорошо. Нам надо поговорить…

Разговор был долгим. Сильное войско приближалось с севера, непобедимое войско, остановить которое могло лишь чудо. И малая часть этого чуда свершилась в кабинете сэра Роджера: рыцарь достал свой клинок и, опустившись на одно колено, присягнул Дарию на верность. Так рождалось войско Дария Великого.

Оруженосец несколько раз подходил к двери, прислушиваясь. Слова приглушенного разговора тонули в глубине зала. Иногда раздавался смех сэра Роджера, один раз бедному слуге даже показалось, что он слышит звон мечей, тогда тот робко заглянул в зал, но увидел лишь две длинные тени на стене, словно два человека, задумавшись, стоят друг напротив друга.

На исходе ночи вышел странный посетитель, закутанный в плащ. А сэр Роджер приказал подать вина и потребовал чистой бумаги. Гостя проводили к воротам, и вскоре темный всадник растворился в предрассветном мраке ночи. Через несколько часов серые тени гонцов на вороных лучших лошадях помчались в разные концы света, словно пытаясь угнаться за отступающей ночью. Они несли важные послания, темные их тени были предвестниками великой битвы.

Дарий возглавил войско. Каждый день все новые отряды прибывали в ставку. Воины давали присягу, Дарий формировал отряды. Он обосновался в большом белоснежном шатре, в центре которого стоял стол с картами местности и бумагами, разложенными на нем. Дарий снова и снова продумывал наступление, когда адъютант доложил о том, что какой-то кузнец требует встречи с ним.

– Приведи его! – Дарий нехотя оторвался от карты.

– Дарий… – Этот голос он узнал бы из тысячи. Кузнец Том стоял на пороге.

– Отец! – Дарий быстро подошел к нему и в нерешительности замер. Том, чувствуя неловкость и пытаясь скрыть радость, шагнул навстречу. Они обнялись.

– Там я оружие привез…

– Оружие? – Дарий усадил кузнеца на походный табурет и сел напротив.

– Ну да, оружие. Мое… Для войска…

– То самое ТВОЕ оружие!

– Ну да, там две телеги, в основном клинки…

– Как ты узнал? Откуда?

– Моргана сказала…

– А мать, как Марта, она с тобой?

– С ней все нормально, она с остальными беженцами, в лагере, в общем. Негоже женщин брать на войну…

Дарий долго еще разговаривал с кузнецом, а потом представил командирам отрядов. Оружие пришлось как нельзя кстати. Теперь войско Дария было неплохо вооружено. Когда солдатам раздавали арсенал Тома, отовсюду раздавались радостные и восхищенные восклицания – клинки были безупречными, и воины оценили их по достоинству. Том краснел от удовольствия и все сильнее хмурил брови в напускной серьезности. Он был сполна вознагражден за многолетний труд.

Военный совет закончился на закате. Дарий, утомленный, но довольный, вышел пройтись по лагерю.

День был холодным, но ясным, Дарий закутался в плащ и с наслаждением вдыхал свежий воздух, подставляя лицо ветру, качавшему верхушки деревьев. Он думал о предстоящих сражениях, и в душе его рождалась уверенность в победе. Застежка плаща зацепилась за мешочек, хранивший браслет Дейдры. Дарий, не заметив, резко дернул за ворот, ткань мешочка порвалась, и браслет, блеснув на солнце зеленоватыми стеклышками, упал к его ногам. Дарий увидел этот блеск и наклонился, чтобы поднять его. Звонко пропела стрела, и вонзилась ему в плечо. Дарий упал, сжимая в руке память о Дейдре. В лагере поднялся переполох.

– Как вы? – Сэр Роджер подбежал первым, он был неподалеку и обернулся на звук летящей стрелы.

– Нормально, надо остановить кровотечение. – Дарий, морщась от боли, пошевелил рукой. – Кость цела…

– Он метил в сердце! Как вы догадались? Не успей вы повернуться и нагнуться…

– Это случайность… – Он поспешил спрятать браслет в карман.

Позднее, когда рану осмотрел полковой лекарь и тщательно перевязал, сэр Роджер вошел к Дарию.