– Моя тайна не опасна для вас. Наши дороги стали одной, позвольте мне следовать за вами. Меня ничто не удерживает более на одном месте, я свободен…

– Это так, но я знаю, что в один прекрасный день ты покинешь нас. Жаль, теперь нам будет трудно без тебя обходиться… Ты талантлив, вероятно, слишком талантлив для нас. У тебя есть дар, но это дар не комедианта, а шута. Подумай об этом, поверь мне, старому человеку, прошедшему много дорог…

– Я хочу быть с вами, у шута должен быть господин, сейчас мой господин – дорога.

– Да, сейчас. Вот тебе загадка: один может почти все, но бессилен перед правдой, другой не может ничего, но повелевает ею. Ответь, кто шут, а кто господин? Подумай об этом… И еще, я рад буду принять тебя в труппу, только при одном условии. Пообещай мне, что не разобьешь сердца Дейдре, она еще совсем дитя, кроме того, очень слаба и не переживет твоего внезапного исчезновения. Дорога не для нее, она слишком нежна и хрупка для тягот кочевой жизни… – Кассий задумчиво глядел на огонь.

– Она дочь актрисы?

– А? Нет, не совсем. Это очень красивая и печальная история. Ее мать – знатная дама, которую в юном возрасте выдали замуж за старика. Наша труппа выступала на большом празднике, и канатоходец влюбился в нее. Он протянул канат от дерева до ее балкона и покаялся в своей любви перед ней. Она сбежала из замка, пройдя с ним по канату. И стала актрисой, у нее был красивый, но тихий голос. Бедняжка, она умерла вскоре после рождения Дейдры, а потом ее отец разбился – горе тянуло его к земле…

– Это печально…

– Как сама жизнь.

– Я не причиню ей боли. Обещаю, никогда не причиню.

– Так тому и быть, и если ты отступишься от своего слова, пусть все духи дороги покарают тебя.

Дарий смотрел на оранжевые языки пламени, тоска сжимала его сердце. Эта трагичная история ожила в его воображении: он видел канат, натянутый над площадью, праздничную и праздную толпу, раскрыв рот смотрящую на фигуру мужчины, идущего по тонкой линии. Публика, затаив дыхание, глядит наверх, ждет, когда бесконечно долгий путь в вышине будет пройден или смельчак разобьется о мостовую. Лицо мужчины спокойно, на губах – привычная улыбка, а в глазах – тоска. Ему все тяжелее дышать, канат качается, чернеет внизу вымощенная площадь, жадно смотрит толпа. Неверный шаг – многоголосый вздох, и стремительно несущаяся навстречу земля. Дарий знал, что не предаст Дейдру. Но чувствовал, что скоро придет время прощания.

Они давали представление на городской площади рядом с фонтаном. Народу собралось много, и комедианты имели успех. Заработав неплохие деньги, они отправились на ярмарку, чтобы купить провизии и ткань для костюмов. У лотка с недорогими украшениями, как всегда, толпились женщины, Дарий привел туда Дейдру, он хотел подарить ей что-нибудь. Она выбрала тонкий браслет, украшенный разноцветными стеклышками.

– У вас хороший вкус! – Продавец спешил расхвалить свой товар. – Этот браслет напоминает перья павлина, видите, зеленые стеклышки как переливаются!

– Вы видели павлина? – Глаза Дейдры расширились от удивления.

– Конечно! Нашему мэру подарил сам герцог двух павлинов, их везли по главной дороге.

– А они красивые?

– Очень! И перья у них переливаются, как стеклышки из браслета на солнце!

– Тебя только послушать! Уши вянут! – Высокая женщина, подбоченившись, смотрела на продавца. – Наговоришь небылиц, лишь бы товар свой продать! Павлина он видел!

– Видел! Много ты понимаешь!

Дарий расплатился мелкими монетами за браслет и повел Дейдру подальше от лотка, вокруг которого разгорался бурный рыночный скандал.

– А интересно, какие перья у павлина на самом деле? – подумала Дейдра вслух.

– Моя госпожа хочет увидеть перо павлина?

– Просто любопытно.

– Желание госпожи – закон для меня. – Дарий в шутку поклонился.

– Ты неисправим. – Дейдра улыбнулась ему.

– Эта улыбка стоит не одного павлина!

