— Ну, пойдём, чего уж там.

Полиньяк довольно улыбнулся во все тридцать два. В сочетании с распухшим носом и буйной кудрявой шевелюрой улыбка эта смотрелась так потешно, что я и сам не сдержался.

— А ты что, и правда французский дворянин? — спросил я, когда мы, забрав фотографию для моего студенческого, отправились к секретарю.

— Ну… — замялся он. — По праву крови я барон де Полиньяк. Но, к сожалению, отец мой ничего мне не оставил, кроме громкой фамилии. Я восьмой сын в семье, так что когда до меня дошла очередь при дележке, сам понимаешь… Конечно, не как в сказке про кота в сапогах. Но единственное, на что хватило моего наследства — это на путешествие сюда и на оплату первого семестра.

— Тут мы очень похожи. А где ты так научился говорить по-русски?

— У моей маман. Она русская. Хотя в России не была с шестнадцати лет — с тех пор, как вышла замуж.

— А ты, значит, решил вернуться на её родину?

— Я с детства мечтал изучать Сайберию. И проще всего попасть в неё именно отсюда. А тебя что сюда привело?

— Ну… Скажем так, нужно же с чего-то начинать.

У Полиньяка студенческий, как оказалось, уже готов. Единственное, с чем ему не повезло — так это с формой. Интендант долго перебирал комплекты, пытаясь подобрать что-нибудь подходящее для его тощей долговязой фигуры, но всё без толку.

— Подшивать придётся, ваше благородие, — развёл он руками. — Можно прямо у нас. Правда, портной сейчас работой завален.

— Но мне нужно успеть к началу занятий!

— Поговорите с портным. Может, согласится. Позвать?

Портным оказался невысокий лысоватый дядька, живо напомнивший мне манерами владельца ломбарда из Юрги. Жак самоотверженно пытался торговаться, но силы были неравны. Долго ковыряясь в кошельке, он выложил мастеру два рубля с полтиной и, кажется, эта трата проделала огромную дыру в его бюджете.

Чтобы хоть как-то подсластить ему пилюлю, я предложил перекусить.

— Я угощаю. Надо только разузнать, где здесь кормят.

— О, это я уже разведал! Тут отличное бистро на первом этаже. И студентам большие скидки!

«Бистро» оказался на вид обычной студенческой столовой. А то и солдатской. Упомянутое Полиньяком слово «казармы» вообще то и дело напрашивалось. Формально институт был гражданским, однако порядки здесь царили полувоенные, особенно в части дисциплины.

Столовая размещалась в просторном помещении в левом крыле здания. Деревянные столы без скатертей были выставлены в несколько длинных рядов, вместо стульев к ним были приставлены узкие скамьи без спинок. Ближе ко входу находился буфет со всякой выпечкой, пирожками, яблоками и прочим перекусом, который можно было захватить с собой. А основная раздача была чуть дальше, вдоль всей левой стены. Там было расположено несколько окошек, ведущих на кухню.

К моему удивлению, народу в зале было довольно много.

— Кто все эти люди? Учебный год ведь еще не начался.

— Я слышал, многие студенты живут здесь круглый год. Да и таких, как мы, новичков сейчас полно. А учебники ты пойдешь получать? Я уже свои взял, на весь семестр, — Полиньяк похлопал по своему распухшему портфелю.

— Успею ещё, — ответил я. В институт я приехал налегке, и не хотелось сейчас таскаться с кипой книг.

Неподалёку от буфета, возле длинного стола-стойки, идущего вдоль стены, расположилась группа шумных дорого одетых парней, среди которых я сразу заметил знакомые лица. Кудеяров и оба его приятеля. И компания у них подобралась интересная — из шестерых человек четверо с явно выраженными Дарами.

Нефилимы. Молодые, правда, структуры тонкого тела ещё только начинают формироваться. Зато энергия плещет через край. Я невольно сбавил шаг, приглядываясь к их аурам. Все четверо — очень разные, даже цветом различаются.

Как там рассказывал Кабанов? В основе классификации Даров — некие Аспекты, форма взаимодействия эдры с физическим миром. Было бы здорово научиться распознавать их визуально.

