Город не освещался небесными светилами. Только ровный серый цвет исходил от облаков, какой случается в ранние пасмурные часы после ночи. Тишина нарушалась иногда клекотом птиц-чудищ или воплем их жертв. Неожиданно наступила полная тишина. Случается, когда все живое замирает от страха. Кажется, и червь перестает извиваться от ужаса перед неведомым. Половину неба закрыл распростерший крылья ящер, который смог опуститься на ноги на городскую площадь. У Майера, билась в голове одна мысль-не попасть под раздачу, если он прилетел подкрепиться. Он опустил голову и сосредоточился на бывшем президенте. Тот сжался в клубок и спрятал голову в колени.

Откуда-то со спины или с крыльев ящера сошел Наставник, за ним выпорхнуло несколько летающих существ размерами и фигурой похожими на человеческие и начали облетать прилегающие к площади улицы.

Обнаружив президента, они ухватили его за конечности и понесли к Наставнику. Он, рассмотрев доставленного, махнул рукой, и президента поместили на место, откуда сошли несколько минут назад. Следом вскочил на ящера и Наставник. Тот сразу подпрыгнул, тяжело взмахнув крыльями, и скрылся за горизонтом. Очевидно, торопился.

Следом последовало подтверждение причин спешки в виде двух ящеров, севших на площадь со свирепым выражением на мордах и еще одного, который продолжал кружить наверху. Они были меньшего размера, чем улетевший, но вид имели устрашающий. Убедившись, что нет того, за кем прилетели, они подняли страшный гвалт и сорвались в ту сторону, куда полетел Наставник.

В вернувшейся тишине, постепенно картина начала рассеиваться, пока снова не возникли деревья, воссоздав сад.

Майер несколько минут продолжал сидеть, приходя в себя. «Скоро все прояснится и с президентом, и с наставником» – подумал он. – «Главное, не попасть на стол к кому-нибудь из них еще при этой жизни».

Оказалось, что времени прошло немного. До конца выборов оставалось около трех часов. Майер после увиденных картин почувствовал одиночество и даже озяб немного. Чтобы отвлечься от пережитого, он подозвал Мирку и пригласил сесть за столик.

– Захотелось компании, присаживайся, налей себе вина. Поговори о чем-нибудь со мной.

– Поговорю, шеф, но на работе не пью.

– Я тебе разрешаю, могу приказать, если надо. Несколько глотков вина не затуманят мозг, но сможешь отвлечься ненадолго от служебных обязанностей. Расскажи, как съездила к ребенку, чем он увлекается.

Майер налил в пустой бокал вина и протянул Мирке.

– Попробуй, очень вкусное вино. Не часто доводится пить такое.

– Спасибо, шеф. Я очень довольна, что удалось побыть с ребенком. С мужем, отцом ребенка прожили пять лет, а потом начались взаимные претензии и обиды. Решили, что лучше разойтись, чем травмировать ребенка. Сегодня, наверное, половина детей воспитываются одним из родителей или бабушками.

Интересуется спортом. Сейчас увлекся боксом. Разговаривала с тренером, сказал, что мальчик перспективный. Я рада такому таланту, и за себя может постоять и болтаться по улицам некогда.

– Кем же он мечтает стать?

– Чемпионом. Для начала города, а потом и штата.

– Как назвали будущего чемпиона?

– Аттик. Так решил муж. По названию горы из местности, где сам родился.

– Слушай, вот Гера не вылазит из брюк. Для ношения женской одежды ей почти всегда нужно указание. Хотя могла бы выглядеть в ней эффектно. Ты, как приступила к работе, постоянно в платье. Учитывая твои функции, не считаешь, что брючный костюм более удобен.

– Когда известно, в чем надо участвовать, я могу, по необходимости работать в брюках, если нет, то предпочитаю платья. Разумеется, если это не зимой и не на улице. Для моих функций даже удобнее. Усыпляет бдительность потенциального противника: не опасается слабой женщины.

– Очевидно, ты более гибка, чем Гера. В психологическом смысле, имею в виду.

