Игорь Ларин «Четыре девушки стоят передо мною…» Четыре девушки стоят передо мною, Четыре грации поют судьбу мою, И все они желанные, – не скрою, — И всех я жду, и каждую люблю. Такие разные, и столько шарма в них. Я нахожу в любой, что мне подходит. И с каждой – будто снова я жених, И с каждой – всё впервые происходит! С одной мне нравится бывать в лесу, С другой гуляю я нагим по пляжу, А этой я подснежники несу, А та про Новый год мне всё расскажет! И изменяю им, и не винюсь за это. Вся наша жизнь сюрпризами полна. Одну зовут Весна, другую – Лето. А рядом с ними – Осень и Зима! «Пишу тебе признанье на листке —…» Пишу тебе признанье на листке — Что не смогу ни в раже, ни в тоске Сказать, при встрече объясниться лично. Не потому, что это неприлично, А потому, что это как подарок. И сразу не понять – велик он или жалок, Зачем он, и нуждаешься ли в нём… Давай подумаем, немного подождём. А может быть, тебе он не по нраву — Подарок мой?.. Но я старался, право, Когда склоняясь ночью над столом, Писал. Кому? – себе. Потом опять читал, И рвал, и правил, и ругал себя ослом… Чтоб со страниц ты слышала мой голос, Чтобы мурашки дрожью по спине! И мокрый нос, и на виске крутила волос, И мысли были только обо мне — Единственном, родном, неповторимом, Кто лишь один так сможет написать!.. Покаяться – и всё признать, И наказать, конечно же, себя, И быть прощённым, и опять летать… И снова стать хоть чем-то для тебя… «Запомни меня – здоровым и сильным…» Запомни меня – здоровым и сильным, Не молодым, а всё равно красивым. Спокойнее ставшим и в чём-то умнее, Чуть элегантнее, но не стройнее. С улыбкой ребёнка, немного уставшего: От жизни и от того, что ты стала старше. Запомни чуть пьяным и с сигаретой, С букетом цветов и по пояс раздетым. В жилетке и бабочке, костюме строгом, Занудой чуть-чуть, балаболом немного. Запомни похожим и каждый день разным, Резким и шумным, и отходчивым – разом. Любящим, бегающим по карнизу, Смеющимся над высотой и над теми, снизу. Страдающим, плачущим от одиночества, Бравшим то, что совсем не хочется. Грустящим и радующимся со всеми, Знающим – и абсолютно не в теме. Всё бросившим и ставшим изгоем, С гонором и не шагающим строем. Того, кто всё сам и никого не слушает, И зажигает, и свою обжигает душу. И грешит безумно, и жалеет, и кается, И опять, и снова, и зарекается… Раздаёт подаяние, дарит наряды, Забывая о тех, которые рядом. В думах о вечности, живёт одним днём, В потёмках – на ощупь, на солнце – с огнём… Все грехи мои собери и вспомни, Только прости и умоляю: запомни… «Твой поезд прогудел и отошёл…»
Твой поезд прогудел и отошёл, Махнув хвостом последнего вагона, А я иду понуро вдоль перрона — Понять пытаюсь, что произошло. Приехала, о жизни рассказала: Семья, работа, дети (как у всех), По выставкам, музеям пробежала. И снова: про подруг, про политех… Гостиница, бессонной ночи сладость И разговоры, ревность и скандал… Потом я понял, что вся жизнь не в радость Была мне до сих пор, а я не знал. Уехал поезд, увозя судьбу, — Ту, что могла всё подарить без края, А я остался, с грустью понимая, Что жить как раньше больше не смогу. «Хочу душою отдохнуть, оттаять на природе…» Хочу душою отдохнуть, оттаять на природе, Но рифмы кружат в голове, как в чане бродят: Мешают, путают, толпятся и снуют, Дремать, расслабиться и спать мне не дают. Когда освобожусь от этой я напасти, Когда смогу заняться чем хочу, — Вязать у мамы шапки научусь, А может, поищу на свете счастья. Попробовал?.. И как, что получилось? Всё валится из рук и всё не то. Наверное со мной уж всё случилось. Пришёл домой, снимаю я пальто… Случилось, сел. Вот здесь перо, бумага, И строчки потекли, и я живу! До тайны бытия, осталось чуть – полшага, Но мысль уйдёт, когда строку прерву. «Чтó для поэта быть имущим или бедным…» Чтó для поэта быть имущим или бедным? В нужде – так это значит злым и вредным? А может, потому, что чуть и ничего, Свободным можно быть совсем и от всего? Богатому труднее пережить утрату, Потерю имиджа, банкротство и растрату, Да и не сможет он вложить во фразы чувства, Поднявшись до высот словесного искусства. Вы скажете, что голод не поможет, Поймав кураж, на вдохновение помножить, Когда в желудке пусто и в кармане пустота? Конечно, затрудняет беднота Кутёж и мотовство, стремление к распутству, Когда на стол поставить лишь одну капусту, Но, боже мой, как ошибётся тот, Который истиной считает анекдот Про невозможность веры и высоких идеалов, Когда бы денег у меня недоставало: А как же «с милым рай и в шалаше»? Вы скажете – затёртое клише? А про кибитку, в омут с головою, Забыть про всё, пускай хоть волком воют родители, знакомые, друзья, Когда не то что думать – вымолвить нельзя полслова… Вот тут поймёшь, что состояния такого Без музы точно не преодолеть, И не поможет ни болезнь, ни даже смерть. И не нуждаешься во всех богатствах мира, Когда послышалось звучанье лиры! И я пишу… и чувствую, и грежу, Страдаю, а потом милуюсь, нежусь В экстазе построенья фраз и слов, Способных всё разбить, разрушить до основ, И заново отстроить, и подняться ввысь! И вот свершилось: строфы все слились, И на бумаге всё, что накопилось, Что пряталось и в глубине таилось, Скрывалось по углам и закоулкам, В безмолвии, протяжном эхе гулком. Катарсис, невозможное блаженство, Утрата времени. Мгновенья совершенство. |