Перенятый вечером Дар Велесова всё еще был при мне, хотя и начал слабеть. Точнее даже не так. Саму суть Дара — я назвал его про себя Аспект Зверя — я по-прежнему удерживал. А вот скопированные энергетические структуры начали потихоньку «плыть», как размягчившийся воск. Я, конечно, мог управлять ими сознательно, видоизменять их, как в случае с даром Истоминой. Однако дар Велесова был на порядок сложнее, и я пока не рисковал лезть в его структуру, потому что не очень понимал, как это всё работает. Разница в сложности строения у них была примерно такая же, как между амёбой и какой-нибудь лягушкой.

— Чего уставился, деревня? — окликнул меня Кудеяров и, обернувшись к компании, громко произнёс. — Господа, кстати, про этих чудаков я вам и рассказывал. Вон, глядите, какое чучело! Говорит, французский герцог. Неужто правда? Измельчали лягушатники-то!

Дружки Кудеярова загоготали в голос. Один из одарённых — высокий атлетичный брюнет с холодно мерцающей аурой цвета индиго — обернулся и окинул нас скучающим взглядом. В руке он небрежно держал стакан лимонада, как и большая часть компании. Мой обострённый вампирский нюх различил слабые спиртовые нотки. Вряд ли в буфете продавали алкоголь. Скорее, молодёжь пронесла его с собой и теперь просто добавляла в напиток.

Остальные вообще не обратили особого внимания на Кудеярова — как раз, сгрудившись вместе, разливали что-то из плоской металлической фляжки.

— Это враньё! Я никогда не говорил, что я герцог, — начал было Полиньяк, но я развернул его и подтолкнул в сторону раздаточных окон.

— Забей, Жак. Мы же поесть сюда пришли. Не порти аппетит.

— Просто не люблю таких самодовольных болванов! — проворчал он, но всё же последовал моему совету.

Вооружившись подносами, мы отстояли небольшую очередь к раздаточному окну. Полиньяк принялся рассказывать мне какую-то длинную запутанную историю, случившуюся с ним по дороге из Парижа в Москву. Слушая его болтовню, я продолжал поглядывать на компанию Одарённых за буфетом, пытаясь угадать Аспекты их Даров.

Тот здоровый явно как-то связан со льдом — аура холодная, злая и какая-то… мёртвая, что ли. У его соседа — рыжего вихрастого парня в полосатом пиджаке, всё наоборот — эдра беспокойно пляшет, будто языки пламени, силуэт тонкого тела из-за этого кажется размазанным, беспокойным. Кажется, это отражается и на самом носителе — рыжий ведет себя бойко, энергия хлещет через край. Он даже стоять-то на месте спокойно не может — так и пританцовывает, и головой крутит во все стороны.

Интересно, а Аспект вообще влияет на характер своего носителя? Например, повелеваешь огнём — и сам становишься вспыльчивым. Василевский говорил, что эдра у нефилимов становится неотъемлемой частью самой их сути…

У двух оставшихся Одарённых ауры были ещё более странные. Восточного вида парень с тонкими холёными усиками и носом с горбинкой светился насыщенным фиолетовым светом, собранным почти исключительно в районе головы. А неприметного вида светловолосый толстячок, держащийся чуть в стороне от остальных, разбросал призрачные щупальца своего Дара на добрую половину зала, словно паук в центре невидимой паутины.

Кудеяров в этой компании Одарённых был явно лишним, но при этом всеми силами пытался примазаться. Пока мы стояли в очереди, он уже раза три успел сбегать в буфет или послать кого-то из дружков, причём брал всё за свой счёт. Дворяне принимали его угощения, но без особого восторга, так же как и его натужные попытки пошутить или польстить.

Мы с Полиньяком, наконец, добрались до раздатки. Я взял солидную порцию какой-то каши с мясом, пару горячих пирожков и чай, который здесь наливали из громадных размеров самовара по стаканам в подстаканниках, почему-то напомнивших мне железную дорогу.

Расплачиваться нужно было за отдельным столиком. Там сидела дородная тётка в белом переднике и, пробегая взглядом по содержимому подноса, быстро щёлкала на счётах и выдавала сумму. Никаких записей у неё не было, видно, цены помнила наизусть.

Жак догнал меня уже у кассы и, глянув на его поднос, я удивлённо приподнял брови.