– Зельевар? – протянул бургомистр таким задумчивым голосом, что я даже попятилась.

– Мо Филчер? – приглушенно возмутилась я, спрятавшись за инспектора. – Никакая я не «Мо»! Никто не дает титулы простым фармацевтам!

– Молчите, – краем рта просипел маг.

– Зельевар – это хорошо, – бормотал глубоко задумавшийся бургомистр. Встрепенувшись, он туманно поинтересовался: – Как жизнь в столице? Как семья? Какие новости в свете?

– Не слежу за новостями. Занят, – отрезал Фо Амаль. – А вы, господин бургомистр… с какой целью… хм… нас посетили?

На лицо Фрипса легла мрачная тень.

– Я слышал о твоих вчерашних подвигах, мой мальчик, – озабоченно сказал он. – Мы здесь, как и прежде, до сих пор так и не получили из столицы ни штатного мага, ни некроманта, ни жреца мужеского полу, ни даже простого служку в храм! А у нас… у нас завелся перерожденный.

На лице Фо Амаля проступили недоверие и удивление. И неприкрытая радость. «Вот и нашелся повод улизнуть из дома», – читалось в его глазах.

Бургомистр принялся рассказывать. Сначала он косился на меня, и было очень заметно, что он старается смягчить некоторые неприятные моменты. Но постепенно Фрипс увлекся, и мы в подробностях узнали, как перерожденный «выпил» пожилую супружескую пару из тихого района у скал.

При жизни супруги были очень тихими горожанами, а в форме умертвий как-то не на шутку разгулялись. Соседи по району заперлись в домах, но всем известно, как прытки зомби. Обстановка накалялась.

Перерожденный действовал очень быстро и с размахом. К утру выяснилось, что под удар его щупалец также попал молодой приказчик из мясной лавки.

– Вы бы посмотрели его, госпожа зельевар, – обратился ко мне Фрипс. – Уж очень основательно парня «кнутом» задело.

Я вскочила со стула:

– Почему вы раньше не сказали?! Мы тут сидим и светски болтаем, а там каждая минута на счету! И кто занимается лечением раненого?

– Наш доктор, – Фрипс сконфуженно крякнул. – Фэр Юкалиптус. Честно говоря, он у нас не по этим делам… обычно. Перерожденные к нам редко заглядывают, спасибо храмам богинь Белолики и Чернолики, – бургомистр сотворил защитное окружие. – Так они сказали, что парень того… не жилец уже.

– Кто? – процедила я, все больше раздражаясь многословностью гостя. – Лично Белолика и Чернолика?

– Нет, жрицы, которые парня отпели.

– Отпели?!

– Ну да. И фэр Юкалиптус. Мол, недолго осталось. Ему бы просто отход облегчить… туда, – бургомистр ткнул пальцем в потолок, – в мир иной. Мучается, бедняга.

– Кому «ему»?! Фэру Юкалиптусу?

– Так нет же. Раненому!

– Это я сама определю, кому отходить, а кому оставаться! Я наверх, за снадобьями!

– Я тоже наверх, за плащом, – рявкнул Фо Амаль. – Книпс! Заводи мотор!

Машина за несколько минут домчала нас до места, где лютовали умертвия. Фо Амаль выскочил из мобиля и был таков – просто растворился в аллее, затканной странным туманом. Через несколько минут ветер донес до меня жуткий обреченный вой.

Но мне было не до душевного трепета. Молодой приказчик из мясной лавки действительно был готов отдать концы. Чернота из длинного шрама через всю спину заползла на лопатки и подкрадывалась к сердцу.

Меры, предпринятые фэром Юкалиптусом, были смешными. Никто не может остановить расползание омертвения настойкой ядовитого плюща.

Правда, надо отдать должное лекарю, при поддержке жриц он предпринял кое-какие успешные меры против перерождения бедолаги, вероятнее всего, потому что его вдохновил безумный страх за свою жизнь.

Нужно было видеть, как он трясся, не решаясь покинуть палату и страшась лишний раз приблизиться к раненому. Первым делом я выгнала его вон под каким-то выдуманным предлогом. Да, точно, послала за свежими листьями подорожника, но не простого (чтобы доктор как можно дольше не возвращался), а измененного.

