— Ты связывал ее? — спросил, сидящий за столом Вара. Он запихивал в рот яичницу, закинув ноги на соседний стул. — Эта сука выкрикивала твое имя, когда кончала?

Не обратив никакого внимания на грубые слова Вары, Линн поставила на стол еще еды. Рафаил опустился на стул напротив Вары и поймал взгляд его зеленых глаз.

— Неоднократно.

— И что же это было за имя? — спросил Дил и, подойдя к столу с налитым в кружку кофе, расположился рядом с Рафаилом.

— Роберт, — ответил Рафаил.

Рассмеявшись, Уриил сбросил со своего места ноги Вары и сел.

— Ты причинил ей боль? Заставил эту шлюху страдать?

Его серые глаза горели от возбуждения. Никто так не любил причинять боль, как Уриил. Когда дело касалось пыток, его жертвам приходилось хуже всех.

— Кожаные ремни, розги и дыба.

Ноздри Уриила раздулись, и он одобрительно кивнул.

— И когда же она умрет? Это будет долгая игра, или короткая и сладкая? — поинтересовался Cела.

Рядом с Рафаилом, помешивая свой кофе, сел Михаил. Его глаза сосредоточились на столе.

— Скоро.

Рафаил поерзал на стуле. Он заметил, как нахмурился Вара, и знал, что братья удивлялись такому размытому рассказу, потому как он обычно в красках описывал им каждую деталь.

— Доброе утро, ― в комнату вошел Гавриил.

Он как обычно был одет в черную рубашку с белым римским воротником и в черные же джинсы. Его светлые вьющиеся волосы падали ему на лоб. Братья разговаривали между собой. Гавриил сел во главе стола и принялся за свой обычный завтрак, состоящий из тостов и кофе.

— Рафаил, — произнес он и улыбнулся, поймав на себе взгляд брата.

Рафаил задумался, что бы сделал Гавриил, узнай он, что в его гардеробной заперта связанная девушка. Девушка, которую он собирался убить прямо на территории Падших. Рафаил попытался почувствовать стыд и вину по этому поводу. Но не испытал ни того, ни другого.

Никто не помешает ему убить ее.

Рафаил понял, что ему нужен какой-то отвлекающий маневр — что-то такое, что займет братьев и, в особенности Гавриила, и полез в свой карман. Он вытащил четки и бросил их в центр стола. При звуке ударившегося о дерево металла его братья перестали есть, пить и тут же замолчали.

— Линн, будь добра, оставь нас на минутку, — улыбнувшись поварихе, попросил Гавриил.

Она тут же ушла. Как только за ней закрылась дверь, улыбка Гавлиила исчезла. Вара наклонился и взял в руки четки.

— Ублюдки, — прошипел он и передал их Уриилу.

Когда каждый из братьев внимательно рассмотрел красные бусины и украшенное буквой «Б» распятие, четки наконец попали в руки Гавриила. Пока он изучал их, на его лице не дрогнул ни один мускул.

— Где ты их нашел?

— В клубе. Прошлой ночью.

Голубые глаза Гавриила вспыхнули. И Рафаил увидел, как на его лице промелькнуло что-то вроде паники.

— Ты видел их? А они тебя?

— Я нашел это в одной из приватных комнат. И не видел никого из них. Но не знаю, видели ли они меня.

И в целом, он почти не лгал. Девушка наверху была как-то связана с Бретренами, но в их секту точно не входила, в этом Рафаил не сомневался. Они не брали к себе женщин. Считали их неполноценными и неспособными сопротивляться злу. Слабыми и жалкими, не обладающими такой духовной чистотой, как мужчины. Женщины каждый месяц истекали кровью, что делало их грязными. И в глазах Бретренов они были первопричиной всего зла. Грехопадение Евы низвергло человечество из рая и объятий Господа.

Рафаил понятия не имел, почему она выполняла их приказы, но одно он знал точно — если ее убьют, им будет плевать на это.

Его запертая наверху пленница была одноразового использования.

— Ты больше не вернешься туда, — Гавриил сунул четки в карман.

— Впервые за десять лет над нами нависла реальная опасность того, что нас обнаружат. Мы не можем этого допустить.

Он перевел взгляд своих голубых глаз на Рафаила.

— За тобой никто не следил? Хвоста до поместья не было?

— Нет.

