— Лун, — окликнула его вдруг Бажена, оборачиваясь, — поможешь?
— Конечно! — не сомневаясь ни мгновения, подскочил к ней Лун. — Я думал, осколок мы добыли — и все…
— О, а я была о тебе лучшего мнения, Лун! — рассмеялась Бажена, притягивая его к себе и подтрепав длинные волосы. — Мы все-таки не воры, мы — князевы избранники. Не можем же мы вечно убегать!
— Только вот зачем нам соваться? — мрачно отозвался Златоуст. — Ты их видела? Жуть.
— Да видела я, как ты испугался, Злат. Росомаха в тебе не дремлет, — бросила Бажена с ехидной усмешкой. — Но я не боюсь этих пучеглазов. Надо им показать, что значит силушка берская!
— Что ты собираешься делать? — коротко спросил Златоуст, пристально глядя на нее, в глазах его роились тысячи мыслей, но точно не сомнение.
— Что-что? Освободить невесту Деменция, конечно же! И ты мне в этом поможешь.
Лун изумленно застыл. Как?..
— А ты чего зрачки сузил? Испугался? — подначила его Бажена.
— Д-да! — заикнулся Лун. — Куда? Зачем?..
— Ты уже согласился, ничего не поделаешь. А с тобой, Злат, — Бажена обвела впавшего в ступор Златоуста гордым взором, — я понадеюсь на нашу с тобой дружбу.
— Хорошо. Предлагаю свое разуменье, — затараторил Златоуст, взволнованно виляя хвостом. — Вы с Луном пойдете вперед, а мы с Осокой — предупредим войско и направим его к вам. Бажена, тебе нужно будет драться так, чтобы мы точно понимали, где ты! Во всю силу дерись! Но с ума не сходи…
— Не сойду! Теперь-то уж точно, — улыбнулась Бажена, мимолетно взглянув на Осоку.
Подумал Златоуст, повилял взором, хвост его едва в горящее меж землей пламя не опустился. Подумал и принял. Кивнул и, молча обернувшись, побрел к Осоке.
Ни обмолвившись ни словом, Осока к Златоусту прильнула и, схватив его за руку, поторопилась за ним в сторону от врага.
— Ладушки! — довольно протянула Бажена. — Не отставай, Лун. Земля будет трястись!
И она рванула, как вырвавшийся из Златоустова ружья снаряд. Луну оставалось только поспевать.
Пришлось быть осторожным, ведь и впрямь затряслась земля! Плясали та-аайцы, дрались ловко и увертливо, им содрогнувшаяся почва под ногами — только в радость. Это им позволяло обхитрить врага, ведь у тех ноги разъезжались на раздвигающихся плитах. И даже жар, и опасность упасть не пугала их!
Вондерландцы же в своих латах оказались менее поворотливы, но их ум не позволил им упасть в грязь (или скорее в это жидкое пламя) лицом. Выстроились они так, что куски земли под ними оставались на одном уровне, ни одно звено не сдвигалось с места, что позволило им не только держать оборону пробивающегося врага, но и сбивать их с ног, не опрокидываясь самим. Именно вокруг них земля и оказалась самая устройчивая, Лун тем воспользовался и своей легкой поступью проскользнул мимо. Бажена же, разорвав всяческие построения, устремилась вперед и только вперед. Вондерландцы не стали возражать: лишь вовремя вставали так, чтобы ей было удобнее пройти.
Вот и ворвались в ряды врага! Луну, что мог вовремя проскочить, проскользнуть и согнуться, не составило труда промелькнуть меж ног Пауков, а где его путь преграждали Скорпионы — прыгнуть с одного их длинного тельца на другое, держась за хвосты, как сделал Златоуст. Но Бажена же, воительница истинная, мечом и руками прорубала путь, расталкивая громоздких недругов, точно те были детскими игрушками. Пытались те ее остановить, да не получалось: булатный меч оказывался сильнее их копий и маленьких лапок. Лихо уворачивалась от Скорпионьих жал Бажена, ни тени сомнения было в ее движениях, наоборот — были они выверены-отмеряны. Будто знала Бажена, куда ворвалась, будто наизусть знала, где кто стоит и как кого бить. К тому же силушка осколка раздвигала землю вокруг нее, опрокидывая тех врагов, кому не повезло оказаться достаточно далеко.
Лун не мог сказать, знала ли она это и впрямь, или догадалась в приливе сил, но он знал точно: Бажена Крепкий Кулак была в себе и в сознании, и ничто не мешало ей идти по пути к победе.