Утром следующего дня комедианты покинули город. Перед ними расстилалась ровная зеленая долина, над которой сияло бездонное небо. Дейдра тихонько напевала, сидя в своей повозке, и рассматривала браслет.

– Госпожа по-прежнему думает о павлинах? – Дарий словно возник из ниоткуда и уселся на бортик повозки.

– Красивый браслет, я назову его павлиньим браслетом!

– Не стоит, посмотри сюда, моя госпожа! – Дарий извлек из-под полы плаща большое павлинье перо.

– Ах!

– Как видишь, торговец лгал, браслет вовсе не похож на перо.

– Оно и правда очень красивое! Но откуда?

– Из личного сада мэра…

– Неужели ты?..

– Да, моя госпожа, я набрался наглости и под покровом ночи проник в сад к мэру, отловил одного павлина, надо сказать, это очень вздорные птицы, курицы и петухи всякие мне нравятся больше. Так вот, я отловил его и сначала испросил разрешения взять у него одно перо.

– А он?

– Он нагрубил мне, изъясняясь на своем павлиньем скрипучем наречии. После этого мне тоже пришлось быть невежливым. Я без разрешения выдернул перо и дал деру, потому что на его ругань сбежались слуги.

– Они тебя видели? – Дейдра прижала ладони к щекам.

– Нет, я был подобен тени и тявкнул по-лисьему. Они решили, что чудом лиса забралась в город, перепутав курятник с павлинником, а кур с павлинами.

Дейдра весело смеялась и любовалась диковинным пером, с восторгом глядя на Дария. Потом еще несколько раз рассказывал эту историю Дарий комедиантам, и каждый раз его слушали с большим удовольствием, заразительно смеясь. Не смеялся только один человек.

Сильно невзлюбил Дария только Лоэрт – силач, здоровяк, неравнодушный к Дейдре, его раздражало умение Дария вести беседы и ухаживания за девушкой. Особенно усилилась эта нелюбовь после истории с пером.

Каждое утро начиналось с репетиций и тренировок. Лоэрт, поигрывая мышцами, с легкостью поднимал огромные камни, а также отлитые из блестящего металла тяжелые гири и гантели. Дарий долго наблюдал за ним, понимая, что найти с ним общий язык необходимо. Потом скрылся в лесу и через некоторое время появился, неся несколько высохших корений, размерами напоминавших гантели. Он начал передразнивать силача, это получалось у него настолько уморительно, что вся труппа с удовольствием наблюдала за ним, покатываясь со смеху. Лоэрт сначала сильно обиделся и разозлился, сжав кулаки, но потом, глядя на то, что вытворяет Дарий, искренне рассмеялся. С тех пор они выступали вместе, сочинив номер, который пользовался большой популярностью у публики. Хотя Лоэрту тяжело было смотреть, как Дейдра улыбается Дарию.

Как-то труппа устроилась на постоялом дворе – зима выдалась суровая, сильные морозы заставили комедиантов остаться в городе – все предались отдыху, кроме Дария, который хлопотал о выступлениях в замке и трактирах. Дейдра сидела у очага с книгой, она любила читать, хотя делала это медленно, да и редко выдавалась такая возможность. Дарий раздобыл для нее интересную книгу, и теперь она была полностью погружена в чтение. Лоэрт, не умевший читать и стеснявшийся этого, подошел и сел рядом. Он некоторое время молча смотрел на нее. Дейдра, почувствовав его взгляд, оторвалась от книги.

– Интересно? – спросил он.

– Очень!

– О чем там?

– О, там о многом: о любви, о волшебстве, о приключениях и драконах. Главный герой метко стреляет из лука, и ему суждено победить зло!

– Я тоже метко стреляю…

– Да… А еще он умеет говорить с птицами.

– Кто?

– Ну, герой книги…

– А! Я этого не умею…

– Конечно, этого никто не умеет, это же вымысел!

– То есть неправда? И зачем это читать?

– Интересно, это как сказка.

– А…

– Ты хотел о чем-то поговорить?

– Я-то?

– Да, ты.

– Ну да, хотел.

– Я слушаю, говори.

– Ты это… Ну… Он тебе нравится? – Лоэрт указал рукой на книгу.

– Кто? Герой книги?

– Да нет, Дарий. – Дейдра закрыла книгу и стала рассматривать темную обложку с потускневшим золотым тиснением.