Наши взгляды пересекаются. Я хмурюсь.

— Я не хочу этого.

— Не хочешь?!

Он в бешенстве, зря я это сказал. Ошеломление в глазах Аида сменяет гнев. Сколько прошло лет с его последней раны? Тысяча? Две? Секундное замешательство, и я пользуюсь им сполна. Глаза натыкаются на здоровенный кусок скалы, выступающий из стены пещеры. Хватаю его обеими руками, мышцы гудят от натуги… Крак! Заношу камень над головой и швыряю в бога. Аид не успевает увернуться, ставит ладони вперед… Поздно. Свистящий в воздухе снаряд буквально сносит его с ног, впечатывает в стену пещеры. Из-под камня вниз, на землю капает багровая кровь.

Быстро перевожу дух, делаю шаг назад. Победа? Нет. Камень рассыпается в крошево, из выбоины в стене выступает Аид. Ладони разбиты в кровь, но его ярость исчезла. Он сосредоточен и зол.

— Куда-то собрался, юноша? Мы еще не закончили.

Знаю. Пригнувшись, бросаюсь вперед. Схватка продолжается. Аид тяжелее и сильнее, но я быстрее и специально учился рукопашному бою. А еще… Я чувствую, что что-то не так. Бог выглядит уставшим, потрепанным. Движется медленнее, бьет слабее… Словно несколько дней к ряду грузил вагоны и совсем не спал.

Но даже так, ослабленный и уставший, он серьезный противник. Малейший просчет, крошечная пауза в ритме… Аид пользуется этим сразу. Кулак у моего лица заставляет уйти в сторону, но мгновенно намокшие ботинки говорят о ловушке. Черт! Доигрался. Он завел меня в озеро!

Драка переходит на мелководье, скорость перестает играть роль. Теперь это соревнование силы, и в ней я Аиду не соперник. Будь я ребенком, давно бы упал, но я взрослее. Хук Аида колоколом отдается в голове, но я возвращаю ударом в торс. Хруст ребер радует слух, но недолго. Нога шагает вперед, скользит на мокром камне. Аид это видит, в глазах бога мелькает торжество.

Черт, черт, черт!

Ладонь Аида топором падает вниз. Правое плечо взрывается болью. Аргх!… Перелом. Мой ответный удар жесток. Обманное движение ладонью, капли воды разлетаются в воздухе. В это время, ботинок пяткой врезается в его опорную ногу. Крак! Коленной чашечке бога конец.

Но не конец боя.

Мы калечим друг друга, не обращая внимания на раны. Воздух холоден и сух, вода под ногами давно сменила цвет на ало-красный и мерзко пенится. Пот застилает глаза, грудь разрывают судорожные вздохи. Мы оба не в лучшей форме, оба истощены. Холодному, расчетливому поединку пришел конец, теперь это обычная подзаборная драка.

Не способный бегать, Аид с ревом бросается вперед. Отскочить… Черт, скользко. Не успел. Бог достает плечо, падает сверху. Покрасневшая вода заливает рот и ноздри, быстро стремится в легкие. Оставить панику! Отфыркиваюсь, отбиваюсь головой и кулаками, но понимаю, что мне не выбраться. Тяжелый. И крепко держит. Разъяренное лицо Аида нависает прямо над головой. Блеск разъяренных алых глаз… И твердо сжатый кулак врезается в челюсть.

Моя голова отшатнулась назад, на губах привкус крови. Удар. Еще один. И еще. Аид заносит руку в последний раз, медлит. Тишину пещеры прерывает дикий, первобытный рев. Злость, сомнение, разочарование… Сложно различить ворох эмоций.

Кулак снова летит вниз.

— Ты! Лгал! Мне! В! Лицо! — Каждый слово снабжается ударом, но из-за сил Царства я почти не чувствую боли. Зато прекрасно слышу ее в голосе. — Я верил тебе! Я думал, что ты мой сын!

Кровь и вода заливает мне лицо, мне сложно говорить. Но я все равно хриплю:

— Мне жаль… Что я… Не он. Но я пытался им стать, — добавляю, едва шевеля губами.

ОН ВСЕГДА БУДЕТ ТЕБЯ НЕНАВИДЕТЬ!

Правая рука рассыпается черным песком. Ладонь удивленного бога проваливается в воду, он сам комично заваливается. Упирается коленом, пытается восстановить равновесие… Поздно. Заново собранный песчаный кулак с хрустом врезается богу в висок, скидывая тело в озеро.

