До начала занятий остается несколько дней, я уже считаю дни, когда смогу вырваться из этих четырёх стен. Аня давно подбивает приехать раньше. Услышав мою историю по телефону, она очень долго возмущалась сначала ультиматумом папы, а потом от того, что я на это повелась. «Уезжай оттуда, они тебя отравят за каникулы ещё сильнее». И она была права. Эта нарочитая забота и внимание как к маленькому ребёнку, постоянные вздохи мамы на мой плохой аппетит, попытки папы вытащить нас по-семейному то на речку, то за ягодами в лес. Мне просто надоело делать вид, что всё нормально, что жизнь вернулась в прежнее русло. Мне стало невыносимо в родительской квартире. Жизнь превратилась в череду механических ежедневных действий, больше не осталось чувств, слёз, желаний, остались лишь инстинкты. В один из дней я собираю чемодан, вру, что меня срочно вызвали на работу и уезжаю.

— Привееет! — Аня обнимет меня, и мне становится тепло и уютно прямо с порога в нашей обшарпанной комнате в общаге. Осматривает меня — похудела, придётся тебя откармливать.

— Ты даже не представляешь, как я рада тебя видеть! — говорю я и достаю из рюкзака пирожные — став чай, я давно не испытывала чувства голода, а сейчас хочу есть.

Аня разливает чай по чашкам, рассказывает последние новости общежития, оказывается, уже приехали почти половина студентов и жизнь бьёт ключом.

— Я Волкова видела два дня назад — неожиданно сообщает она.

Я замираю, не знаю, хочу ли о нём слышать и вообще говорить. Затолкала эту тему настолько далеко в себя, не хочется вскрывать этот нарыв. Молчу.

— Не хочешь о нём говорить? — уточняет Аня.

— Не знаю, Ань, понимаю, конечно, что от новостей о нём не скрыться, но постарайся оградить меня от них, хорошо?

— Ладно, понимаю… Чем будешь заниматься эти дни?

— Пойду на работу, может, что-то предложат — отвлекусь, что-то заработаю.

На следующий день, как и запланировала, прихожу в офис. В коридоре встречаю Олега.

— Привет, а ты что тут делаешь?

— Привет. На работу пришла, готова потрудиться, — улыбаюсь.

— Ой, ты лучше сперва к матери зайди, что-то она не в духе насчёт тебя.

— Да знаю я. Ты тоже сердишься?

— Нет, проехали уже. Я же не барышня, два года обижаться, — смеётся он.

— Я, правда, не специально. Так получилось.

— Да, понял я, не парься.

Иду по направлению к кабинету Князевой и впервые за последнее время чувствую облегчение.

— Здравствуйте, Алла Павловна, можно к вам?

— Входи, — поёживаюсь от недружелюбного тона.

— Я вчера приехала уже на учебный год, если у вас есть для меня работа, с удовольствием займусь.

— Да что ты! А ты в курсе, что больше у нас не работаешь?

У меня начинает звенеть в ушах, прихожу в растерянность.

— Мне никто об этом не сообщал.

— А ты что, основной работник или без тебя компания остановится, чтобы тебе ещё сообщать?

В голову ударяет гнев, я не сделала ничего такого, чтобы так со мной разговаривать.

— По какому праву вы меня унижаете? Уволили, просто скажите и попрощаемся.

— Перед прощанием скажу тебе одну вещь. Не бери на себя слишком много, деточка, а то не унесёшь. Я неделю назад встретила давнюю подругу, Людмилу Кузнецову. Она мне рассказала очень интересную историю, я лишний раз убедилась, как тебе удалось добыть работу с сайтом. Ты не только у Олега работу перехватила, ещё и мужика чужого отбила. Дам тебе совет на будущее: не стоит спать с чужими мужиками. Тебя вскоре сменят также, за ненадобностью, а проблемы ещё долго разгребать придётся.

Её едкие слова вызывают у меня такую бурю негодования, я еле сдерживаюсь, чтобы не начать кричать и не показать, как меня это задело.

— Я вам тоже дам совет на будущее: не лезьте в чужую постель, когда вас туда не приглашают.