– Я уверена, что в физическом смысле тоже. – Мирка аккуратно отставила недопитый бокал, разувшись, прошла на травяной газон, встала спиной к Майеру и стоя прогнулась назад, опершись о землю. Подол платья, скользя по бедрам, поднялся до трусиков, обнажив красивые, сильные ноги.

Майер одобрительно зааплодировал. В следующую секунду левая рука Мирки потеряла опору и тело, выворачиваясь, устремилось к земле.

Чуть опережая событие, Майер прыгнул к телу женщины, вытягивая в падении согнутую в локте руку. Мирка самым естественным образом улеглась на руку помощи. Если ушиб и случился, он пришелся на самую защищенную нижнюю часть тела. Поднимались они почти одновременно. Но Мирка, сделала это как ужаленная, озираясь, много ли свидетелей ее неловкости. Майер по инерции тоже осмотрелся. Кроме Филиппа, который стоял спиной, в саду никого не было.

– Ты не ушиблась, Мирка?

С таким телохранителем как вы, это исключено! Никогда не видела такой отменной реакции как у вас.

– Что случилось с рукой, почему оторвала от опоры?

– Забыла на мгновение, что опираюсь на нее, и потянулась поправить подол платья. Вот, дура то!

– Зато прояснили три вопроса – первый о твоей гибкости, второй о необходимости платьев на службе и третий, наиболее очевидный, о красоте твоих ног.

Допивай, Мирка, свое вино и можешь продолжать нести службу.

Майер удержал смущенную женщину, пока она в несколько глотков не освободила свой бокал.

– Позвольте, я отряхну вашу одежду от пыли. – Мирка зашла сбоку и в несколько взмахов руки прошлась по одежде шефа.

– Иди уже, забудь. Все равно не мне стирать. Спасибо.

Оставшись один, Майер скоро забыл о происшествии. И без

того есть над чем подумать. Близилось время платы по счетам Великого наставника, особенно, если Правая партия выиграет сегодня выборы. И здесь, как и в большинстве совершаемых дел, особенно, если смотреть в перспективу, было важно соблюсти баланс. Наставнику для начала требовалась тонкая энергия, очень много энергии для снабжения своего народа. Он объяснил, что нужна человеческая энергия, которая выделяется у людей при проявлении эмоций и сильных чувств.

Того, что они получали из разных источников до этого времени, было недостаточно. Наставник сравнивал стоимость этой энергии с ценой икры в Оливии, которую могли себе позволить очень состоятельные люди. Тогда как объем и цена должны бы соответствовать животным жирам в Оливии.

Чтобы не оказаться врагом северян и их кровопийцей, Май- еру следовало знать, сколько и откуда забирается энергии уже сейчас, до того, как организовывать новый отъем энергии. В конце-концов, это повлияет на нарушение энергообмена людей с внешней средой, последствия которого никто не просчитывал. Второй момент, а что он лично будет иметь с этого. То, что он имел деньгами или власть над двумя андроидами, двумя охранницами и останками чьей – то души, не уравновешивали его духовные затраты и амбиции. И вряд ли запросы Великого наставника ограничатся только энергетическими требованиями. Не зря же он с большим риском для себя полез в запретные зоны и выкрал оттуда Президента, хотя и бывшего… Вопросы и задачи, на все он должен найти правильные решения.

Тряхнув головой, Майер огляделся. Вечерело, и пришла прохлада. С окончанием выборной кампании ушел стимул выкладываться, напрягаться. Он почувствовал, как скука начинает подбираться к нему, и он теряет контроль над окружающим его миром.

Охранница о чем-то разговаривала с Филиппом, а от Майи не было информации.

Он взглянул на часы, которые показали восемь вечера. Осталось еще часа два ожидания. Скука и нетерпение Майера нарастали. Энергия требовала какого-выхода. Его взгляд снова остановился на Мирке. «Развлечься сексом?».

Он стал настраиваться на восприятие ее эмоциональной энергии: «Спокойствие и равнодушие. Никаких всплесков. Попробую раскачать, не получится, развлекусь». Продолжая сканировать ее тело, в нижней части он рассмотрел чакру в области пупочного центра. Она была открыта и демонстрировала высокую сексуальность.