Развить успех. Хватаю руку в захват. Ломаю коленом.

— Аргх!

Даже не слышу крика. Хватаю вторую руку в захват. Повернуть, дернуть, нажать… Перелом. Тело горит от жары, но с губ срывается холодный пар. Чей-то голос требует закончить дело, убить Аида. С трудом понимаю, что голос принадлежит мне и повинуюсь. Губы расплываются в безумной ухмылке. Заношу руку… Вжу-у-ух! Ладонь копьем летит вперед, с чавканьем пробивает плечо. Бог хрипит от боли, хватает мой пальцы руками, пока теплая кровь толчками выплескивается в ледяную воду. Его губы шепчут имя.

— Персефона… Не трогай…

От имени матери в голове проясняется, кровавый туман уходит. Я опускаю глаза вниз. Аид жив. Стоит на одном колене, обе руки висят плетями. Мощное, мускулистое тело покрыто ранами, но в глазах холод. Он пытается встать на ноги… И снова падает.

Больше попыток Аид не делает. Бог повержен. И знает это.

— Как ты…, — В его глазах странное выражение, не могу прочитать. Он хмурится. — Впрочем, неважно.

Справа загорается оранжевый ореол. Аид устало кивает в сторону портала.

— Убирайся… Убирайся отсюда.

Я киваю. Не говоря ни слова шагаю в портал, краем глаза заметив ворвавшихся в пещеру Артемиду с Персефоной. И вид у последней злее некуда. Аида ждет неприятный разговор. Что мама скажет мне, я даже не хотел думать.

На душе погано. Ощущения победы нет вовсе. Мало того, что Аид едва двигался, так еще и явно сдерживал удары. В то время как я бил наверняка.

Я вздохнул.

Оранжевый Символ на моей голове потух и медленно исчез, испарившись на ветру. А вместе с духовным огнем, внутренней силой Олимпийского венка пропали последние оковы, сдерживающие холод Кроноса.

Императорский дворец, три дня спустя

Дворец гудел, словно разбуженный пчелиный улей. По длинным коридорам носились слуги, на каждом шагу с напряженными лицами стояла охрана. За последний год произошло немыслимое. В стенах этого здания погиб не один, а целых два Императора. И сегодня десять оставшихся Архонтов собрались вместе, чтобы выбрать нового.

Все понимали, что это простая формальность, не более. Олимп уже назначил своего пастуха. И тот доказал право на трон, да еще как! Новости разлетались по всей Империи со скоростью молнии, простые люди выдергивали фразы из передач и, словно не веря, повторяли их на улицах. «Архонт Дома Лекс, избранный Лорд Командор и сын Аида во главе греческого войска ворвался в Мир Смертных. Победил там, где не справился бог. Прогнал Ехидну и лично сразил Тифона. Славься Адриан Лекс, спаситель Империи и самого Олимпа!».

Как-то так. Разве другой претендент мог похвастаться чем-то подобным?

— Сколько еще? — вздохнула Артемида, поправляя мне галстук. Мы стояли в фойе, перед залом для совещаний. Официально, мне уже давно требовалось зайти внутрь, к другим Архонтам, но я специально заставлял их ждать.

— Еще пару минут. Дай им настояться.

— Они что, вино? — хмыкнула девушка, но я видел, что она согласна. Нас обоих объединяла нелюбовь к политики и политикам. Хотя нет… не только это.

Артемида удивительно легко приняла мою реальную сущность. Даже наоборот. Кажется, ей пришлось по душе, что странный Адриан — это загадочная душа из чужого мира, а не семнадцатилетний подросток с невероятной удачей. Моя реальная, взрослая душа и новый облик… уравнивали нас, что ли?

— Вот скажи мне. К чему этот фарс? — голос девушки вернул меня в реальность. — Будто кто-то из них слово поперек тебе скажет.

— Архонтам надо сохранить лицо. Хотя бы иллюзию выбора.

Артемида фыркнула и, поправив галстук в последний раз, отступила назад, чтобы полюбоваться проделанной работой. Удовлетворившись результатом, она развила мысль:

— Давай на секунду забудем, что официально ты прикончил Тифона. Нет этого, да? Что в сухом остатке? Фулмен развалились, Рекс еще не поставил Архонта. Даже не поддерживай тебя отец, — недвусмысленный кивок на Символ Зевса, с которого то и дело на пол срывались синие искры. — На твоей стороне Венанди, Итер, Амарэ, Вакхос. Владычице Гере ты тоже по душе, так что… Шесть Домов из десяти.