Наконец, Кореатида. Ну, с этой все понятно. Зануда, очевидно.

Дальше шли мужчины. Сначала знакомый мне Аполлон, которого, будто по недоразумению, посадили рядом с Кореатидой. Но, судя по физиономиям богов, больше они этот просчет не допустят. Дальше мужчина лет тридцати пяти, постукивающий пальцами по столу, еще один такого же возраста –  они похожи между собой телосложением, размахом плеч, ростом, но вот черты лица разные. У первого более грубые, угловатые, даже звериные. У второго мягче, но не менее мужественны.

Последний бог, на вид ровесник Аполлона –  то бишь лет двадцать семь – восемь, –  был ярко выраженным брюнетом с мрачным лицом, таким, как у Тьяна.

Меня кольнуло нехорошее предчувствие, но я постаралась отогнать его.

Это невозможно.

Боги между тем горячились все сильнее. Кореатида стояла напротив Аполлона, сжимая руки в кулаки, а я вдруг подумала, что они прекрасно смотрятся вместе. В самом деле. Она, высокая, стройная, темноволосая, и он, выше ее на голову, красавец – блондин. Действительно хорошая пара.

 – Только они этого не понимают, –  пробормотала себе под нос Ника.

Надо бы возмутиться чтением собственных мыслей, но почему – то это не воспринималось как вторжение в личную жизнь. Так даже легче, Вероника комментировала мои выводы и сообщала что-то новое заодно.

Она повернулась ко мне лицом и улыбнулась.

 – Я пастух, а вы мои овцы, –  заявила она. –  Как я могу бросить вас на растерзание волкам?

Несмотря на нелестное сравнение с овцой, я засмеялась. Представила себе посредницу в пышном платьице, с невинной белой –  обязательно кружевной –  шапочкой на голове и палкой в руке, на которую повязан бант. Оу, пастушка Ника. Очаровательно.

 – Прекратить, –  вдруг рявкнула Станислава. От неожиданности я, как и некоторые из богов, вздрогнула, а Ника одобрительно качнула головой. –  Мы на суд собрались, а не балаган!

Кореатида окинула Аполлона последним гневным взглядом и повернулась ко мне.

 – Ты, –  сказала она, сверля меня взглядом. –  Можешь сказать что-нибудь в свое оправдание?

 – Конечно, –  серьезно кивнула я.

Богиня растерялась.

 – Да? –  потерянно переспросила она и в это мгновение стала похожа на восемнадцатилетнюю девственницу. Мда, мыслю стереотипами. Это я в том смысле, что выглядела она робко и невинно.

 – Да, –  подтвердила я.

 – И что же?

 – У меня выбора не было, –  нагло заявила, скрещивая руки на груди. Ника усмехнулась краешком губ.

 – То есть? –  нахмурилась богиня.

 – Все очень просто, –  пояснила снисходительно. –  Если бы я не вмешалась, у моего демона были бы проблемы. Я не могла этого допустить.

Кореатида захлопала ресницами. Раз, другой. Все молчали.

Я начала злиться. И это суд богов? Больше похоже на дешевый спектакль.

"Они молодые боги, –  сказала Ника в моей голове. –  Тебе стоит радоваться, что все так. При прежних богах наказание было одно –  мучительная смерть. Неважно, за какой проступок"

"Ну нельзя же богам быть такими", –  я особенно нажала на последнее слово и послала Нике эту мысль.

"Они еще научатся, –  почти с грустью сказала она и пояснила: –  Станут такими же жестокими и беспощадными. Все они взрослеют"

"Ты так говоришь, –  осторожно начала я, –  будто уже видела нечто подобное"

Ника наградила меня внимательным взглядом.

"Я читала летописи", –  коротко сказала она и отвернулась, заканчивая разговор.

Что-то сомнительно мне ее последнее утверждение. Хотя, кто знает? В любом случае это не мое дело.

 – То есть ты хочешь сказать, –  Кореатида пришла в себя, –  что вступилась за врага, потому что...ему угрожала опасность?!

Ну зачем же так визжать, дамочка? Я поморщилась.

 – Именно так. Только он не мой враг. Я...

"Нет, –  зашипела Ника. –  Не говори!"

