Боюсь ли я того, что знания украдут? Да не особо. Благодаря Фионе мы делаем вещи, которые другие страны не смогут ещё долго. Пусть единичные, но у остальных нет и того. Те же резцы для станков, аналогов которых у конкурентов не будет ещё долго, а мы за этот срок успеем наделать с их помощью других станков.

Очень-очень повезло с коксующимся углём, пласт которого шёл наружу в паре километров от поселения. Его не так много среди прочего, но он есть и подлежит добыче, а там будем искать в других местах.

Главное, мы с Фионой дали старт прогрессу. Теперь лишь время и усилия тысяч человек покажут, будет ли из всего нашего труда толк.

— Что печален ты, мой рыцарь? — раздался голос Элеоноры, почтившей визитом городок литейщиков.

После того, как отсюда отправился товар на продажу, она приехала почти сразу. Увидев наши печи, конвертеры, долго ахала. Хотя потом больше ходила возле литейщиков готовой продукции, записывала нормы работы, считала возможные объёмы производства, хищно посматривая на строящуюся домну. Принцесса как всегда хотела завоевать весь мир. Для начала — экономически.

— Я мыслю о высоком, женщина, — усмехнулся, подвинувшись в сторону, давая место девушке присесть рядом.

— О домне? — с лукавой улыбкой кивнула она на стройку.

— Она будет не самым высоким местом комплекса, если они действительно построят всё так, как планируют.

Видел я эти наброски, да и сам участвовал в их составлении. Мастера хотят всё и сразу. Большую домну, подогрев входящего воздуха для неё, кокс, кислород. Правда и работают без выходных и перерывов ради этого, но аппетиты…

— Не ожидала такого. Столько металла никогда в жизни не видела, сколько тут каждый день делают.

— Это ещё что, если они построят всё, как планируют, то будет намного, намного больше.

— Цены упадут, будет невыгодно продавать, — задумчиво прищурилась Элеонора. — Может, как-то притормозить?

— Да тут одна стройка заберёт непомерно, как и во всём мире не куётся, не переживай. А дальше его потребуется ещё больше. Сковородки и котлы лишь мелочи.

— Деньги не мелочь!

— Кстати о деньгах. Ты общалась с мастерами, видишь, что твориться?

— Да открылись уже учебные классы в Бродно, открылись. Но людей нет и там, самой приходится иногда уроки вести. Образование не будет быстрым делом: пока выучим тех, кто будет преподавать, потом распределим их по деревням и сёлам.

— Люди очень необходимы, Эля, — вздохнул я. И перевёл тему: — Что там слышно о «высших»?

— Готовятся к войне. От них после нашей победы бежит очень много людей. Убивают благородных и снимаются с места целыми сёлами. Эта одна из причин, почему я приехала. Ты нужен там, Бьёрн. Свен старается, но ему требуется помощь.

Я ещё раз оглядел стройку и скривился. Как бы мне не желал остаться здесь, наблюдая, как растёт промышленная мощь, она права. Я зло оскалился, обнимая Элеонору.

Твари стремятся с нами воевать? Пожалуйста. Да хоть весь мир. Никто не уйдёт обиженным!

Жаль, но, несмотря на то, что Свену требовалась помощь, сразу отправиться на восток не вышло. Пришла новость от осведомителей из местных, что благородные, наконец, собрали силы для попытки отбить рудники. Пришлось собирать две сотни ополченцев, обоз с пушками и выдвигаться навстречу проблемам.

— И как тут драться? — почесал в затылке я, бросая взгляд на узкую дорогу между крутыми склонами.

На той стороне прохода в горной долине скопились силы врага. Есть ещё две тропы между нами, но совсем узкие, по которым пушки не протащить. А вокруг лишь скалы, крутые стены и камни, в любой момент готовые устремиться вниз сокрушительным обвалом. Здесь от уровня моря уже высоко, и люди устают быстрее, что затрудняет переходы.