Князева краснеет, возмущенно открывает рот, чтобы ответить очередную гадость, но я выхожу и закрываю за собой дверь. Пулей вылетаю из здания, перехожу через стоянку в ближайший скверик, сажусь на лавочку и долго не могу прийти в себя. Ну вот, теперь я потеряла и работу. Что за чёрная полоса? За что жить дальше? У родителей больше брать не хочу. Нужно будет снова давать объявление, и заниматься фотосессиями., вряд ли найду ещё такую подработку.

Вечером Агинян собирается на свидание, рассказываю ей о том, как меня выставила Князева.

— Вот сучка! Не думаю, что ей так жалко Диану, это она нашла повод. Бесится, что на тебя запал такой как Волков. Сама старая, никому не интересная, ей подобное и в помине не светит, вот и срывает злость, на молодых и красивых.

— Аня, ей сорок пять, почему она старая? — улыбаюсь я.

— А выглядит для своих денег непрезентабельно. Хоть бы пластику сделала, а то злая, ещё и страшная.

Мы смеёмся, Арсен звонит что подъезжает, и счастливая Агинян упорхает, стуча шпильками и скрывается за дверью, перед этим бросив, уже привычное:

— Меня не жди, приеду утром.

Вспоминаю, как я также собиралась вечерами в предвкушении очередной встречи с Владом, как возвращалась домой и снова и снова прокручивала всё, что происходило за ночь. Как же я за ним соскучилась, хоть бы на пару часов вернуться в те времена. Обнять, почувствовать его запах, его губы. Стоп! Не думать, не вспоминать! Выхожу и иду к девчонкам в соседнюю комнату, у них играет музыка, они играют в карты с ребятами с верхнего этажа.

— О, Алина, заходи! — говорит Юля. Мы тут на раздевание играем.

— Никто не проигрывает? — шучу я. Все вполне одеты.

— Нет, только начали, — говорит парень с экономического, вижу, что они остались в игре вдвоём — вот сейчас Юлечка снимет футболку.

— Ага, — отвечает та, у меня браслетов на руке пять штук, пока меня разденешь, сам в трусах останешься.

— А при чём здесь украшения?

— Мы договорились, что за проигрыш снимаем один предмет, какой, не уточняли, так что рано радуешься.

— Я что, блин, пришел мужской стриптиз посмотреть? — возмущается его друг.

Все смеются, я включаюсь в игру, и на время забываю все свои проблемы.

Алина.

Вторая половина сентября выдалась жаркой, в прошлые выходные мы ходили с Аней и соседками по общаге на море, светлокожая Юля умудрилась даже сгореть. На пятом курсе, вопреки ожиданиям, оказалось, что учёба стала проще, в основном в перечне спецпредметы, по которым мы уже поднаторели. Многие подрабатывали частными заказами, поэтому всё даётся легко, по крайней мере, мне так точно. В начале сентября я тоже получила заказ — сайт для цветочного магазина, а сегодня его запустила и получила неплохой заработок.

Аня пребывает в дурном расположении духа, позавчера она поехала к Арсену сюрпризом и застала его с другой, разругалась с ним в пух и прах, и теперь готова убить всех и каждого.

— Всё! — сстает с кровати, на которой провалялась в страданиях весь вчерашний вечер и половину субботнего дня — больше не могу. У Катюхи через пару часов вечеринка начинается, поехали гулять, хочу напиться.

— Мы же сказали, что не приедем.

— А теперь передумали.

— Говори о себе, я не хочу никуда ехать. Давай лучше поедем на набережную погуляем. Вечера не жаркие, подышим.

— Грановская, пора выходить в люди. Сколько можно сидеть взаперти?

— Аня, я знаю, что ты собираешься оторваться. Подумай хорошо, оно тебе надо?

— Надо. Мне надо выпустить пар. Назло ему буду веселиться и делать всё, что захочу. Надоело быть примерной девочкой, этого никто не оценил.

— А если он завтра придёт с повинной? Помнится, когда ты нашла у него переписку с какой-то Анжелой, он быстро навешал тебе лапшу на уши, и ты сделала вид, что поверила. Ты же понимала, что это ложь?

— Понимала. Но не готова была закончить с ним.

— Ты и сейчас не готова, просто бросаешься из одной крайности в другую.

— Знаешь, если завтра придёт с повинной, я подумаю, как с ним быть, это будет завтра. А сегодня я хочу пить и танцевать. Ты со мной?