Долгим выдался бег, но Лун точно и не устал. Ныли ноги, но не уставал дух. Хоть и приходилось сталкиваться с воинами заморскими, хоть и приходилось защищаться, видя Бажену, знал Лун: делают они праведное дело, и ни меньше, ни больше для осуществления их замысла — спасти невинных от страшных стремлений чужаков.
Но рано или поздно прибыли они к тому самому. Тому самому супостату, что все это начал. Паук в поломанных украшениях и подгоревших шелках был точно совсем другой, не похожий на своих простых, лишь разрисованных в красное собратьев. Он был другим, от него и веяло чем-то другим. Лун знал это чувство: веяло властью, да разве что не настоящей, а уродливой и лживой.
Это был Мтавала. И держал он за спиной своей белокурую пуринскую деву с пронзительными голубыми глазами — вондерландскую царевну.
— Лун! — вскрикнула Бажена. — Мы близко! Но если они продолжат нападать — меня задавят, и ни до какого Мтавала я не дойду!
— Помочь? — коротко бросил Лун.
Пусть и шепотом произнесенные, но слова его заметили, и пришлось Луну увернуться от длинного Скорпионьего хвоста, промелькнувшего над головой.
— Надо как-нибудь передать, чтобы послали сюда воинов. В обход. Я им помогу, чем смогу, — бросила Бажена и, не успевая объясниться, взревела. Хвост ее ощетинился — вскипела кровь ее, но разум оставался светел и чист, глаза были серыми, как туман над озером.
Прикинул Лун, чем может помочь. Сбивало его то, что нужно было от врагов уворачиваться, но это ничего, он по ощущениям был способен защититься. Так что голова работала…
Как бы предупредить? Златоуст явно уже добрался до вондерландского воеводы. Может передать. Но как…
Что может быть громче криков? Что может быть понятно и легко отличимо от шума?
Вспомнил Лун, но то ввело его в еще большее замешательство. Солнцеслава ведь среди военных певцов! Им наверняка давали задание как-то сообщать войску, что необходимо сменить строй. Сейчас певцы молчали, поскольку ни приказа, ни знака не было, но если Лун его как-то подаст… Играть он, конечно, не умеет, но подать громкий знак, наверное, способен.
Но чем? Из приспособлений только… Крупный барабан у самых ног Мтавала. Лун сглотнул и поджал хвост. Как так… Они же его прихлопнут, как муху!
Но если он не поможет, Бажена погибнет! На нее уже десятками наваливаются, она не выдержит! Решиться Лун решился, но страх в сердце остался, может он его вперед и погнал так быстро, как только быстрые Луновы ноги успевали.
Пробежал мимо воинов Мтавала — почти схватили его за пятки, да не успели. Сам их вождь возмутился, закричал на каком-то буйном и заковыристом языке. Лун, точно в танце, наклонялся и изящно изворачивался, лишь бы не задело. Приходилось некоторых из них поранить. Извините, но не хочется, чтобы поймали! Даже певцы пытались Луна схватить, но так неуклюже, что сами в итоге в толпу собрались и не смогли ноги свои Паучьи распутать. Так Лун мимо них и проскочил, легко и просто, запутав их с воинами.
А вот и барабан! Сам барабанщик только что пытался его за хвост схватить, но Лун его запутал, приведя к своим же друзьям. Какой у них забавный танец выходит! Лун даже позволил себе улыбнуться.
Что же — у барабанщика остались палочки. И как бить тогда? Не вставать же, порвется кожа! Лун призадумался, но не придумал ничего умнее, как бить руками, но в полную мощь.
Бах-бах-бах! Вспомнил Лун все, что ему когда-нибудь играла Солнцеслава. Все ее песни, все прибаутки и наигрыши. Пробивал их неумело, но отчаянно, так, чтобы Солнцеслава разобрала.
Солнышко… Услышь его! Подай какой-нибудь знак!
Услышал Лун, что заиграли барабаны не его, он этот наигрыш отбить не мог. Что-то пронзительно задудело, и лишь тогда Лун отступил. Матушка-Природа, спасибо! Услышала его Солнышко, не могла не услышать. Улыбнулся про себя Лун — милая Солнышко слышит его за версту, и не мог он быть ей за это благодарнее.
И Бажена тоже услышала. Пока улепетывал от барабанов, чуть не провалился Лун от содрогания: вновь пошла земля трещинами, огромными, как будто гигантский зверь своими когтями черную, как смола, почву взрыл. Испуганное войско супостатское забегало-запрыгало, не зная, куда деться. А тем временем Бажена от них оторвалась и перевела дух.