Я окинул взглядом обоз и поморщился. Зачем тащил трофейные пушки и пулемёт? Бесполезная трата сил! Эти бронзовые монстры практически неприменимы. Только если удастся перетащить их на ту сторону, но… А пулемёт так и вообще — дрянь, оказалось. Запас маны в сложном рунном контуре из двух пушек и самого оружия на тридцать выстрелов, энергия пули значительно меньше, чем у наших винтовок. По итогу, пушечно-пулемётный комплекс можно использовать в бою, но уж очень в узком диапазоне условий. Скорее, просто добивать тех, кто выжил после удара картечью, пока над ним не поработала бывшая богиня, конечно. Сейчас он работает совсем не так. Но, всё равно, оно того не стоит.

Снял со спины рюкзак, отдал Золтану, помахал руками и ногами, разминаясь. Окинул взглядом крутой склон, ведущий на вершину и, сплюнув, полез на гору. Трудно — иногда приходится лезть чисто на силе рук и скверне, как-никак доспехи у меня очень тяжёлые. Впрочем, тут было не так высоко, и через десять минут я уже лежал наверху, осматривая местность и противника.

На самом деле, место для сбора «высшие» выбрали очень хорошо. В основном, горы намного доступнее для обходов, но вот именно тут — бутылочные горлышки, не позволяющие атаковать или застать врасплох. Правда, у них тоже нет возможности встретить нас большими силами.

На той стороне на тропу оказалось нацелено две пушки, а в укрытиях расселись полсотни благородных, два десятка из которых с ружьями. В самой долине я насчитал около пяти сотен бойцов, концентрирующихся у одного из вторичных переходов среди гор.

Удивила степень защиты у некоторых аристократов: сами закованы в массивную броню, а в руках несли щедро окованные металлом щиты. Как я понимаю, это их штурмовики, которые должны обеспечить плацдарм на противоположной стороне, пройдя под огнём.

Однако долго наблюдать не вышло. Раздались выстрелы, и я откатился за камень, спасаясь от свистящих пуль. Поморщился, окинув взглядом вражеских стрелков, засевших на соседнем склоне в сотне метров от меня. Причём, с их стороны склон намного более пологий, позволяющий легко забраться наверх. Да и наши позиции просматривались отлично.

Поняв, что их план с атакой по другой тропе теперь не тайна, благородные подняли щиты и бросились по узкой тропе на чужую сторону. Их, конечно, встретили огнём, но аристократы не просто так тащили на себе столько металла. Они смогли пробежать эти полсотни метров, потеряв всего полдюжины человек на земле.

Оставаться простым наблюдателем дальше не выйдет, и, сплюнув, я рванулся в их сторону. Прыжок. Ещё один. Развернуться в полёте, удариться о скалу и метнуть себя в другую сторону, на соседний, более пологий склон, полетев вниз, хватаясь за камни. Притормозив, собрался и взлетел в высоком прыжке, рухнув на головы штурмовикам благородных.

Свистнул тесак, обезглавливая первого врага, удары локтями, коленями, ногами, раскидывая тела вокруг. Звякнула кираса, принимая на себя пулю. Не пробило, конечно. На груди и спине у меня по пять миллиметров кованой стали. Так же как и на голове, из-за чего новый шлем я предпочитаю надевать только в бою, очень уж тяжёлый.

Сейчас толщина металла выручала. В меня летели стрелы, пули, арбалетные болты. А я двигался, прорубая себе дорогу сквозь “высших”. Удар тесаком, скрежет проламываемого металла, вырвать завязший клинок из месива окровавленной стали.

Тяжело. Раньше такую защиту не встречал. У штурмовиков на передней линии слишком много стали на теле. Накованы дополнительные стальные пластины, некоторые и вовсе одевают поверх кирасы по кольчуге.

Обрушив на одного бойца тесак, поморщился от отдачи в руке. Ублюдок надел на кирасу аж две кольчуги! Это не помешало мне смять его наплечник, превратив ключицу под доспехами в месиво, хотя железо я не проломил. Сосредоточился на ударах по конечностям и если кто-то удачно подставит шею. Правда, таких было не много.

Подхватив тяжёлый щит с одного из трупов, прикрылся от пуль и, воткнув тесак в землю, выхватил револьвер. Выпустив барабан по их стрелкам, подхватил клинок заново, продолжая сосредоточенно рубить. К счастью, подошло больше ополченцев, и меня нормально поддержали огнём.