Он не сомневался в этом. Потому что не сводил глаз с дороги. В первые годы после Чистилища его, как и других, отлично обучили профессионалы, которых Гавриил нанял, чтобы обезопасить их всех. Рафаил в совершенстве овладел искусством исчезать у всех на виду и растворяться в полумраке, который всегда ждал его дома. В эту ночь он был особенно бдителен. На заднем сиденье его автомобиля лежал ценный груз. Уж он-то умел позаботиться о том, чтобы скрыться никем незамеченным.

— Мне нужно точное время и расположение того места, где ты был. Если Бретрены каким-то образом выяснили, где мы находимся, нам необходимо быть предельно осторожными. Нам меньше всего сейчас нужно, чтобы они вернулись в нашу жизнь и жаждали нашей крови.

— А может, не стоит мешать им… — протянул Дил.

Все братья уставились на него. Он размял шею, и под его тяжелым электрическим ошейником хрустнули кости.

— Может, пришло время встретиться с ними лицом к лицу. Чтобы показать им, кем мы стали.

— Согласен, — сказал Села.

Села всегда соглашался с Дилом. Они были лучшими друзьями. Так же, как Вара с Уриилом и Рафаил и Михаилом. Только Гавриил держался особняком. Он был их старшим братом. И все свое время проводил в одиночестве или в компании Джона Миллера — адвоката, который раньше работал на его деда. На того самого деда, который тоже был убийцей.

— Теперь мы сильнее их. Мы можем побороться с ними и победить. Если они нашли нас или, по меньшей мере, снова ищут после стольких лет, возможно это знак, что нам наконец-то нужно снова встретиться с ними, — продолжил Дил.

Его шея напряглась под ошейником. Среагировав на учащающийся пульс, ошейник тут же загудел, и Дил дернул головой.

— Возможно это знак от твоего возлюбленного Бога, Ангел, — ухмыльнувшись, добавил Вара. ― Быть может, Он вернулся к своей ветхозаветной гневной сущности и жаждет немного старого доброго насилия.

Вара обвел рукой стол.

— Мы все с готовностью стали бы Его войнами, если бы это означало убийство этих мудил-Бретренов.

Не обратив внимания на слова Вары, Гавриил поднялся на ноги.

— Я возьму этот клуб под наблюдение. Хочу понять, кто именно нас ищет. Как только мы это узнаем, будем планировать дальнейшие действия.

Гавриил вздохнул и посмотрел на Рафаила. Он казался уставшим. Он всегда казался очень уставшим.

— Рафаил, убийство отменяется. По крайней мере, пока.

Гавриил напрягся всем телом, в ожидании гнева Рафаила. Но тот лишь кивнул в ответ. Брови Рила в замешательстве поползли к переносице. Но, не сказав больше ни слова, он вышел из комнаты.

Уриил уставился на Рафаила как на пришельца. Даже Михаил оторвал взгляд от своего черного кофе.

— Почему ты не бесишься? Он забрал у тебя жертву, ― спросил Уриил.

— Я получу ее обратно.

— Ты умом не тронулся? — спросил Села.

— Или, в нашем случае, не взялся ли? — мрачно рассмеялся своей шутке Вара и положил руку себе на грудь. — Рафаил… признайся, ты тоже обрел Бога?

Братья ухмыльнулись рыжему.

— Та шлюха была мерзкой. Нет ничего приятного в том, чтобы трахать ее затасканную п*зду, даже если в процессе придется свернуть ей шею, — Рафаил пожал плечами. — Она не привлекала меня. Хреновая мишень. Совсем не в моем вкусе. Когда я вернусь за ней, шлюху ждет быстрая и неприятная смерть.

Рафаил встал.

— Я иду спать.

Он вышел из комнаты и поднялся по лестнице. Михаил всегда приходил к нему только с наступлением темноты, уже после ужина. У него было время заняться этой девчонкой. Достаточно времени, когда никто не будет его беспокоить.

Вернувшись в свою комнату, он убедился, что все замки на двери заперты и направился к гардеробной. Когда он вошел и включил свет, на него тут же устремилась пара огромных перепуганных голубых глаз.

Его лицо тронула медленная улыбка.

— И снова, здравствуйте.

Тяжело дыша, Мария глядела в эти пугающие золотистые глаза. Его улыбка была все такой же сокрушительной, соблазнительной и чарующей. Но стоило ей вспомнить, как быстро грешник сбросил эту фальшивую улыбку и, накинувшись на нее, схватил за горло, ее сердце застучало как пулемет, в предчувствии беды. Даже сейчас она ощущала у себя на шее его железную хватку. У нее на коже наверняка остались следы. Ей было больно глотать.