Аура необычная. Точно Одарённый, но не нефилим — эдра не сформирована в полноценные энергетические структуры, а просто окутывает его едва различимым полупрозрачным коконом.

— Что за балаган? — процедил он, обводя взглядом зал. — Кто начал?

Бандюганы — запыхавшиеся, злые, смотрели исподлобья и переглядывались друг с другом. Ответил за всех Федул, продолжая невозмутимо протирать пивную кружку полотенцем.

— Да Витька Шило с гостем чего-то не поделили.

— Опять? — скривился лысый. — Сколько раз говорить? Все разборки — на улице!

— Да этот фраер сам напросился! — подал голос щербатый. — И вообще, он с Демьяном путается. Говорит, что тот ему задолжал. Но брешет, собака, я ж вижу!

Входная дверь вдруг протяжно скрипнула, впуская кого-то, и после паузы громко хлопнула. По залу прокатились испуганные шёпотки.

— Демьян!

— Вот паскудство-то…

— Помянешь чёрта — он и появится!

Я стоял спиной к выходу, и поворачиваться не решился — продолжал держать на мушке главаря. Тот перевёл взгляд мне за спину и недовольно скривился.

— Говорил я тебе — не появляйся здесь больше. Если только не долг отдать пришёл. Нет? Ну, я так и думал.

Кивнув на меня, спросил:

— Твой щенок?

Видимо, получив безмолвный ответ, ненадолго задумался. Наконец, небрежно махнул рукой своим ребятам, и те опустили оружие.

— Да не тычь ты в меня, молодой, — поморщился он. — К тому же, тут такое дело…

Не обращая внимания на наведенный на него ствол, он шагнул ко мне вплотную и, взяв за плечо, шепнул негромко на ухо:

— Пушка у тебя знатная, конечно. Дорогая, наверное. Но когда смотришь на неё спереди —видно, что патронов в барабане нет.

Лысый хлопнул меня по плечу, как старого приятеля, и заговорщически подмигнул.

— Отчаянный ты парень, как я погляжу.

В ответ я лишь нервно усмехнулся, пряча револьвер за пояс брюк.

— А теперь — убирайтесь из моего заведения. Оба, — подытожил лысый.

Я обернулся наконец к выходу.

Велесов стоял на пороге трактира — огромный, мрачный, грузный, как медведь, одетый в длиннополый плащ с меховой подкладкой. Сходство ещё больше усиливалось из-за массивного воротника из черного медвежьего меха.

На вид ему было лет за шестьдесят — седина уже вовсю пробивалась и в шевелюре, и в косматых нечесаных бакенбардах, обрамляющих лицо. Но при этом он явно был крепок, как дуб, а кулачищи такие, что, пожалуй, столешницу одним ударом разломит. Неудивительно, что как только он вошёл, вокруг него тут же образовалось обширное пустое место — местная публика от него испуганно пятилась.

И это притом, что они не видели того, что видел я. Мерцающую багровыми сполохами энергию эдры, окутывающую его силуэт кровавым нимбом. Внутри у меня всё невольно сжалось. Хоть я и совсем недавно в этом мире, но такой тип ауры уже встречал.

Демьян Велесов был упырём.

По той скудной информации, что я получил от князя, Велесов долгое время был его стольником, и я догадывался, что человек он необычный. И возрастом, возможно, не сильно уступает самому Василевскому. Стало быть, точно Одарённый. Но… вампир?!

Странно, что Аскольд не предупредил меня. Или сам не знал? Да нет, вряд ли. Скорее просто не успел рассказать, как и очень многое другое.

Из трактира нас после приказа главаря и правда выпустили беспрекословно. Оказавшись за дверями, Велесов остановился, окидывая меня сверху вниз тяжёлым внимательным взглядом.

— Похож, — прогудел он густым басом.

Мотнул головой, давая знак следовать за ним, и молча зашагал куда-то в темноту.

Да уж, не оратор. Скрепя сердце, я двинулся за ним. Вариантов у меня немного. Не в трактир же возвращаться.

Демьян, пройдя с полсотни шагов вниз по улице, спустился к реке. Я едва поспевал за ним, ещё и поминутно спотыкаясь по дороге — фонарей здесь не было, а под ноги то и дело попадались то камни, то лужи. Самому Велесову-то, похоже, хоть бы хны — он и в темноте видит, как кошка.