 – Ты... –  богиня впилась в меня глазами. Но, пусть в душе я и недоумевала, почему нельзя сказать, что люблю Кота, Нику я послушалась и продолжила не так, как собиралась.

 – ...так и сказала, –  закончила невинно.

Богиня слева, которая раньше спала, резко подняла голову. Через мгновение она и вовсе встала.

 – Мне пора, –  бесцветным голосом уведомила она.

 – Постой, Аида, –  отчаянно позвала Кореатида. –  Решение о наказании нужно выносить общим голосованием.

 – А в чем проблема? –  спросила богиня, остановившись.

Я подавила смех.

 – Ночная хищница защитила демона, –  пояснила Тида.

Вы не против, если я так ее сокращу? Сильно уж имя длинное.

 – И что? –  не поняла Аида.

Я уловила ментальный смешок от Ники.

 – И это нарушение Договора, –  отчаянно втолковывала Тида.

 – Отпустите ее с миром, –  махнула рукой Ада.

Мне определенно нравится эта девчонка.

 – Нельзя! –  запротестовала богиня, обводя глазами других богов. Они на нее не смотрели.

"Кореатида пытается придерживаться старых традиций. Мать привила ей стремление к порядку и равновесию"

"Но ведь Виолетта ее сестра? Почему тогда она не настаивает на старых порядках?"

"Вио во всем поддерживает сестру. Она –  единственная, кто ей дорог. Но воспитание они получили разное. Кореатиду воспитывала мать, Сомнение, а Вио –  отец, Война. Сама понимаешь, последний не мог привить дочери любовь к порядку"

"Ясно"

"Скоро и Тида поймет, что нужно жить по – новому. Немного осталось, она же видит, как разваливается привычный образ жизни"

"Понятно"

А что я могла сказать? Меня вряд ли затронут изменения среди богов.

 – Тогда переведите ее к другим хищницам, –  отрезала Аида, спеша куда – то и раздражаясь. –  Пусть поработает на них.

 – Поддерживаю, –  сказал мрачный брюнет.

 – Я тоже, –  отозвалась Виолетта.

 – Согласна, –  кивнула Станислава.

Аполлон, прежде чем высказаться, подарил мне странный взгляд, чьего смысла я не поняла.

 – Пусть, –  молвил он.

 – Мы согласны, –  высказался сразу за двоих тот мужчина, у которого черты лица жестче.

"Макс, –  назвала его Ника. В ее голосе мне послышалась откровенная неприязнь, если не ненависть. –  Его лицо соответствует сущности"

"Он красив", –  заметила я, справедливости ради.

"Я говорю о жестокости", –  зарычала вдруг Ника.

Меня бросила в дрожь от этого звука. С трудом подавив ее, я неосознанно сказала вслух:

 – Ты чего?

Кореатида немедленно подозрительно уставилась на нас. Но Вероника, не обращая на нее внимания, отчеканила:

 – Никогда не смей даже думать о нем. Еще раз услышу –  убью.

Я постаралась справиться с изумлением, смешанным со страхом. Видать, сильно ей насолил этот Макс.

Ника снова зарычала.

 – Посредница! –  одернула ее Кореатида. Ника же окинула ее таким взглядом, что я на мгновение подумала –  богине конец, но Вероника сейчас же натянула беспристрастную маску.

 – Простите, я погорячилась, –  без проблеска эмоций ответила она.

 – Решение принято, –  медленно выговорила Тида. –  Хищница Елена будет направлена к полночным для работы со звероподобными.

Я чуть не застонала, но тут же растянула губы в улыбке.

Ну, рыжая стервозина, берегись. Я иду.

Мы с Никой перенеслись сразу к полночным. Увидев вблизи, как они живут, я резко захотела вернуться. Наш дом показался мне самым милым местечком.

Итак, мы оказались под мостом, полночные, оживленно переговариваясь, жгли один большой костер, вокруг которого и расселись, а в отдалении стояло три вагончика на колесах. Выглядело это довольно печально. Сами хищницу, в отличие от условий обитания, поражали красотой и ухоженностью. Только вот блондинок здесь много, к чему бы?..

Дина, заметив нас, мигом стала серьезной, резко сказала что-то девушке рядом и, поднявшись, пошла к нам. На мое удивление, никто не повернулся посмотреть, куда она.