Вот тут я и оценила тот факт, что Фо Амаль добавил приставочку «Мо» перед моим именем. Пусть это была ложь, фэр Юкалиптус, узрев во мне титулованную фра (не иначе как наследницу какого-нибудь уважаемого магического рода, выбравшую модную стезю помощи больным и страждущим), тут же поменял отношение с надменного на лебезящее.

Попавшего под «кнут» молодого человека звали Лейс. Я боролась за жизнь парня почти три часа. Выводила черные нити тьмы, казавшиеся бесконечными, капала ему в рот настои, вливала собственное дыхание.

Впервые почувствовала свою тьму. Она была безвредной, податливой, отзывчивой, просто… другой. И подчинялась она мне лучше, чем светлая сила.

Удалив остатки темной магии из тела раненого, я просто сползла по стенке. Из палаты меня вывел господин Фрипс. Мне очень хотелось есть и спать. Поколебавшись, я предпочла сон. Но поспать мне толком не дали, хотя местечко для отдыха я выбрала отличное – прямо на зеленой травке у крыльца лечебницы.

Меня подняли и куда-то понесли, и мне было весьма уютно покачиваться в чьих-то крепких руках. А потом неизвестный благодетель спустил меня с небес на землю, строгим голосом Фо Амаля рявкнув прямо в ухо:

– Сола, немедленно проснитесь и поешьте. Сола! Ха! И эта особа еще упрекала меня в том, что я потратил весь свой резерв!

Из забытья меня вывели умопомрачительные запахи и чириканье воробьев за окном. Я приподнялась на локтях, оглядывая палату. Я была в ней одна, остальные койки пустовали.

Нужно узнать, как там пациент. Но сначала поем – судя по запаху, мой завтрак где-то рядом.

В комнату потоком вливалось солнце. Кажется, позднее лето Беленхейма решило порадовать одну из горячих поклонниц теплого моря и своих знаменитых яблок – меня.

Как раз одна из таких яблонь нагло просовывалась в открытое окно, постукивая по подоконнику увешанными плодами ветвями. Тук-тук. Никакого уважения к покою героини дня. Я решила, что поем и страшно отомщу нахальному дереву.

На прикроватной тумбочке дымилась тарелка с супом. Должно быть, жрицы решили, что аромат еды сам поднимет пациентку с постели. Признаюсь, ради такого благоухания я бы и из могилы поднялась.

Кстати, о скорбном. Если Фо Амаль не привиделся мне в бреду, с ним все хорошо. Надеюсь, обошлось без ожогов «кнутом» и проблем со старой раной. Я сейчас ни на что не годна.

Легок на помине. Фо Амаль появился из сада, презрев атаку тяжелых ветвей яблони. Маг легко и непринужденно вспрыгнул на подоконник, кинув пиджак на стул.

– Жив, – бросил он, не дожидаясь вопроса, предугадав его по моему раскрытому рту. – Вы вытащили парня с того света, Сола. Никто не верил, но вы справились.

– Уф! Скажу честно, я не была уверена в благоприятном исходе. А что у вас?

Я помнила о супружеской паре, выпитой перерожденным.

– Слухи о зомби были сильно преувеличенными, – маг удовлетворенно зевнул. – Старик оказался бывшим магом. Он отбился сам и в последний момент отвоевал у перерожденного свою супругу. После нападения пытался найти помощь, но соседи приняли его за умертвие и общаться отказались. Пришлось делиться силами, старикам уже лучше.

Я выдохнула с огромным облегчением. Суп показался в тысячу раз вкуснее. Ведь первой моей эмоцией после пробуждения было чувство вины. Наверное, именно оно руководило мной, когда я сама отбивала у Тьмы раненого парня. Не прокляни я Фо Амаля, не приди за ним очередной враг…

– Это был не наш клиент, – подсказал маг, вновь прочитав все мысли по моему лицу. – Вернее, клиентка.

– Что? Перерожденный…

– Перерожденная. Пришлось повозиться, но ушло больше времени, чем сил. Дамочка недавно вылупилась и отправилась на поиски приключений. На меня не среагировала, даже пыталась обойти стороной. В Управлении безопасности, где она работала, ее давно подозревали, рисковая фра общалась с «ловцами душ», якобы информаторами, и прочим сбродом. Маги отследили «коллегу» и разослали магическую почту. Бургомистр получил предупреждение с запозданием. Здесь такое бывает. Магнитные возмущения. Чувствуете облегчение?