Впрочем, чем я-то хуже?

Сосредоточившись, я мгновенно перенял его Дар. Повел плечами, будто примеряясь к новой вещи. Ощущения были немного иные, чем в тот раз, когда я скопировал Дар у незваного гостя Аскольда. С Велесовым они точно одного поля ягоды. Но в то же время я сразу же обратил внимание на кучу нюансов — в структуре тонкого тела, в вибрациях самой эдры.

Похоже, с Дарами всегда так. Не бывает двух совершенно одинаковых.

К примеру, дар Велесова многократно усиливал органы чувств. Я теперь спокойно мог разглядеть в темноте каждый камешек под ногами. А уж слух и обоняние обострились так, что я с непривычки аж замер — столько новых ощущений нахлынуло разом. А вот тягостное чувство жажды оказалось притупленным, я его поначалу не распознал вовсе.

Велесов остановился у короткого мостка, ведущего прямо в реку. Рядом качалась пришвартованная лодка. Обернулся, дожидаясь, пока я его догоню. Я старался двигаться не слишком уверенно, будто по-прежнему плохо ориентировался в темноте.

— В воду не свались, — проворчал Демьян. — Давай руку.

— Я сам, — буркнул я, перебираясь в лодку и устраиваясь на узком деревянном сиденье. По сути, просто узкая доска, протянутая от одного борта к другому.

Велесов уселся напротив и, отвязав лодку от причала, взялся за вёсла.

— Драку зря затеял. С Фомой лучше не связываться.

— Это тот, лысый, что ли?

— Да. Запомни его и впредь обходи за версту.

Я лишь пожал плечами. Хотел было напомнить, что сам-то Велесов, судя по разговорам в трактире, собственным советам не следует. Но решил не нагнетать. Огромный мрачный упырь не очень-то годится в качестве объекта для подначек.

— Куда плывём-то? — спросил я вместо этого.

— А ты не знаешь? Старая усадьба Василевских — на том берегу, на холме. Я за ней присматриваю уже пятый год.

— Аскольд… то есть, отец мне не говорил. Не успел рассказать.

— Так торопился отправить тебя сюда? Пистолет, кстати, знакомый. Подарок государя. Странно, что он тебе его отдал.

— То есть вы ещё не слышали?

— О чём?

— Отец… погиб три дня назад. Убит. Я сам чудом спасся. Пришлось бежать, в чём был.

Велесов замер, даже грести перестал. Тяжело вздохнул, и во вздохе этом явственно проскользнуло звериное рычание. Или показалось?

— Знал я, что этим кончится. Судьбу на кривой не объедешь.

— Перед смертью он настаивал, чтобы я отыскал вас. Утверждал, что вы поможете обустроиться здесь, да и… вообще.

— Да, он телеграфировал мне несколько дней назад. Я тогда ещё подумал, к чему такая спешка. Но, видно, торопился он не зря.

Помолчав, он угрюмо покачал головой и добавил:

— Ох, как не вовремя всё это…

Снова взялся за вёсла. Грёб он умело, почти без всплесков, и через несколько минут, спустившись чуть ниже по реке, мы уже причаливали к мостику на противоположном берегу.

Места здесь выглядели какими-то заброшенными. Брусчатка вроде приличная, но ни фонарей, ни прохожих. Вдоль улицы — целая стена старых корявых деревьев и кустов, едва сдерживаемая старинным кованым забором. Велесов вдруг нырнул куда-то прямо в эту стену, и только последовав за ним, я разглядел неприметную калитку.

Сад, скрывающийся за забором, похоже, простоял без ухода не один десяток лет, превратившись в настоящий лабиринт зарослей. Тропинка, ведущая в глубь усадьбы, была больше похожа на тоннель, пробитый в тесно переплетенных ветках, листва с которых уже почти облетела. Осень в этом мире наступала куда раньше, чем я привык.

Вынырнув из этого растительного плена, я увидел, наконец, дом. Большой, трёхэтажный, куда богаче, чем тот, что у Василевского был в Демидове. И не деревянный, а каменный.

Однако здание находилось в столь же плачевном состоянии, что и сад, и было похоже на огромного серого мертвеца. Заколоченные окна и двери, колонны, уже начавшие зарастать мхом. На крыше копошилась целая стая воронья, встретившая наше прибытие недовольным карканьем.